От мрачных мыслей ее отвлек Ур.

— Приближаемся. Пора идти на посадку. Прометеум прямо под нами.

Варя заложила вираж и разглядела прометеум — школу галактистов. Это была система куполов, напоминавших внеземную станцию.

С глухим свистом глайдер пошел вниз и опустился около главного входа.

Выключив двигатель, Кутейщикова поймала себя на том, что прислушивается, и усмехнулась. Да, быстренько испаряется беспечность! Дня хватило, чтобы ожили древняя, почти забытая настороженность и опаска.

— Пошли, Урчик, — тихо сказала девушка и направилась ко входу.

В просторном вестибюле было тихо, только ветер посвистывал, залетая в выбитые окна-иллюминаторы. Круглые стекла вышибло воздушной волной и расколотило на мелкие осколки, противно скрипевшие под ногами. По стенам были развешаны видеопласты, изображавшие базы на других планетах.

Хрустя обломками, Варя прошла вдоль стены, переводя взгляд с одного внеземного пейзажа на другой. Вот планета Саргол, база «Матрикс-2». У Саргола очень плотная атмосфера, ночью на небе не видно звезд, а днем не увидишь тамошнего солнца — сплошная облачность красивого серо-жемчужного оттенка. Горы сильно сглаженные, словно оплывшие — они проглядывают на заднем плане, за изображенными на видеопласте белыми параллелепипедами — зданиями базы. Перед ними шуршат оранжевые растения, больше всего смахивающие на груды опавшей листвы, собранные трудолюбивым садовником, а в воздухе плывут сетчатые пузыри, то овальные, то грушевидные, с перетяжками, опустившие пучки тонких щупалец — они ими цепляются за грунт.

А вот удивительная планета Лимбо — центральная звезда ее системы давным-давно погасла. Вернее, стала Новой и превратилась в пульсар. Потому-то в окрестностях базы «Лимбо-Главная» всегда светло — сутки напролет над планетой полыхают чудовищной мощности полярные сияния, хотя это название для Лимбо не подходит — там сполохи-пазори одинаково сияют и на экваторе, и на полюсах. Ярко-фиолетовые волны накатывают, извиваются изумрудные ленты света, опадают водопады пурпура, топаза, сапфира. Неистовство спектральных красок завораживает, сводит с ума. Работающие на Лимбо не смотрят в небо, но эта мера безопасности не очень спасает — цветовые пятна и полосы гуляют по всей поверхности. Смыкаются желтый извив с голубым трепетаньем, и по скалистому грунту будто зеленая змея проползает. Жизни на Лимбо нет, но когда-то она была, и космоархеологи с ксенотехнологами трудолюбиво раскапывают бункера и полости невыясненного назначения, туннели, ведущие никуда, и глубокие шахты, расходящиеся радиусами коридоров. Они ищут следы цивилизации, угаснувшей два миллиарда лет тому назад, а когда прилетают на Землю в отпуск, обязательно дарят друзьям и подругам «поющие скорлупки». Если нацепить такую, как клипсу, на ухо, слышится тихая, печальная мелодия, у каждой скорлупки своя.

А вот… Варя непроизвольно сжала кулаки. На видеопласте был изображен мир Вескуса, материнской планеты себумов. Гладкое аквамариновое море, над ним лазурное небо, в котором светит белое солнце, а сбоку еще парочка светил. Море не дарило ощущение простора — вся акватория была расчерчена песчаными барьерами рифов и дамбами на отдельные лагуны-соты. Вода в каждой из множества лагун имела свой оттенок — от нежно-бериллового до насыщенного малахитового. По тонким полоскам белого песка тянулись прерывистые шеренги деревьев, похожих на корявые канделябры, только вместо свеч торчали пушистые соцветия и зеленые метелки-«ежики». Себумы были повсюду — гуляли по псевдоживым ворсистым тропинкам, лежали на круглых матрацах, плавали, входили и выходили из полупрозрачных павильонов, поднятых на тонких сваях, копошились в садках, вылавливая рыб, похожих на угрей, широких, плоских, как ремни, просвечивающих на солнце. Удивительно, но блестящие туши себумов, как будто намазанные маслом или слизью, не вызывали у Вари отвращения. Они соответствовали этому нелепому разгороженному морю, были его неотъемлемой частью. Это на суше себумы выглядели неуклюжими, этакими морщинистыми мешками с выростами-щупальцами. В воде они преображались, двигались резво и ловко.

