Очнулся молодой человек в тот час, когда солнце коснулось вершины Гурлящих гор, а в комнату, через распахнутое настежь окно, ворвался холодный ветер. Некоторое время он лежал неподвижно, потом невнятно прошептал ругательство и попытался привстать. К своему удивлению, Орадо обнаружил себя лежавшим на постели, в собственной спальне. Вспомнить же, каким образом он дошел сюда, бывший веналий, как не старался, не мог. После нескольких минут мысленных терзаний, Орадо пришел к выводу, что его перенесли сюда слуги.

Взяв в руки колокольчик, он затряс им с досадой.

- Агрифо! - кликнул молодой человек своего тиуна, с трудом садясь на постели. - Агрифо, ты слышишь? Где тебя носит, старый пес?

Дверь открылась и вошел темнокожий, низкорослый слуга.

- Вы очнулись, хозяин! Хвала богам! Я уже хотел слать за лекарями.

- Лекарями? - прохрипел Орадо. - Нет такого лекаря, который лечит от воздействия розового лотоса.

Агрифо лишь недоумевающее покачал головой. Он, выросший в болотистых пустошах, что находились на западе от Ахерона, был мало знаком с теплолюбивыми растениями восточных земель. Глядя на его лицо, - лицо дикаря, привыкшего к благам цивилизации, Орадо понял, что задавать ему какие-либо вопросы, относительно дурманящего аромата проклятого цветка, было бесполезно.

- Если мой господин захочет, он расскажет мне о розовом лотосе, поскольку, несомненно, знает о нем больше, нежели скромный его слуга.

- Зачем же ты хотел слать за лекарями? Чего испугался?

- Потому, что сон ваш был бездыханным. Такой сон шаманы моего народа называют Зачарованной Дланью. Он вызывается дикими травами, что растут в горах, волей богов поднявшихся из океанской пучины, после великой катастрофы. Несчастный, что вдыхает их аромат, подвластен чужой воле. Он же может заснуть на многие годы.

- Неужели нет никакого противоядия?

- Я слышал, что помогают благовония, в состав которых входят перетертые листья оллейника и мака. Он притупляет сумрак сознания, мой господин.

Орадо вспомнил, как сидела у окна, вдыхая из своей трубки благовония Аки-Ваша. Так что же, получается, что эта стерва все продумала заранее?!

- Оллейник и мак? Всего лишь? - промолвил он, восстанавливая в памяти события прошедшей ночи.

- Да, господин. Мудрость кроется в простоте.

- В общении со стигийцами твой совет был бы не слишком уместен. С этими людьми нужно быть настороже. Сколько я проспал?

- Около пяти часов, ваше сиятельство.

Бывший веналий посмотрел на своего слугу с неодобрением.

- Если судить по тому, что ты мне рассказал, то это очень недолго. Но где Аки-Ваша? Где эта песчаная гадюка?

- Аки-Ваша, это наверное девушка, ради которой вы ходили в хранилище.

- Что ты болтаешь?! Я ходил ради нее? Куда?!

- В хранилище, - растерянно прошептал Агрифо. - Разве вы не...

- О, боги! - вскричал Орадо, размахивая руками. - Нет такой твари, которую она не превзошла своим вероломством! Что я вынес, Агрифо?! Говори мне! Что я вынес из подвала?

- Одну из тех страшных чаш, господин мой.

- Скверно. Тот, кто сказал, что по своей сути, всякая женщина, это милое, кроткое, любящее существо, никогда не видел высокородной стигийской стервы. Люди всегда делают то, о чем она просит... Ха!

С трудом встав на ноги, Орадо прошел по коридору в тот зал, где все еще горел тусклым светом открытый портал. Он едва сдерживал себя от того, чтобы не прокричать проклятье вслед Аки-Ваше. Найдя у входа в зал засохший лепесток розового лотоса, молодой человек опустился на каменный пол, рядом с одной из каменных статуй и, прислонившись к холодным камням и задумался.

Знак воскрешения, нарисованный змееподобными некромантами на стене, Орадо увидел сразу же, после того как огонь разогнал многовековую тьму. Поднеся к нему факел, бывший веналий некоторое время смотрел на то, как языки пламени лижут поруганные мерзостными заклятиями камни. Лишь после того, как руны сгинули в огне и копоти, он огляделся по сторонам, желая убедиться в том, что других знаков своего присутствия здесь дети земли не оставили.

