Я просыпаюсь на этот возглас.

— Ты что?! Диера убьет нас, если узнает!

— Ценота, не нервничай! Это ж обычный кот, найдем другого и подсунем ей, она и не заметит.

Эту фразу я слышал, уже уносясь оттуда на нереальной для меня тогда скорости! Кто бы думал, что эти несносные дети окажутся столь кровожадны? Я бегал от них по всему кварталу почти до самого утра, но потом они меня все-таки поймали.

В узкий тупик, где и вдвоем-то особо не уместишься, они влезли впятером и скрутили меня.

Ценота начал применять ко мне свои чары, и видят Боги, так больно мне не было никогда. Кричал я громко — как только мог. А люди, казалось, оглохли, никто не прислушался к стенаниям бедного кота.

Не знаю, сколько так продолжалось: может, час, а может, пару минут, да только в какой-то момент меня такая злость взяла, что я перестал соображать. Я ударил когтями мальчишку, что держал меня за передние лапы. И только потом понял, что когти светились!

Значит, я насыщен магически!

Только положенной радости я мог и не испытать — эти демоны в детском обличии разъярились пуще прежнего и, уже не сговариваясь, схватили меня еще крепче. Скрутили и стали при помощи способностей Ценоты выдирать мне когти!

Как я кричал!

Я молил о помощи всех богов разом, но, похоже, кроме Молина меня никто не слышал.

А потом, когда я уже начал терять сознание от боли и слышал все будто через пуховую подушку (кажется, мои мучители как раз закончили с передними лапами и собрались переходить к задним), в тупике появилась новая фигура.

— Отпустите кота. Немедленно, — холодно, так что даже у полуобморочного меня шерсть дыбом встала, проговорила фигура.

— А ты, кто? Мать зверья всякого? И не подумаем! — браво крикнул в ответ один из мальчишек. — Ценота покажи ей.

И Ценота показал: незваную гостью подняло в воздух, её гнуло и крутило в разные стороны, она кричала во всю силу легких.

Но вдруг она резко прекратила кричать и извиваться, спокойно встала на ноги и с насмешкой посмотрела на резко поскучневших мальчишек.

— Так это должно было выглядеть в вашем понимании?

И, не дав ответить никому из них, она повела рукой по воздуху.

Я почувствовал, как ослабела железная хватка родного брата Ценоты, и меня понесло куда-то по воздуху. Подплыв к девушке, я с усилием открыл глаза и с удивлением обнаружил, что ей навряд ли есть и шестнадцать лет!

Она даже школу не окончила!

Девушка, между тем, уже подняла всех детей одной свободной рукой (!) вверх, и стала с силой швырять их от одной кирпичной стене к другой, при этом четко и громко выговаривая:

— Ещё. Раз. Вы. Причините. Боль. Хоть одному. Разумному. Четвероногому. И я. Отправлю. Вас. На преждевременное. Свидание. К бесам. Ясно?! — она резко отпустила их, и дети ссыпались на мостовую, будто горох. — И поверьте… У меня хватит сил и злости сделать так, чтобы ваши души бесконечно долго бродили по Грани в полном одиночестве, перемежающимся пытками. Все понятно? — сквозь зубы тихо, почти как змея прошипела она, но поняли все.

Её голос и лицо снова стали непроницаемыми и спокойными, а вот бравые парни — друзья Ценоты, да и сам он — почему-то её спокойствия не разделяли.

— Д-да…

— Тогда, брысь отсюда!

— Бедный пушистый зверь! Вам, наверное, очень больно, — она что-то прошептала, и боль как-то резко отступила. Я понимал, что её заставили отступить, но благодарности моей не было предела. — Вам легче?

— Да! Вы не представляете, что сделали.

— Кто это был?

— Это младшие братья моей подруги, — тихо сообщил я. — У Ценоты появился первый дар.

— Ах, какое счастье! — Скепсис очень ей шел, должен отметить. — Они же все когти Вам вырвали!

— Почему Вы так переживаете? Я же — всего лишь кот. К тому же не слишком взрослый.

— Потому что всякая тварь, наделенная речью, за себя отвечает. И никто не может вот так вот взять и…

— Давайте не будем об этом!

