А я пошлепал на кухню, смочить пересохшую от таких сновидений глотку. По дороге обратно ко мне присоединился Лео, заходивший в гости в комнату к Валерию. Он периодически приглядывает за Володей и когда тот плохо спит, то помогает племяннику перестать капризничать и заснуть.

Мы вернулись в кабинет, и я шепотом пожаловался Лео, что опять во сне видел Белую Лисицу.

— Ты, наверное, ждешь, когда я скажу, что летом ты должен будешь отправиться на встречу к твоему родовому проклятию. Так вот, этого не будет. Это само собой разумеется. Но ранее лета все равно мы не отправимся. Поэтому готовься к получению звания мага. А потом тебе пришлют более точные указания — пора или не пора.

Да, Лео прав. С середины прошлого года мне ничего подобного не снилось. Видимо, время движется к нужному знаку. И мне напомнили, что этот знак будет. А пока мне нужно продолжить занятия и начать изучать Армир — что там есть и как устроено. И чувствую я, что без портала туда мне не обойтись. Если я, как и предлагал учитель, подам прошение о присвоении мне звания мага в июле и все решится в этом же месяце, то на поездку в Армир и возвращение остаются август и сентябрь. Поскольку пока непонятно, какая будет осень и произойдет ледостав в октябре или ноябре, то на октябрь лучше не рассчитывать. Тогда, если путешествовать по Великой нормальным способом, то мне надо прибыть в Армир, не расседлывая коня или не заглушая мотор, истребить древнее Зло и немедленно рвануть обратно. Иначе можно не успеть. Так что мысль о портале, по крайней мере, в один конец вполне правильная. Если же я затяну с возвращением и останусь зимовать где-то в Самаре или Казани, то это уже не столь критично. Хотя тоже несет ряд неудобств, ибо вся зимняя одежда останется в Твери, а я в Самаре останусь без нее. Хотя отец рассказывал, что в Самаре он очень хорошо зарабатывал, когда возвращался из похода за филактерией. Так что на полушубок и валенки вполне бы хватило. Сложность тут в том, что знающий маг тогдашнего отцовского возраста — это одно, а шестнадцатилетний маг может не встретить столь радушного приема. Только потому, что выглядит очень несолидно при прочих равных качествах.

Да и с тех пор прошло очень много времени, вдруг самарская действительность изменилась.

Но я уже узнавал, что для магов во всех Новых Княжествах сохраняется правило, что они имеют право частной практики в любом месте при условии уплаты налогов с полученного дохода.

Размер налога варьирует, но нигде не выше двадцати процентов. Но это касается магов из пришлых либо аборигенов, что являются подданными одного из Новых Княжеств. Для тех магов, что сохраняют подданство аборигенских государств, могут быть ограничения, как полностью, так и частично. Решают городские власти — как быть в каждом случае.

Так что есть надежда, что если тот город, где я застряну на зиму, не перенасыщен коллегами, то мне можно будет прокормиться. Пить-то нигде в Поречье не перестали, а, значит, кому-то точно станет плохо от излишних усилий по очистке полок магазинов от водки.

