— Отравлено Магией. Не знаю, что именно, но корень всех зол в этих бочках, — вынес вердикт Рисп.

— Этим нельзя поить жителей. Эти напитки не дают вам восстанавливать резервы, — сурово сообщил я.

— И чем вы предлагаете мне поить работяг? — возмутился хозяин.

— Водой, — отрезал я, накладывая Удаляющие чары.

Не то, о чем вы подумали. Это заклятье просто не дает подойти к определенному объекту. Что приятно, действует оно только у животных.

Тут мне стало немного жаль трактирщика, который стоял возле бочек с унылым видом, и я сказал:

— Есть яблочный сок? Так и быть, помогу. А то, пустим по миру, а королевство потом виновато.

Мне тут же поставили несколько бочек с яблочным соком, который уже постепенно превращался в уксус — не вовремя употребили. Я быстро собрал в соке сахар, осадил его, создал процесс брожения. Сок вспенился, зашипел, запахло спиртом, и вот перед нами три бочки разноградусного сидра.

— Наслаждайся. Больше не будет — хватит вам и этого.

— Но…

— Без «но»! Вашим людям хватит и этого…

— Господин посланник, нашим бы людям хоть небольшой выбор… — смущаясь, проблеял трактирщик.

— Вот и будет выбор: вода, сидр и яблочный сок. Идем, Рисп.

Выйдя в зал, я обнаружил подозрительную для такого места тишину.

Оказалось, детям надоели слишком шумные местные, и они разметали немногочисленных посетителей по стенам — что б тише были. Я решил не обращать на это внимания сейчас, пока мы не до конца разобрались, что не так с этими людьми.

Устойчивый запах «пустого резервуара» все еще не покидал меня. Знаете, как когда заходишь в помещение, ожидая учуять что-то конкретное (например, запах свежей выпечки в булочной), а чуете что-то другое, чего быть не должно (запах тухлой рыбы в этой самой булочной).

Мы выбрались на улицу, я левитировал перед собой бочки с местным алкоголем, а дети шли рядом, образуя клин, в центе которого был я.

Мне по-прежнему было немного не по себе от того, что наши дети — пара месяцев от роду — организованнее нас: трех опытных Магов, которые имеют наивысшие балы в Университете за последние десять лет.

Спокойно продвигаясь до постоялого двора, я размышлял: если кто-то целенаправленно отравил алкоголь — как он мог точно знать, что все горожане будут его пить? Если с мужиками еще понятно, то с женщинами не очень — в королевстве очень мало выпивающих баб.

— Идем на постоялый двор, там подумаем, что не так с алкоголем. В порядке исключения разрешаю все доступные вам методы исследований. Только не путайте потоки — местные спасибо не скажут, — продекларировал я детям.

— Мы в курсе, — откликнулся Морел.

Я, не зная чем себя занять по дороге, решил выведать подробнее одну важную деталь.

— Ритен!

— Да, дядя Ромуль? — не оборачиваясь, отозвалась девочка. — Тебе помочь с бочками?

— Нет, заклятье слишком сложно для ребенка…

— Я уже разобралась, — гордо сообщили мне.

— Вот о том и речь. Что ты имела в виду, когда сказала, что используешь нас как Магию?

Готов поклясться: она посмотрела на меня как на недоразвитого!

— Дядя Ромуль, ты умеешь черпать информацию из Магии? — вопрос звучал, как от учителя к нерадивому ученику.

Я оскорбился.

— Знаю основные принципы, но у меня силенок на это маловато…

— А мы — более чем! Нас же семеро, — Ритен так и не обернулась ко мне.

— То есть вы рождены как единый разум? — понимание запоздало догнало меня.

Дело в том, что в некоторых семьях разумных четвероногих рождается особый выводок. Его пометила Богиня. Магия доступна им как открытая книга, а общее сознание является нормой, а не труднодостижимым эффектом.

Это означает, что дети этого выводка даже больше чем близнецы, о чем думает один из многих (при его желании) становится доступно другим. Как правило, такой выводок сочетает в себе все достоинства и недостатки обученной группы и, соответственно, такие дети являются ценнейшей группой королевства, в котором родились.

