– Пицца, – прошептала она.

– Ах да. – Нокс отступил, выходя из нее. – Я заберу ее.

Девушка скользнула по стене и опустилась на дрожащие ноги. Нокс направился в кухню, снял презерватив, после чего застегнул джинсы и вернулся в прихожую.

Избегая встречаться с ним взглядом, Брайар подтянула нижнее белье и шорты.

– Я принесу деньги.

– У меня есть, – сказал он слегка раздраженным тоном. – Пицца меня не разорит.

Лицо Брайар снова вспыхнуло. Она невольно его оскорбила. Нокс тоже покраснел и вытащил бумажник из заднего кармана джинсов. Девушка кивнула и скрылась в комнате. Запершись в ванной, она разделась и встала под душ. Струи воды с силой били ее по коже, смывая растерянность и усталость.

Наполнив ладони гелем, Брайар намылилась, но это не помогало. Никакое количество мыла не могло устранить воспоминания о Ноксе. Она продолжала ощущать его прикосновения и знала, что так будет всегда. И ей не хотелось расставаться с этим чувством.

А ведь совсем недавно она считала, что способна сопротивляться этому влечению. Теперь Брайар поняла, что это бесполезно, не стоило даже пытаться.

Следующие несколько дней прошли в вихре головокружительного секса. Нокс приезжал к Брайар каждый вечер. Иногда он поджидал ее, когда она возвращалась из клиники, иногда появлялся поздно ночью. Для Брайар не имело значения, во сколько он приходил. Она всегда открывала ему дверь, и они оказывались в постели. В том случае, если успевали до нее дойти. Порой они добирались только до дивана в гостиной, а однажды даже не вышли за пределы маленькой прихожей. Брайар едва успела закрыть дверь, как они набросились друг на друга.

С ней еще никогда такого не было. Собственно, ее опыт в этой области был весьма незначительным. Ее бывший однажды заявил: в том, что касается секса, она вообще «никакая». Во всяком случае, Бу сказал это в свое оправдание, когда Брайар на втором курсе колледжа застала его с другой девушкой. По его словам, в ней не было того, что нравилось парням, в отличие от Кайли-Мари, которая жила через три комнаты от нее. Впрочем, с Ноксом Брайар напрочь забыла об этом. От ее комплексов не осталось и следа. С ним она чувствовала себя опытной. Сильной. Неотразимой. Брайар знала, что отказаться от всего этого ей будет очень тяжело.

И хотя в глубине души она по-прежнему понимала, что все это неправильно, положить конец их встречам не могла.

– Каким ты был раньше? – спросила она однажды, лежа на Ноксе после второго раунда.

Она прижалась ухом к его груди прямо над сердцем, слушая его мощный и ритмичный стук.

Рука, лениво рисовавшая на ее спине узоры, замерла.

– Это не имеет значения. Все в прошлом.

Брайар прикусила губу и украдкой взглянула в его лицо. Нокс смотрел в темный потолок с таким выражением, как будто на белом гипсе было высечено что-то монументально важное.

– А я расскажу тебе кое-что о себе, – произнесла Брайар.

Только в этот момент она осознала, что, возможно, Нокс не хочет знать о ее прошлом и настоящем. Возможно, ему вообще нет до нее дела. Его интересует только физическая близость. Траханье, как он это называл. Лишь это их и связывало.

– Тебе не обязательно это делать, – сказал он.

Должно быть, это означало: «Не стоит откровенничать».

Его слова подтвердили ее догадку. Повисло неловкое молчание. Брайар замерла, лежа в напряженной позе и пытаясь не замечать неловкости.

Его грудь со вздохом приподнялась.

– В старших классах я играл в футбол. И довольно неплохо.

Девушка несколько секунд размышляла над этим признанием, а потом уголки ее губ приподнялись в улыбке. Довольно неплохо. Она не сомневалась, что он был великолепен. В двадцать восемь лет Нокс находился в изумительной физической форме. Каким же он был в восемнадцать?

– Я играл и в колледже…

– Ты учился в колледже? – перебила она его.

– Тебя это удивляет? Я изучал рекламу и маркетинг. Окончил первый курс. А потом, когда приехал домой на летние каникулы, меня арестовали.

