— Вот наглец, — воскликнул Тови. — Он что, решил, что Королевский флот просто подожмет хвост и побежит домой?

— Скорее похоже на то, что у них появились иные идеи, — сказал Бринд. — Возможно, они могли пронюхать об этой секретной встрече.

— Зачем еще они могут идти таким курсом? — Покачал головой Тови.

— Возможно, чтобы заправиться, — предположил Бринд. — Возможно, где-то там укрыт танкер, который не обнаружили американцы. Погода была довольно тяжелой. Опять же… Они могут знать о визите премьер-министра, и если корабль продолжит следовать этим курсом, залив Арджентия окажется в зоне поражения его ракет.

Тови удивленно поднял брови.

— Черт, — сказал он. — Но как немцы могли узнать все об этой встрече? Я сам узнал подробности всего несколько дней назад!

— Верно, сэр, но, тем не менее, при нынешних курсе и скорости рейдер доберется туда к завтрашнему утру. — Бринд указал на карте на северо-восточную оконечность Ньюфаундленда. — Он взял кронциркуль и аккуратно нанес на карту круг. — Это оценочная зона поражения его ракет. — Дуга охватывала весь залив Арджентия.

— Мы должны что-то сделать, Бринд. Будет не очень хорошо, если мы позволим Джерри насажать ракет в премьер-министра, верно? Взгляните… Если мы бросим все и выжмем всю скорость, которую только сможем, мы, возможно, успеем прикрыть побережье и запереть рейдер в Лабрадорском море. Все, что нам нужно будет после этого, это развернуться в линию и двинуться на север, — Тови повел рукой, словно бросая теннисный мяч, и ткнул пальцем в немецкий корабль, находящийся на полпути к Гренландии. — У нас достаточно кораблей, чтобы перекрыть более двухсот миль. И мы поймаем его, Бринд. Он влез в петлю этим маневром, и попадет прямо в наши жернова.

Адмирал рассмотрел этот план и немедленно связался с премьер-министром, попросив рассмотреть вопрос о переходе на скоростной крейсер, который сможет продолжить путь, будучи надежно прикрытым кораблями, собравшимися в регионе. Этим он также получал в свое распоряжение «Принца Уэльского» для боя, который надеялся закончить всего через несколько часов.

Черчилль сначала проигнорировал его, надеясь увидеть морской бой собственными глазами. «Хотите от меня вышвырнуть меня отсюда, адмирал?» — Сказал он. — «Я надеялся, что смогу увидеть, как вы покажите зубы немецкому кораблю». — Однако в конечном счете его удалось убедить, что это было бы в высшей степени неразумно, и предстоящая встреча с ФДР в заливе Арджентия была уважительной причиной. Премьер-министр перешел на крейсер «Девоншир». К счастью, адмирал Паунд отправился вместе с ним. Тови также отправил с ними три эсминца, «Эхо», расположившийся впереди, и «Эклипс» и «Эскейпед» по бокам. Получившая обозначение «Оперативная группа «С», группа кораблей помчалась к месту судьбоносной встречи в заливе Арджентия на полной скорости в 34 узла.

Это позволило адмиралу Тови направить остальные силы флота метрополии, включая «Принца Уэльского» на северо-запад, что в конечном итоге позволяло им оказаться к востоку от американской оперативной группы 16. Получив сведения о составе американской группы, он рассудил, что имея в общей сложности шестнадцать кораблей, в том числе три линкора, линейный крейсер, пять крейсеров и семь эсминцев, растянувшихся на 200 миль от побережья Ньюфаундленда, он имел хорошую позицию, чтобы найти и придушить вражеский рейдер, когда его корабли повернули на север.

И это были еще не все силы. Благополучно доставив на место Рузвельта, американцы высвободили достаточно сил, чтобы усилить группировку линкорами «Нью-Йорк» и «Арканзас», а также тремя или четырьмя быстроходными крейсерами и вдвое большим количеством эсминцев 7-й эскадры эсминцев. Адмирал Старк убедил Кинга, что это была работа для крейсеров.

— Оставьте линкоры позади, — предложил он. — Мы сможем использовать их зенитные орудия, чтобы усилить противовоздушную оборону залива, если немцы попытаются запустить по нам свои планирующие бомбы и ракеты. — Он также хотел, чтобы Рузвельт находился на наиболее бронированном корабле из имевшихся, а также понимал, что только крейсера и эсминцы имели достаточную скорость для морской охоты. Он быстро сформулировал это в терминах, понятных и близких Кингу. — Спускай гончих, Рэй. Затравим урода собаками. Старые линкоры преградят ему путь в случае чего, а кроме того, там уже есть «Миссисипи», и я думаю, что тебе нужно сделать его вратарем в этой игре.

Кинг согласился. Он тоже считал, что будет наилучшим решением оставить неповоротливые линкоры «Нью-Йорк» и «Арканзас», они же «Королева Бродвея» и «Старый Арки» соответственно, в заливе с Рузвельтом и высокопоставленными военными в ожидании прибытия Черчилля. Быстроходные крейсера «Бруклин», «Нешвилл», «Аугуста» и «Тускалуза» вышли в море через несколько часов. В родной гавани остался пустым причал, где когда-то стоял «Винсеннес», и у них были к врагу свои счеты.

Когда Маршалл напомнил, что США технически оставались нейтральной стороны, Кинг просто взвился.

— Скажите это Джону Ривзу и остальному экипажу «Уоспа».

Час спустя Рузвельт подготовил и издал президентский указ военно-морскому флоту США, требующий обнаруживать и топить любые враждебные корабли в пределах 300 миль от Ньюфаундленда. Американцы все более и более приближались к открытому объявлению войны, для которого оставались лишь формальности. Рузвельту лишь следовало убедиться, что адмирал Кинг понимал, что англичане находились в этой зоне и не являлись вражескими кораблями, несмотря на все отвращение адмирала к «вероломным овсяникам», как он их называл.

Медленно тикали часы, приближая время «Ч», не оставлявшее иных мыслей всем, вовлеченным в операцию. Эти же часы тикали и на борту «Кирова».

В то же время, как Карпов давил на Орлова, добиваясь поддержки, адмирал Вольский и Золкин заканчивали свой разговор в лазарете.

— Не беспокойтесь о Карпове, — сказал доктор. — Если он развяжет еще один бой, я лично помогу тебе пройти на мостик.

— Карпов опасен, — сказал Вольский. — Он заявляет, что думает лишь о корабле и его экипаже, но я ощущаю, что есть что-то еще.

— Согласен, — сказал Золкин. — Это заметно по его глазам. Он о чем-то думает, что-то замышляет. Это можно понять по его движениям. Но поймите ситуацию, Леонид. Да, он капитан корабля, но он не капитан, пока вы находитесь на борту.

— Профессиональная зависть?

— И не только. Это своего рода отрицательная реакция на присутствие кого-то с большими полномочиями. По-моему, он рассматривает всякое собственное суждение как истину в последней инстанции и глубоко возмущается любому вмешательству. Да, от относится к тебе с уважением, которое предписывает твое звание, но лишь на словах, а на деле видит в тебе препятствие, или, что еще хуже, постороннего на корабле, принадлежащем ему по праву. Я видел тысячи таких людей как он за долгие годы. Похоже, Россия-матушка разводит их в промышленных масштабах. Заметил, как он всякий раз закрывается, если ты ему возражаешь? Он складывает руки на груди, его глаза сужаются, в его облике начинает отчетливо быть заметно неприятие, возмущение, даже досада.

— Он эгоист, это совершенно точно.

— Тебе следует проявлять осторожность. Он может быть опасным и непредсказуемым врагом.

— Думаешь, Карпов попытается подорвать мое положение?

— Возможно. Мы находимся не в нормальных условиях, дружище. Североморска больше нет. Вся цепочка командования на борту корабля проистекает из полномочий, которые дали нам люди из мира, которого больше не существует. Да, все выполняют приказы. Он говорят «так точно!» или «никак нет!», но это просто привычка, своего рода условный рефлекс.

— Я думал, что неоднократно заслужил их уважение, — сказал Вольский.

— Это так, и это твое главное преимущество на данный момент. Убери эту форму, Леонид, и мы все окажемся просто людьми, которые делают странные вещи в условиях экстремального давления. В отношении Карпова люди подчиняются ему как старшему по званию, но я не думаю, что за ним пойдут, как за человеком. Что же касается тебя, то экипаж тебя искренне любит и уважает, и они пойдут за тобой, а не за твоим званием. Ты для них «Папа Вольский», гранд-адмирал флота. Кто-то тебя боится, кто-то видит в тебе отца. Но иногда отцы бывают своенравными, а дети своевольными, верно? Такой «сын» у тебя есть, это Карпов. И когда такой как он, ощущает угрозу, он начинает искать союзников прежде, чем действовать.