— Мы как раз собирались заканчивать, — добавила она. — Мистер Джексон, возможно, вы бы хотели показать нам дом сейчас, если это удобно?

— Конечно, — ответил Джексон.

Он увёл женщин прочь.

В тишине после их ухода отец Гиндербах сел на кровать рядом со мной, слегка улыбаясь.

— Ты в порядке, Вилли?

Я покачал головой. Нет, я не был в порядке. Абсолютно. Я сморгнул слёзы, укачивая Ноя на руках.

— Джексон придумал этот маленький визит, — признался он заговорщическим шёпотом. — Он подумал, что будет хорошо выглядеть, если зайдёт приходской священник. Знаешь ли, другие просили меня это сделать — он не первый придумал эту маленькую стратегию, скажу я тебе. Обычно я отказываю.

— Но…

— Ты хороший отец, Вилли. Я хотел помочь. Ты не заслушиваешь такого отношения. Я могу назвать некоторых родителей, которым пошла бы на пользу встряска от ДСО, но ты не один из них.

Я вытер глаза.

— В чём дело? — спросил он.

— Мне так стыдно, — признался я.

— Тебе нечего стыдиться.

— Вы, кажется, единственный, кто так думает. И если они заберут у меня Ноя…

— Они такого не сделают.

— Но они могут, если захотят.

— Очень любопытное умозаключение.

— Это правда.

— Я вовсе не думаю, что это правда. У тебя есть права, Вилли.

— Ага, — произнёс я, закатывая глаза.

— Ты не доверяешь авторитетам, да?

— Ни капли.

— Интересно, почему это?

Я взглянул на него, задаваясь вопросом, к чему он вёл.

— Я могу тебе что-нибудь принести? — спросил он. — Могу чем-нибудь помочь?

Я покачал головой.

— Если ты предпочтёшь, чтобы я ушел…

— Пожалуйста, останьтесь, — сказал я.

— Хорошо.

— Джексон не хочет сдавать тест, — после долгой тишины произнёс я.

— Какой тест?

— Тест на наркотики. Они думаю, что он принимает наркотики.

— А он принимает?

И в этом был вопрос, так ведь?

Джексон был в завязке почти два года, ходил на встречи анонимных наркоманов, на прикроватной тумбочке лежал «Базовый Текст». Ни разу за эти два года он не давал мне причин верить, что не чист, не мчится по пути исправления.

«Да», — произнёс тихий уверенный голос на задворках моих мыслей.

Но…

Что, если?

Этой мысли я просто не мог вынести.

Ной медленно отстранился, посмотрел на меня честными, открытыми глазами, прежде чем бросить взгляд на отца Гиндербаха, будто только сейчас замечая, что он здесь.

Как ты, Н—о—й?

— Я хорошо! — ответил Ной, его голос был довольно плоским, ему не доставало обычного восторга. Если бы вопрос задал кто-то помимо отца Гиндербаха, не уверен, ответил бы он вообще.

Он соскользнул с моих колен, затем несколько долгих мгновений стоял и смотрел на меня, положив руку мне на ногу, проверяя, убеждаясь, что я по-прежнему здесь, что всё хорошо.

Одевайся, — прожестикулировал я.

Он просто стоял на месте, будто потерявшись в мыслях или уверенно стараясь вернуться в реальность.

Я поднял с пола его рубашку, и он машинально вытянул руки, желая, чтобы его одел я.

На его лбу были красные ссадины и синяки, его длинные волосы скрывали большинство этого. Я убрал волосы, чтобы осмотреть его.

Болит?

Он пожал плечами.

Зачем ты это сделал?

Что сделал?

Навредил себе?

Я не вредил себе.

Ты бился головой о шкаф.

Я не помню.

Ты голоден?

Он кивнул.

— А вы, отец? Голодны?

— Да, если честно. Я люблю сосиски, но держусь подальше от перцев — от них у меня газы.

В гостиной Джексон стоял в тишине, пока миссис Норт рассматривала наши вещи. В данный момент она изучала коллекцию DVD—дисков Джексона. Синтия Холланд сидела на двухместном диване и определённо выглядела скучающей.

— Ничего, если мы что-нибудь поедим? — спросил я.

— Ной чувствует себя лучше? — спросила она.

Я кивнул.

