Вообще надо немного подумать, можно ли стихией Земли изменять цвет материалов и как именно. Можно, конечно позолотить или посеребрить, скажем, затворную задержку. И без всякой магии. А что если магически изменить цвет ее стали? Ну ладно, изменю я ее на фиолетовый, а что это даст? Ну, если она станет просто белой, то смысла нет. Если золотистой, то можно делать, а можно и нет. Кто хочет — позолотит обычным способом, кто хочет — магическим.

А вот если действительно получится фиолетовая или изумрудно-зеленая? Не знаю. Мне это в оружии не понравится. а вот эстету из аристократов может приспичить иметь «аспид» с зеленой рамкой. Серебристым затвором и красной спусковой скобой. Благо это может совпадать с его геральдическими цветами.

И заплатит он за это… Но кой-что дороже денег, если его сосед и вечный соперник ощутит себя оскорбленным, что у него такого нет — деньги для барона будут не так важны, как чувство победы.

Ладно, осталось только этому научиться.

Кстати, Лео говорил про эльфийское заклинание отталкивания дождя за пределы его леса, что он знает его и готов научить. А нам он в числе тех — назвал или нет? Да, трофей нужно пристрелять. Вот только патроны, побывавшие у вампира, мне отчего-то не хочется использовать. Словно они как-то осквернены, что ли. Поэтому я вынул все восемь штук и, завернув в бумагу, сложил в уголок сейфа. Пусть полежат.

Но это была еще не последняя оружейная новость. Придя с работы, Валерий принес мне еще одно оружие. От того самого дяди Васи, с семейством которого мы тогда были на рыбалке.

Мне была передана короткая двустволка-вертикалка и небольшой запас патронов к ней. Дядя Вася, имея некоторые сведения о нашем походе, решил усилить мое вооружение. Он полагал, что пистолета и револьвера будет мало, и дополнительная двустволка мне пригодится. Она совсем легкая и компактная, а на короткой дистанции я никак не промахнусь. В тоже время он уменьшил заряд пороха в собственноручно набитых патронах и рассчитывая, что мне отдача будет вполне переносимой Я ведь совсем не плотный, больше пошел в маму, чем в отца, комплекцией. Ружье такое часто называют дорожным и имеют под рукой именно в дороге, чтоб было чем встретить атаку хоть зверя, хоть нечисти. В одном стволе можно держать патрон на радость нечисти, а в другом картечь.

Правда, я никогда не стрелял из гладкоствольных ружей. У нас дома их и не было никогда. Валера пояснил мне, что отец их не любил и никогда не покупал. Это у него пошло от нашего деда. Тогда надо попробовать выстрелить из него в тире. Собственно, дядя Вася подумал и об этом и приложил пару патронов на пробу. Ружье мне дано на таких условиях: сможешь вернуть — хорошо, не сможешь — ну, значит, нет.

Я попробовал прицелиться из разных положений, потом выяснил, какой спусковой крючок относится к какому стволу, переломил ружье, заглянул внутрь стволов. Вроде никаких плохих ощущений от него нет. Поглядел на принадлежность, потом перешел к боеприпасам. Эти два патрона — пробные, так и подписано на бумажке, в которую они завернуты. Четыре картечных, четыре пулевых и два с мелкой дробью. А они зачем?

— Он сказал — вдруг надо будет какую птичку в котел подстрелить. Но ты не сомневайся. Дробь-шестерка — она не только птичкам опасна. Моего соседа в Царицыне убили при ограблении. Повыше пупка круглая дырка и вроде все. А внутри разнесло этой дробью половину печени и другим потрохам хватило.

Интересно, а чего еще не хватает? Правильно, пары патронов со смесью на нечисть, чтоб и серебро было, и зажигательный состав тоже. Тогда можно и не заказывать такие пули к револьверу. Или все же заказать — вдруг двустволка окажется далеко от рук? Чуть-чуть не дотянулся, а результат печальный. Наверное, все же закажу. Пару дробовых универсальных и по паре каждого сорта к револьверу.

На следующий день мы поехали к владельцу «зверь-машины». Брат даже не стал после работы домой заезжать, только предупредил, что придет позже. Я подошел к нему на работу за полчаса до шабаша, дождался, и мы поехали. С нами был еще и Михаил Кузьмич, который работал токарем в цеху брата и знал владельца машины. Он вызвался нам помочь не только с поиском машины, но и с ней самой.