Кутейщикова передернула плечами, поймав себя на мысли, что рада была бы забросать это лежбище мезонными бомбами…

— Пошли, Ур… — вздохнула она, направляясь к коридору-переходнику.

Пробравшись в соседний купол, где было потемнее, Варя спустилась по ступеням в полусферический зал и неожиданно услыхала чей-то стон.

— Кто тут? — испуганно ойкнула она.

Вперед вышел Ур и направил свет мощного фонаря в глубокую нишу. Там лежал человек и закрывал рукой лицо.

— Уберите… — прохрипел голос.

— Что с вами? — спросила Варя, осторожно приближаясь к лежащему. — Вы ранены?

— Есть немного…

— Вам помочь?

— Я себе уже помог, но все равно спасибо.

Деликатно отводя фонарь, Кутейщикова разглядела мужчину в возрасте, с мужественным, суровым лицом. Истинный галактист!

— А кто вас ранил?

— Как вас зовут? — ответил вопросом мужчина.

— Варя… Варвара Кутейщикова. А вас?

— Ираклий Мтбевари, очень приятно.

— Тот самый?! Начальник ПНОИ?

— Тот самый…

— Это вы арестовали Виктора Середу! Вы чуть не лишили Доброфлот флагмана! Жаль, что вас только ранили!

— Вот как? — холодно удивился Мтбевари.

— Да! — в запале продолжала Кутейщикова. — Вас убить мало!

Лицо начальника ПНОИ исказилось, словно от сильной боли.

— Вот как? — повторил он, сдерживаясь. — Когда мы убрали с улиц хулиганов, вы нам аплодировали! Когда мы извели криминальный элемент, вы кричали: «Браво!» А теперь, значит, стали неугодными?

— Вопрос не в том, угодны ли вы нам, а в том, почему вы угодны этим предателям из Всемирного Совета!

Мтбевари тяжело вздохнул и спросил:

— Что вы тут делаете, Варя?

— Оружие ищу, — независимо ответила девушка.

— А зачем вам?

— А вы что, не заметили, что идет война?

— Не заметил пока, — усмехнулся Ираклий. — Вторжение наблюдаю, а войны… Разве кто-то воюет с себумами?

— Воюет! Доброфлот!

— Пожалуй, — согласился Мтбевари. — Но он далеко, а себумы близко…

— Вот и надо связаться с Вик… с флагманом Середой! И позвать их!

— А я уже пробовал, — сказал Мтбевари.

— Врете! — убежденно сказала девушка.

— Ничуть.

— И… что?

— Как видите, удалось уйти живым.

— Не понимаю…

— Я не помню, сколько раньше было станций Д-связи, но теперь их осталось всего три, остальные уничтожены.

— Себумы постарались?

— Нет, паци.

— Кто-кто?! Вы имеете в виду пацифистов?

— Их, родимых… В Королеве тоже есть Д-транслятор, но он охраняется этими выродками. — Мтбевари поморщился. — Да я бы успел отправить сообщение, но куда слать-то?

Варвара вздохнула.

— Виктор Середа был моим парнем, — призналась она. — Правда, я его не впустила, когда он сбежал от вас, но… Может, я еще могу связаться с ним по «вектору дружбы»?

— Какие люди! — раздался внезапно глумливый голос.

Варя резко обернулась. На ступенях лестницы стояли два парня с бластерами в руках. Оба молодые, в одинаковых комбинезонах, с «пацификами» на рукавах. Один парень светлый, с прилизанными волосами, а другой — с темной растрепанной шевелюрой.

— Вот кто нам попался! — расплылся в улыбке прилизанный. — Подружка самого флагмана! Ну надо же… А ты знаешь, что это я доставил на Землю твоего любовничка и сдал его ПНОИ?

— Не знала, — процедила Варя, — но охотно верю. Такая мразь, как ты, на это только и способна — верно и преданно служить чужим! «Человек — друг себумов!» Ну и как вам ваши хозяева? Кормят хорошо? Выгуливают часто?

— Заткнись, — посоветовал ей прилизанный.

— А ты не заметил, двуногий друг, — не унималась Варя, — что те, кто тебя приручил, уничтожили миллионы человек?!

Никита презрительно усмехнулся.

— Для высокоорганизованного разума, — назидательно изрек он, — смерть — это очередное приключение!

Растрепа спросил у него разрешения: