Он решил ей даже не звонить перед приходом: не будет дома, значит и не надо. Но по стечению обстоятельств она оказалась дома. А куда ей было ходить? Практически все свободное время от работы она просиживала в своих четырех стенах. Рисовала, просматривала фото, сделанные ею на природе, а так же случайные фото животных или людей. Так же ухаживала за собой, наводила красоту так сказать. Поэтому она была очень рада приходу Максима.
- Признаться, я не ожидала, что ты вспомнишь обо мне. Думала уже сама тебя навестить,- весело проговорила она, обращаясь к нему и убирая со стола и с пола гору разложенных фотографий.
- Вам нравится этим заниматься?
- Да,- сказала она, укусив нижнюю губу.- Надо же что-то делать.
- Может, создадите выставку своих работ? - поинтересовался Макс.
Линда улыбнулась.
- Может,- затем махнула рукой и добавила.- Да кому это надо. Есть еще сотни таких же как я. Я делаю это так, для себя.
Максим же брал фото одно за другим. Он не знал, было ли в них нечто особенное. Но его лично поражало лишь одно: Линда хоть вообще чем-то занималась. У нее были хобби. И работа, любимая ею. И где она находила время на это все? А он, человек, который чувствовал в себе огромный потенциал и, даже обладая миллионом идей, все лежал на своем диване, выпивал и плакался? А жизнь ведь проходила мимо. Если бы не деньги, которыми его обеспечивала Организация, он вообще не знал бы, как ему существовать. Хотя раньше он всегда видел себя в бизнесе, да и сейчас, в принципе, планировал туда вернуться. Нужна была какая-то встряска. Что-то, что отвлекло бы его от всех проблем. Убрало эту зацикленность. И где же все его силы? Почему он оказался абсолютно неспособным делать вообще что угодно?
Линда была очень рада любимому вину, которое Максим принес для нее. Она уже налила себе бокальчик и, расположившись, напротив на него на своем мягком кресле, по привычке поджала ноги под себя. Он опустил взгляд на ее приторно розовые мягкие мохнатые тапочки с баламбонами и едва сдержал смех. И к этому человеку он пришел лечить душу? Вот это дожился. Ему просто хотелось возвести руки к небу и хохотать без устали. Откуда в нем была такая неприязнь к Линде, он просто не понимал. Ну, была и была. Он ничего не мог с собой поделать.
- Линда, а правильно ли мы с вами поступили?
- О чем ты, Макс?
- Вот вы предложили мне соврать, и я это сделал. По вашему же совету.
Линда сделала еще глоток вина, пытаясь понять, о чем ей толкует Максим. Он продолжил:
- Вы говорили ни при каких условиях не афишировать мои чувства к Дениел. Но ведь получается, что мы врем. Это просто обман. И я подвержен субъективизму в сторону воспитанника.
- Я тебя умоляю, Максим,- Линда отвернулась и цокнула ртом.- Да все, неважно в каких они отношениях как эгоистичные организмы думают и действуют субъективно. А насчет чувств... А ты уверен, что они вообще есть? Как к такой как Дениел вообще можно что-то ощущать? Учитывая то, как она относится к тебе.
Максим был, как всегда, поражен.
- По-моему, вы единственная из Организации, которая так не любит Дениел. Вы ведь ее совсем не знаете, как вы можете делать выводы о ней? Может вам стоит чуть больше пообщаться.
- О нет, мне и так хватит.
- Ну как хотите. Я не намерен это обсуждать. Если я ее люблю, значит, она достойна этого. А просто я не достоин ее.
Линда поджала губы. Дениел она просто терпеть не могла, и не могла понять, что все в ней находили. Тоже мне. Оправдывать истерики и перепады настроения малолетки еще и тем, что она родилась под знаком скорпиона.
"Вот выдумали, тоже мне!", - пронеслось в голове у Линды.
- Так что ты хотел мне рассказать?- отвлеклась от своих мыслей она, обратив внимание на Максима, который сидел весь напряженный, как натянутая пружина.
- Да. Я потому и пришел сюда, чтобы хоть кому-то это рассказать. Я устал носить это все в себе, - и он начал яростно бить кулаком в стол рядом с собой.
На костяшках его пальцев проступила кровь. Линда решила не останавливать его. Ее сердце просто обливалось кровью, когда она смотрела на это все. Все более она наполнялась неприязнью к Шветской.