На эту апрельскую субботу у меня был записан один пациент на отбеливание зубов. Учителя вызвали в Академию на какое-то сверхсрочное совещание, и он позвонил мне, попросив прийти пораньше, еще до пациента, и немного позаниматься с младшими учениками. Вчера я был дома, а занималась с ними Анфиса, которая так замучилась от непонимания ими материала, что угрожала обоих задавить за тупость. Чтобы жуткое убийство не свершилось, учитель и задействовал меня. И Анфиса за день остынет, и ребята не побегут к родителям просить забрать их из обучения, пока не свершилась их мучительная казнь. Ну, я-то могу, но вообще ситуация перестала мне казаться смешной. Что-то надо делать, а вот что? Я все-таки думаю, что дело в Анфисе и ее реакции на ребят. Ведь нельзя же считать меня великим педагогом, но младшие под моим началом сидят, тихо учатся, не смотрят на меня, втягивая голову в плечи, словно им сейчас достанется затрещина, и даже что-то усваивают. А всего лишь потому, что, конечно, меня тоже раздражает, когда младшие тупят, но я не воспринимаю это как личное оскорбление. Но как быть дальше? Учителя то и дело рвут на части — туда, сюда, иногда он и прихварывает, а юных созданий учить надо. Я после лета то ли останусь, то ли нет. Анфиса собирается учиться еще один год. Если я уйду на самостоятельную работу, тогда останется Анфиса и два раздражающих ее младших ученика. Или даже три, если учитель возьмет еще кого-то вместо меня. И заменить Анфису будет некому — новый ученик не будет же учившимся уже несколько лет, он будет совсем зеленым, даже по сравнению с жертвами девушкиного гнева. Вот беда… Я бы не против после получения звания поработать с учителем на правх компаньона, периодически помогая ему с учениками, но я могу и застрять в Армире или по дороге оттуда. Тогда, уезжая на юг, скажу юным оболтусам: «Молитесь богам, чтобы они послали мне удачу и скорое возвращение! Если будете нерадивы в молении, так как учитесь, я застряну на юге и всю зиму вас будет терзать Анфиса и ни разу я не приду ее заменить! Проникнитесь — ни разу за всю зиму! А теперь — марш в храм и, если Светлая Четверка не будет вами убеждена — вам конец! Скорый и мучительный!»

Меня встретила служанка, приняла верхнюю одежду и вручила записку от учителя. Он перед поездкой написал, что сегодня будет заниматься один Костя. Ему нужно выучить правило Санлиса во всех четырех взаимодействиях Стихий и проверить, как усвоен прошлый урок по географии. После чего его можно будет отпустить домой — суббота ведь. Анфиса сидит в лаборатории, поэтому лучше ее не трогать. Значит, правило Санлиса придется показывать чисто визуально — чертить в воздухе фигуры. Это не очень тяжело, но кропотливо. В лаборатории было бы лучше, можно было бы и показать взаимодействие Воздуха и Земли, но надо же девушке избыть свою злость на тугодумов-коллег. А что она сейчас делать-то будет — опять отрабатывать лечебные заклинания на мышах или займется магической косметикой? Скорее всего, косметикой, ибо Лео с нами нет, он остался дома, а мыши кончились еще в среду. Разве что Анфиса сама магически мышей приманит. Нет, проще косметикой заняться. Она, когда перенервничает, начинает создавать косметику с успокаивающим эффектом. Как — то заявила, что мужчины не знают, сколько нервов они выматывают из тех женщин, что рядом, поэтому, если у нее все получится, то женщине стоит нанести макияж, как она успокоится и может снова жить в мире с собой. Что-то я ей не верю. Иначе бы мама и Маша, как только поругались со своими мужьями, так бежали бы к зеркалу наносить косметику — хотя бы обыкновенную. Магической косметики-то пруд пруди — и с эффектом приманивания, и с омолаживающим эффектом, и еще кучей всякого. Но с успокаивающим нет. Глядишь, прославится Анфиса от Твери до Астрахани средь женской части общества. А мужики будут ворчать — вот, опять моя поскакала в лавку за успокаивающей косметикой. Сколько денег-то уходит! А его отец скажет: радуйся, в мое время бабы для успокоения тарелки об пол колотили! А бывало — и об мужей!

Так я размышлял, пока Костя корпел над учебником. Потом я проверил, как у него с географией Казанского ханства. Оказалось, ничего так усвоил, лучше, чем обычно. Но тут напоследок я задал ему вопрос: а возле какого города ханства находятся два объекта, названных в честь людей, которых он знает?

Костя не знал и впал в задумчивость. Подождав пяток минут, я сказал, что это вопрос не из программы, это сверх нее, поэтому не знать ответ не зазорно. Просто он же был у меня дома, когда я страдал от болей в ноге, приносил лекарство? Был, и видел и отца моего и маму, а мама его еще угощала пирожками с рубленым яйцом? Да, вспомнил? Ну вот они и отражены на казанской карте, вот, гляди сюда, в окрестности Уржума — вот Юрьевский лес, а вот озеро Алины.

Нет ли меня на карте? Нет, меня нет, я ведь тогда еще не родился, поэтому отец ничего в мою честь не назвал.