Ехали почти через весь город. Я даже думал, что нужный нам человек живет не в городе, а в слободке Дегтярево, которая расстроилась уже за городскими стенами, но до Дегтярево мы чуть-чуть не доехали.

Владелец был исполнен мировой скорби и к продаже отнесся индифферентно.

— А, это коломбину купить хотите? Ну, пошли, покажу ее в одетом и раздетом виде.

Подвел к сараю, где машина стояла, распахнул дверь и сказал:

— Глядите. Я тут рядом покурю, позовете, когда решите.

Словно ему не машину продавать приходится, а лапоть, да еще и без пары. Брат был явно ошарашен и вопросительно повернулся к Кузьмичу. А тот молча зажестикулировал — дескать, молчи, потом поговорим! Мы навалились и выкатили машину на двор. Она на тормозе стояночном не стояла. Выглядит — как будто под градом побывала, столько много царапин по всему верху. Сидений только два, а кузов чисто грузовой. Дальше Валерий и Михаил Кузьмич переоделись и начали смотреть под капотом и под днищем (ну, как смогли, потому что у хозяина смотровой ясы не было). Я в этом понимаю мало, потому в разговор их не влезал, и им не мешал. Но недовольство в волосах не слышалось, да и не ругались больше, чем это нужно иногда для связки слов.

Брат пошел говорить с сидящим в стороне на чурбачке владельцем. Поговорил пару минут, вернулся, взял из нашего «козлика» канистру с бензином и они с Кузьмичом заправили «полевик».

_— Валера, а что ты делать собрался?

— Мы, Саша, сейчас сгоняем в автомастерскую Перехватова, поглядим на «шайтан-арбу» поподробнее! Заодно и увидим, как она, заведется или нет? Ты тут пока побудь, подожди нас!

Я пожалел, что не взял собой никакой книжки, потому что аж замучился ждать. Наверное, все продлилось часа полтора. Так что я-то сидел на сидении, то ходил по двору, то смотрел на хозяина. Ибо во дворе больше ничего интересного не было. Ни собаки, ни цветов, ни деревьев. Дерево сараев и забора, дрова и сам хозяин (тоже иногда напоминавший дерево вокруг него). Он с отрешенным видом сидел на чурбачке и регулярно закуривал следующую самокрутку. К нему пару раз подходила какая-то женщина (наверное, жена), что-то спрашивала. Он односложно ей отвечал.

Я уже готов был завыть от тоски на луну, но, наконец, уехавшие вернулись. Кузьмич и брат вышли к владельцу. Сказали, что берут.

— Триста.

— Берем!

Брат достал чековую книжку, выписал чек и протянул его владельцу. Тот взял, повертел, прижал палец к полю. Кажется, все!

Далее Кузьмич пошел с владельцем забирать тент и стойки для него, лежавшие у хозяина где-то в другом месте.

Я повернулся к брату:

— Валер, а что так дешево? Она что, совсем сгнила, что хозяин отдает задарма7 Новый стоит за тысячу, ну, пусть за износ рублей двести сбросить…

— Тише! Потом

Я замолчал и удивлялся про себя.

Вернулся Кузьмич с брезентом и стойками, положил их в кузов и махнул Валере рукой. Брат пошел за руль «козлика», я сел рядом. Когда мы тронулись и выехали наружу, к нам присоединился Кузьмич за рулем «полевика». Ага, это он отгонит машину к нам. Правильно, ведь водитель из меня аховый, а Валера не сможет вести две машины сразу. Правда, потом я вспомнил, что машину можно буксировать на тросе.

Когда мы отъехали довольно далеко и стояли на перекрестке, пропуская драгун в конном строю, я повернулся к Валере:

— Валера, я что-то совсем не пойму…

— Да чего там понимать, Саша! Это вот «хозяин» (Валера специально оттенил это слово)-гусь лапчатый! Машина почти новая, всего год с мелочью. Мотор как часы работает, все остальное — тоже. Но он машину купил, а ездить на ней не хочет — разочаровался, ибо вида у нее нет. А почему она вида не имеет, ибо она поклевана? Потому что он поленился ее в сарай загнать, и ее градом покарябало!