- Я влюблен. Я по-разному пытаюсь это скрыть, потому что я не знаю, есть ли взаимность этого человека.
- Так спроси это у нее.
- Так я уже спрашивал!- крикнул Макс.
- Прямо в глаза?- спросила Линда
- Нет. Не так, но она понимала, к чему я веду. Да, может, я боюсь ей все сказать в глаза. Понимаете, так у меня хоть есть призрак надежды. Пока она не сказала ни да, ни нет. А если скажет "нет", мир пойдет в пропасть, я начну себя по-всякому угнетать, зарывать, просто умирать в душе из-за того, что не чувствую взаимности. Иногда мне кажется, что я испытываю взаимное чувство, не передающееся словами и искреннее. Но следя за ее поступками, словами, я понимаю, что это не так, что это не более чем иллюзия.
Линда молчала и лишь подливала себе вина, вслушиваясь в рассказ Максима. Как бы хотела она, чтобы кто-то так полюбил и ее. Чтобы вот так мечтал о ней, жить без нее не мог.
Но невдомек ей было, что она видела лишь его сторону. Может, ей стоило пойти и поинтересоваться относительно ее чувств еще и у Дениел? Почему Линда никогда не хотела задать Максу главные вопросы? Допустим: а будешь ли ты любить Дениел, когда она уже будет тебе принадлежать? Или тебе просто нравится само состояние страдания, и ты просто любишь гоняться за иллюзией? С чего Линда вообще взяла, что Дениел была причиной страданий Макса? Ведь каждый выбирает все сам. Ему нравилось упиваться этим чувством. Только по своим, ему одному известным причинам и правилам. И пока Дениел не вмешивалась в это, он был вполне счастлив. Макс тем временем продолжал.
- Она холодная, жестокая, иногда очень грубая. Вроде бы и чувствует ко мне эмоции, но пытается их скрыть. Замкнутая что ли. Может она и любит меня, только пытается всякими различными способами показать, что ей плевать. Стремится показаться агрессивной, не эмоциональной.
При этом Макс возвел руку к потолку и, подняв палец, воскликнул:
- Да, я понял!!! Дениел все хочет сделать вопреки. Но!- тут он расцвел. Все его лицо озарилось светом.- Я не собираюсь оставлять ее до последнего. Даже если я буду единственным человеком, который будет верить в то, что она еще способна на добро, и оно в ней когда-то пробудится, я буду продолжать так думать, говорить и поддерживать ее. Наша любовь - это самое главное, может она просто еще это не понимает. Без любви она, как говорила мне сама, просто умирает. И еще она говорила: любовь должна прийти внезапно. Так, как пришла наша. Свалиться как камень сверху, чтобы ощутить, распознать, понять, что это именно то, что нужно человеку, что это его. Бывает ведь так, у людей есть все. Встречи, романтика. Но они не переживут любовь никогда.
Я сам, до встречи с ней, не думал, что такое вообще возможно. Но, как оказалось. А теперь я боюсь наших следующих встреч. Не то, что я боюсь этого человека, я боюсь именно этой встречи. Я опасаюсь того, что человек меня может даже не воспримет.
Но как было раньше, еще до смерти ее матери. У меня и тогда был такой страх, но он длился лишь до встречи. Но при ней она открывалась, я был открыт, я больше не боялся, она не боялась. Что бы мы ни делали, даже порой самое запретное и аморальное, мы друг друга никогда не осуждали. Не говорили: о Боже, ты это сделал? По-моему, это залог отношений. Особенно в долгосрочной перспективе. Чтобы ты мог принимать другого и сам даже в некоей мере разделять его интересы, плохие привычки, образ жизни. Чтобы косо не смотреть друг на друга.
Был какой-то сосуд, гравитация между нашими походками, словами. Я понимал, что ей это нужно, и она понимала, что ей это необходимо. Мы могли раскрыть друг друга. Нельзя чтобы было все одинаково. Надо чтобы было не так, но и совмещено,- Максим замер.
Он более не хотел говорить. Он даже и забыл уже о присутствии Линды в комнате. Забыл он и то, что вообще находился у нее дома. А она так заслушалась его, представляя при каждом его слове себя с каким-то мужчиной, что даже не заметила, как он остановился.