– Кажется, я никогда не воспринимала тебя как…

Брайар замолчала и почувствовала, что Нокс напрягся.

– Как человека, у которого есть мозги? – закончил он за нее. – Как человека, у которого есть амбиции?

Девушка съежилась. Господи, она действительно чуть было не выпалила что-то в этом роде. Брайар открыла было рот, чтобы извиниться, но Нокс продолжил:

– Знаю, ты шокирована. Но я не вырос с мечтой о тюрьме. На самом деле я хотел чего-то добиться в жизни.

Он выскользнул из-под нее и встал с постели.

– Нокс, извини меня…

– Ничего страшного, – ответил он, но его тон был жестким и язвительным. Он был уже не с ней. – Мне надо идти.

– Ты все еще можешь окончить колледж. Получить образование, – торопливо произнесла Брайар, прижимая к груди простыню и наблюдая за тем, как он одевается в почти полной темноте.

Нокс остановился, глядя на нее. Его руки замерли на ширинке.

– Тогда ты бы чувствовала себя лучше? – Он кивнул на кровать. – Я имею в виду вот это.

– Нет! – Брайар затрясла головой. – Я думаю только о тебе.

– Не надо. Прошлого не изменить. Невозможно вернуться назад. – Нокс натянул рубашку через голову и снова кивнул на постель. – И не надо переживать. Это просто секс. И стыдиться тут нечего.

– Я не стыжусь… – запротестовала Брайар, но он уже выходил из комнаты.

Она услышала, как захлопнулась за ним дверь. Из груди девушки вырвался сдавленный возглас, и она упала на спину, беспомощно глядя в темноту. Неужели нельзя было воздержаться от глупостей, которые она наговорила?..

Растревоженная воспоминаниями, Брайар попыталась снова уснуть, но ей это не удалось. Несколько часов она ворочалась с боку на бок, а затем встала, чтобы принять душ и собраться на работу. Девушка повернула кран, ожидая, пока вода достигнет нужной температуры. Чтобы не терять времени, Брайар воспользовалась туалетом… и смогла убедиться в том, что не беременна.

ОНА НЕ БЕРЕМЕННА.

Ее первой реакцией должно было стать облегчение. Это была бы правильная реакция. Брайар хотела детей, но когда-нибудь позже и при других обстоятельствах. От мужчины, который тоже этого хочет. Желательно после признания в любви, брачных обетов и оформления кредита на недвижимость.

Да, Брайар ожидала, что испытает облегчение и восторг. Вот только она не видела и не слышала Нокса уже два дня. С тех самых пор, как сморозила глупость и он ушел. Может быть, он уже забыл о ней?

Каждый раз, когда она думала об этом, у нее внутри что-то обрывалось и ее начинало тошнить. Она не могла себе представить, что не увидит его снова. Брайар привыкла к нему. Казалось, страстный секс с Ноксом станет привычной частью ее жизни. Когда он смотрел на нее потемневшими глазами и говорил, что она ему нужна, у нее внутри словно что-то вспыхивало. Даже если речь шла всего лишь о сексе, для нее это означало нечто гораздо большее.

Никто из ее бывших бойфрендов ни разу не говорил ей таких слов. Теперь Нокс был в ее крови. Брайар понимала, что уже никогда не станет прежней и не сможет считать секс обязательным процессом, которым необходимо заниматься, если ты состоишь в отношениях…

Ей стало ужасно неловко. Она стыдилась мыслей о том, что для того, чтобы удержать Нокса, ей необходим его ребенок. Как будто у нее не было других способов.

Следовало сообщить ему эту новость. Просто сказать и покончить со всем этим. Брайар подождала два дня в надежде, что он опять приедет. Перебирала в уме способы с ним связаться. Позвонить ему? Написать сообщение?

И как вообще пишут подобные сообщения? «Волноваться больше не о чем! Ты свободен!» Или так: «Привет! Как оказалось, я не буду мамой твоего малыша».

Когда Брайар наконец решилась отправить Ноксу сообщение, она ограничилась двумя словами: «Я не беременна».

И стала ждать.

Ожидание продлилось недолго. Вместо того чтобы написать сообщение, Нокс ей позвонил.