- Беспокоилась? - не совсем уверенный, что понял правильно, переспросил Ян, одновременно борясь с желанием взять руки Линды в свои и расцепить судорожно сжатые пальцы.

- Тебя не было три дня. Саймон сказал, что и на работе ты не появлялся. И я… И в тот день я вела себя… Ты мог подумать… - окончательно сбившись, она снова вскочила с дивана.

Ян не позволил ей уйти, взяв за руку и потянув обратно на диван. Линда села и не предприняла попытки освободить запястье, а Ян не сделал этого сам, лишь едва прикасаясь, погладил ее ладошку большим пальцем. Он смотрел на ее профиль, на рыжие приди, выбившиеся из привычного узла на затылке. На маленький, чуть вздернутый носик, на соблазнительные губы. На шею, где билась венка. Словно физически ощущая на себе его взгляд, Линда провела по губам языком, и мужчина видел, что она борется с собой, чтобы не повернуться.

Она была красавицей. Он заметил это давно и каждый день в этом убеждался. Он не мог вспомнить момент, когда захотел ее. Когда ему стало сложно не смотреть на нее, когда приходилось сдерживаться, чтобы не приблизиться к ней близко и не ощутить ее маленькое тело в своих объятиях. Он отмечал, как за эти недели она немного набрала вес, ее формы округлились, а с лица исчезла неестественная бледность. Он больше не мог оправдать свое желание сходством Линды с его покойной женой. У них не было ничего общего. Даже цвет волос был различным. Ему нравились оттенки меди в волосах Линды, они вспыхивали золотом на солнце.

- Я хочу поцеловать тебя. - Даже для себя, неожиданно произнес он и, продолжая держать Линду за руку одной рукой, другую положил на затылок девушки.

Он не пытался приблизиться, просто ощущал ладонью ее жар, который проникал под кожу и распространялся по всему телу. Он забыл, как это бывает, когда прикосновения достаточно, чтобы десятки образов пронеслись перед глазами, и все же сдерживаться, понимая, что, не смотря на бешеную страсть, хочешь быть нежным. Он хотел быть нежным. Для нее. Для них обоих. И даже зная, что возможно совершает самую большую ошибку, уже не мог остановиться. Он уже пробовал ее поцелуй на вкус. Он был горьким от ее страха и его скорби. Он хотел теперь ее сладости, ее нежности.

Это были странные минуты, когда он просто смотрел на нее, а она на него. Ян понимал и осознавал, что ничего не изменилось, и он не изменился, но уже чувствовал приближение катастрофы. Потому что это было не правильно. Он просто обязан поблагодарить ее за беспокойство и проводить до дома. Завтра, когда в его голове прояснится, он порадуется, что не сделал непоправимого. Но в то же время знал, что не поступит так. Он нуждался в ней. Она была как осень. Именно те осенние дни, когда тепло и солнце просвечивает янтарем сквозь поменявшие окраску листья. А еще он понял, что не хочет видеть ее среди убогой обстановки своего дома, не может целовать ее, на этом старом диване, вместе с ее ароматом вдыхать запах неубранного дома.

Ян поднялся с дивана и за руку потянул Линду за собой. Она следовала за ним легко, не задавая вопросов. Они вышли на крыльцо, вечерний воздух встретил их легкой прохладой, и ароматами травы и земли. Не в силах больше сопротивляться Ян положил свои ладони на щеки девушки и погладил гладкую кожу, потом провел большим пальцем по нижней губе, почти потеряв голову от того, как от этого прикосновения Линда чуть прикрыла глаза и ее ресницы дрогнули.

- Не бойся. - Тихо сказал Ян, склоняясь все ближе к лицу Линды. - Только ничего не бойся.