— Возможно, Синтия может поговорить с ним, пока он ест? — предложила она.

Плевать.

Когда мы устроили Ноя за столом с тарелкой, Синтия представилась Ною, и мы с отцом Гиндербахом тихо вышли в гостиную и сели на диван. Пока мы ели, миссис Норт обошла всю квартиру. Она была намерена найти что угодно, что она там ни искала.

Синтия сидела спиной к нам, чтобы я не мог видеть, какие она задаёт вопросы.

— Вы действительно навещали кого-то в больнице? — прошептал я.

Гиндербах улыбнулся.

— Навещал… на прошлой неделе. Полагаю, своего рода потерял счёт времени.

— Значит, вы проехали весь путь сюда из Нью-Олбани только для этого?

Он кивнул.

— Вы не обязаны были этого делать.

— Нет. Но я хотел. Джексон позвонил мне в два часа ночи. Я подумал, что это важно.

— Он звонил вам так поздно? — в ужасе спросил я.

— Давай просто скажем, что он был расстроен.

— Мне жаль.

— Не стоит.

Мы закончили есть, и отец Гиндербах ушёл. Я пытался протереть пол, как только мог, моё раненое колено пульсировало в знак протеста. Казалось, вопросам Синтии нет конца, но Ной казался всё более и более расслабленным, пока не вернулся к своему обычному озорному состоянию. Судя по тому малому, что я смог понять из их разговора, они, кажется, много говорили о его школе, учителях и одноклассниках.

Завершив осмотр, миссис Норт принесла на кухню два набора тестов на наркотики и положила их на тумбочку, переводя взгляд от меня к Джексону.

— Я буду счастлив сдать ваш тест, — прямо сказал я, потому что это была правда. Я сделал бы практически всё, чтобы выбросить эту женщину из своего дома и из своей жизни.

— Тогда мы начнём с вас, — сказала она. — Мне нужно будет наблюдать за вами, пока вы будете сдавать пробу мочи. Можете стоять спиной ко мне.

— Ладно.

Она открыла один набор, сняла ярлык и налепила его на маленькую пластмассовую баночку с широким горлышком.

— Держите, — сказала она, протягивая её мне.

Я писал в стаканчик, пока она стояла в дверном проёме ванной.

Когда мы вернулись на кухню, Джексон одарил меня долгим, изучающим взглядом.

— Ну? — произнёс я, приподнимая брови.

— Ну, что? — ответил он.

— Ты сдаёшь тест или нет?

— Я так не думаю, — сказал он. — Я не обязан делать этого по закону. Если ДСО считает, что беспокоить этим судью стоит их времени, полагаю, это им и придётся сделать.

— Я сделаю отметку об этом в своём отчёте, — ровно произнесла миссис Норт.

— Делайте, — ответил Джексон.

Глава 25

Старый, толстый и ленивый

Джексон ушёл на работу, чему я был довольно благодарен. Я злился на него и немного подозревал, ничем из этого конкретно не наслаждаясь.

Проведя немного времени в бассейне, мы с Ноем оделись в майки, шорты и сандалии и забрались в универсал для поездки до «Сабвэя»*, где взяли сэндвичи в длинной булке и холодный чай, прежде чем направиться в парк Баллард для пикника и фрисби.

* «Сабвэй» — сеть ресторанов быстрого питания, работающая по принципу франчайзинга.

За столом для пикника мы внимательно наблюдали за утками — они могли быть очень агрессивными, когда ты ешь, и думали, что ты обязан делиться, а ты этого не делал. Ещё мы следили за погодой. Солнце не знало, хочет светить или прятаться за длинными, накатывающими тучами. Ветер то и дело накатывал на парк порывами, заставляя всё дребезжать. Хотя было двадцать семь градусов, и, наконец, пришло лето.

Родители Джексона решили взять на прокат машину и поехать в Оксфорд, чтобы посетить дом Фолкнеров. Они приглашали нас поехать с ними, но я отказался из уважения к оперативникам убойного отдела, которым иначе пришлось бы работать на выходных. После визита от ДСО мне хотелось провести время наедине со своим мальчиком. В тот день я больше не мог выносить придирки от кого-то другого.

Разве ты не хотел что-то мне рассказать? — прожестикулировал я после того, как мы покончили с сэндвичем и попивали ледяной чай.