Проблема состоит в том, что рождаются такие дети редко, а когда рождаются, то у очень реликтовых зверей. Волкодлаков, например.

Соответственно, часто не доживают даже до начала Становления Магии. Я уже говорил: люди боятся всего, чего не знают.

— Понял, наконец! — раздраженно бросил Морел.

Понять-то понял. А еще я вспомнил одну легенду, связанную как раз с похожей группой.

— Дети, а вы знаете легенду Варсаи? — поинтересовался я.

Все-таки, Магия, хоть и хороший источник знаний, но не идеальный. Легенды и мифы, не имеющие реальной основы под собой, она не учитывает, а значит, и всех знаний не дает.

— Расскажешь? — просительно поинтересовался Балу.

— А то, как же, — улыбнулся я. — Слушайте.

— Есть среди знахарок такое поверье: выводок зверей, рожденный ночью, способен изменить мир. Родились однажды не обычные котята у заурядной, казалось бы, кошки. Они могли разговаривать, творить чудеса, а еще знали все и обо всех. Старшая из них звалась Варсаей. Она управляла своими подопечными мудро, даже слишком, для своего возраста, а еще не давала им спуску — заставляла тренироваться и развиваться. И вот, в очередной день, очередного месяца, очередного года явилось Варсае видение: перебьют всех её братьев и сестер. Она перепугалась, объяснилась с мамой, с хозяевами и увела своих братьев-сестер в лес. Прожили они там несколько лет, но новой весной объявились неподалеку двуногие. Стали город основывать, стеной и рвом отгородились, законы себе напридумывали. Вскоре, вокруг города образовалось королевство, законов стало больше, а разумных зверей стали гнать и бояться. Варсая каждый новый месяц переводила своих младших на другое место, и каждый новый месяц боялась все больше и больше: двуногие уверенно обживали территории (уже и их родная деревня была частью королевства), страхов плодилось каждый день великое множество. И вот, когда на новое королевство — которое пока никак не звалось — пошли войной остальные, Варсая направила стопы своей семьи на бой — отвоевывать свои земли. Разделилась её семья: каждому по городу: «И пусть вы станете защитниками и посланниками богов для своих людей!», — наставляла она их. Итак: каждому по городу, все семеро разделились. Варсая, переживая за младших, создала себе агентурную сеть по стране и ежедневно узнавала, как идут дела у её братьев и сестер по крови и духу. Поначалу, все шло как и полагалось — звери вырывали свободу своих городов, но потом их одного за другим разными заклятьями стали обращать в разные камни. В очередное утро получила Варсая известие, что вся её семья либо мертва, либо обращена в камень. Тогда она решила оборвать войну одним махом: стала она на единственном входе и выходе из своего города и обратила свою последнюю мысль к младшим: «Мы все храбро сражались. Пора бы и нам отдохнуть», а потом произнесла одной ей и Магии известное заклятье. Тотчас же обратилась Варсая мраморной статуей, и между ней и другими детьми её выводка образовались защитные линии (теперь они называются протяги), надежно отгородив её королевство — которое всё еще не имело названия — от всех поползновений врагов. Прошло время, Маги и провидцы того королевства узнали о жертве, принесенной котами, и избрали для королевства название: Соренар — принесший Жертву. С тех пор всех разумных четвероногих имеющих единое сознание называют детьми Варсаи, а саму Варсаю называют покровительницей от Ареады, ибо именно она выступала в защиту современного Соренара…

— Так нас тоже можно назвать детьми Варсаи? — задумчиво спросил Рисп.

— Можно. Вы — огромная редкость, и когда это всплывет — за вами будут охотиться все королевства, соблазняя к себе на службу.

— Нам-то что? Мы с мамой никуда не собираемся, — браво заметил Лэй.

— Знаешь, не зарекайся. Гела, она умница, но тоже иногда делает глупости. И однажды, просчитавшись, она подвергнет вас всех опасности, — мрачно высказался я. — Но Гела не была бы собой, если бы не придумала пути для отступления.