Она, кажется, затаила дыхание. Когда он легко коснулся ее губ своими, она замерла, словно насторожившись. Ян помедлил несколько секунд, давая Линде возможность отстраниться. Он не сжимал ее в объятиях, не сминал ее губы в страстном поцелуе, хотя, именно этого и хотел, но боялся ее напугать. Но оно не оттолкнула его, и Ян вновь и вновь прикасался к ее мягким губам легкими поцелуями. Но что-то случилось, и Линда, выдохнув прямо в губы Яна, чуть поддалась ему навстречу. Это решило все. Ян приобнял Линду за талию и придвинул ее к себе, чуть углубив поцелуй. Он хотел ворваться в ее рот и предъявить свои права на него, но из последних сил сдерживался, ожидая отклика со стороны Линды. И когда она сама потянулась за его губами, стоило ему лишь немного отступить, он позволил себе больше. Больше не сдерживаясь, он сжал ее в объятиях, позволяя Линде в полной мере ощутить сумасшедшее биение его сердца. Раздвинул ее губы и проник между ними языком, едва не застонав от наслаждения. Какой маленькой она была по сравнению с ним, такой хрупкой и покорной, это разожгло Яна изнутри, разгорячило кровь. Аромат ее волос и кожи смешался и пьянил его, наравне с винной сладостью ее губ. И если бы она только знала, каких трудов ему стоили попытки держать себя в руках, то точно бы испугалась.

Ян понимал, что еще минута, и остатки самообладания покинут его. С трудом заставил себя отстраниться, но не выдержал и прижался щекой к ее волосам над виском, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Он каждую секунду ждал, что она оттолкнет его. Но совсем не ожидал, что она в поисках опоры сама прижмется к нему.

Так они и стояли. Он обнимал ее, вдыхая аромат ее волос, а она позволяла ему это, пока солнце садилось за горизонт, окрашивая небо и землю вокруг в розовый и пурпурный цвета. Но закаты в этом краю были хоть и яркими, но скоротечными. Так и момент тихой близости между ними прошел. Наваждение ушло, и реальность вернулась вместе с вечерними сумерками. Линда пошевелилась в попытке отстраниться, и Ян отпустил ее. Она посмотрела на него со стыдом во взгляде, от чего Ян почувствовал себя мерзавцем. Он должен был что-нибудь сказать, она ждала, Ян видел. Он тоже ждал, так как видел, что что-то гложет ее. Но оказалось, что им не чего сказать друг другу. И Яну ничего другого не осталось, только смотреть, как Линда, быстрым шагом все больше удаляется, пока совсем не скрылась за холмом.

Она его избегала. Можно было по пальцам сосчитать, сколько раз он видел Линду за те три дня, что в ускоренном темпе ремонтировал крышу ее дома. Начались уже первые дожди; пока еще теплые и короткие, но явно дающие понять, что от лета остались считаные дни. Когда на второй день ремонта, он спустился обедать и пошел дождь, то сам смог точно определить, сколько прорех надо еще заделать. Их показали тонкие ручейки, проникшие в верхние комнаты, и под которые Линда подставила ржавые ведра, найденные в сарае.

К настоящему моменту он смог ликвидировать протечки, но судить окончательно рано. Будет видно, когда начнутся более сильные дожди. Ян снова бросил взгляд на Линду, которая смотрела куда угодно, только не на него. И так все три дня. Если она не успевала ускользнуть, то находила себе миллион занятий, лишь бы только у них не было возможности поговорить. И смотреть она на него напрочь отказывалась. Ян не очень волновался по этому поводу. Он понимал, ей надо все обдумать, и позволял держаться на расстоянии. Но так же он считал, что три дня достаточно большой срок. Да и не может она избегать его все время. Так что Ян ждал удобного момента, чтобы поговорить с Линдой. На его счастье пошел дождь, и он был вынужден слезть с крыши.

Так как ужинать было рано, Саймон сразу поднялся в свою комнату. Дети же увлеклись игрой, и Линда явно была лишней в их компании. Она сидела рядом с ними на коленях и не знала, куда деть руки. Ян же прислонился к кухонному столу, скрестив руки на груди, и вволю рассматривал Линду. Неизменно длинная юбка скрывала ее ноги полностью, лишь подошвы поношенных сандалий виднелись из-под ее складок. Просторная блузка без рукавов, зеленоватого оттенка, была застегнута на все пуговицы. Волосы она не собрала, и они свободно лежали на плечах и спускались на спину, закрывая лопатки.