К своему удивлению, близ одной из статуй, поддерживавших свод усыпальницы, ахеронец обнаружил неподвижное тело одного из чернокожих рабов стигийской принцессы. Осторожно молодой человек приблизился к трупу, коснулся его острием меча. В тот же миг, мертвец дернулся, протянул к нему свои руки. Брезгливо скривив губы, Орадо отодвинулся от оскверненного черной магией человеческого тела, наступил ногой на коснувшиеся его сапога скрюченные пальцы. Причинить ему вред, корчившееся на черных камнях мерзкое создание, было уже не способно. Коротким, бронзовым мечом девчонка умудрилась перебить этой твари хребет. Уже не в первый раз, должно быть, встречалась она с оживленными магией некромантов трупами и прекрасно знала, каким образом можно их обезвредить. Если это так, то удивляться не приходится. Стигийские колдуны славились своим умением возвращать мертвых к некоему подобию жизни, а Аки-Ваша была достойной дочерью своего, искушенного в колдовстве народа.

Похожий на полураздавленную змею, оживленный некромантами труп извивался и царапал ногтями пол. Скорее из жалости, нежели из желания избавить мир от потусторонней мерзости, Орадо вонзил в голову бывшего невольника стальной клинок.

Он вышел из погребальной камеры, двинулся по коридору к поверхности. Путь через лабиринт молодой человек знал достаточно хорошо, поскольку изучил расположение ходов еще в те дни, когда обезвреживал колдовские капканы, во множестве расставленные по лабиринту. Он обходил те места, которые, по его мнению, все еще таили опасность, поднимался и спускался по качающимся лестницам, на которых всякий неверный шаг вел к погибели. Несколько раз Орадо перепрыгивал ямы-ловушки, в которых виднелись человеческие кости, взбирался на тяжелые каменные плиты, под которыми нашли свой бесславный конец расхитители гробниц. С горящим факелом Орадо бродил по подземному лабиринту, ориентируясь по старым, сделанным им же самим меткам, пока не наткнулся на еще один шевелящийся труп.

Мертвец, у которого был перебит позвоночник, корчился у самой стены, рядом с одной из чаш, содержавших останки прислужников древнего чернокнижника. Проходя мимо бывшего раба стигийской принцессы, не задерживаясь возле него даже на пару секунд, ахеронец перебил богомерзкой твари шею.

На протяжении следующего часа молодой человек ходил по подземным коридорам, в поисках третьего, воскрешенного некромантами трупа. Он совсем уже отчаялся найти его, когда наткнулся на дыру в каменном полу. Должно быть, именно через этот провал в усыпальницу проникали змееподобные существа.

Орадо подобрал с пола один из камешков, бросил его вниз, прислушался. Не услышав звука падения, он с отвращением плюнул в дыру, после чего, решив больше не искушать судьбу, двинулся по направлению к лестнице, ведущей к выходу из усыпальницы.

Время приближалось к тому часу, когда солнце бросало на землю последние свои лучи, готовясь скрыться за горизонтом. Орадо протиснулся через едва приоткрытые ворота гробницы, отметив, что со времени последнего его пребывания в этих местах, пески уже вплотную придвинулись к усыпальнице. Должно быть, пройдет еще несколько десятилетий и пустыня полностью вступит в свои права, не оставляя людям надежды найти хоть какой-нибудь намек на то, что прежде тут находился один из оазисов.

Неестественно темного цвета пустыня, обдала вышедшего из мрачной усыпальницы ахеронца пеклом, тело его тут же замолило о капле прохлады. Не удивительно, что в этих проклятых песках могут выжить только песчаные драконы, скорпионы и человек. Облизав пересохшие губы, молодой человек начал разглядывать местность, потом обошел гробницу вокруг. Спустя полчаса поисков, он нашел следы от лошадиных копыт, в нескольких десятках метров от каменной головы одного из сынов Сета. Похоже на то, оставленные без присмотра животные, какое-то время бродили возле гробницы, не отходя от нее на большое расстояние.