— А ваша подруга? Она где была?!

— Она уехала на пару дней.

— Знаете что, а пойдемте ко мне? Мы Вас накормим, отмоем, а когда вернется ваша подруга — поможем добраться к ней.

— Это так любезно с вашей стороны! Только я не очень-то смогу идти, — и указал носом на кровоточащие лапы.

— Это ничего. Надеюсь, у Вас нет аллергии на кожу арамента? [i] — И с этим словами моя новая знакомая поместила меня к себе на шею на манер воротника.

— Вы же учитесь в школе, да?

— Да. В этом году заканчиваю Ривьенскую Школу. Мне семнадцать.

— А здесь Вы…

— Подавала прошение в университет, а по улице, вообще, просто шла.

Сейчас я уже знаю, что значит: «просто шла». Гелата так тренируется. Выходит на улицы, и где какие беспорядки — наказывает преступника, да так, что б до конца дней аукалось, помогает пострадавшим, если есть кому. И меня так тренирует. И девочек заставляет. Городская стража уже нас знает и не мешает, а иногда — и зовет помочь.

И мы пошли домой к моей спасительнице. На улице только-только забрезжил рассвет, люди стали выходить на работу или по делам, оглядывались на нас…

Ещё бы, такую картину не каждый день увидишь: молодая миловидная девушка, с кровоточащим и иногда стонущим мохнатым воротником на шее.

А её это, казалось, ничуть не задевало. Она просто шла ранним солнечным утром к себе домой. А мне было очень удобно у неё на шее, как бы это не звучало.

И вот мы пришли к очень даже богатому двухэтажному дому, и девушка без тени стеснения пошла по садовой дорожке. Вошла в дом и сняла меня с шеи.

— Ора! Иди сюда!

Вниз сбежала девушка, ровесница той, что привела меня.

— Знакомьтесь: Ориана. Она у нас будущий животный целитель, у неё прекрасные руки, можете ей полностью доверять.

У Орианы глаза были расширены, она смотрела на меня с сочувствием, а на подругу — с ужасом.

— Кто посмел?! — сказала она заметно севшим голосом.

— Дети какие-то. Не переживай, больше не повторится. Как только наш пушистый сэр почувствует себя лучше — ты научишь его обороняться Магией. Я заметила на руке одного из потенциальных покойников (это она Ценоту так назвала) царапины — явно кошачьи, с четкими отпечатками магического приложения.

— Хорошо. Я все сделаю, — Ориана уже закатывала рукава и начинала прямо так, экстерном, плести какие-то заклятья.

Одним из них была мягкая магическая сетка, на которой меня и, уложив, быстро понесли куда-то в неизвестном направлении.

— Постойте! — опомнился… — Как Вас зовут?

— Гелата.

— Спасибо Вам, Гелата. Вы спасли мне жизнь.

И тут она посмотрела на меня как-то по-новому.

— Меня, вообще-то, Ромуль зовут.

— Очень приятно, — хором сказали девушки.

— Ора, иди. А то мое обезболивание…

— Да в курсе я, — проворчала девушка.

Несколько часов подряд Ориана колдовала над моим порядком покореженным телом. Она производила одной ей известные ритуалы, растирала меня пахучими мазями и колдовала, забавно прикусив при этом язык.

Через три часа я уже спал. Последнее, что я видел, как на моих лапах появились когти с металлическим отблеском.

На следующее утро меня накормили, напоили и предложили остаться. Я, не веря своему счастью, быстро согласился, прогнав шальную мыслишку о том, что девушки могут и передумать.

— Только надо будет навестить бывшую хозяйку.

— Как скажешь, Ромуль. — Гела на меня посмотрела как на равного.

С тех пор я живу и путешествую с ней, а заодно — и с её подружками.

[i]. Это гигантский ядовитый ящер, одежду из его кожи могут позволить себе: либо очень богатые люди, либо те, кто собственноручно убил арамента для этой конкретной вещи. (Прим. автора).

— Ламина! Опять?! Сколько можно бить посуду в моем доме! А это кто? — в дверях появилась Ориана.

— Осел, не видишь, что ли? — Ламина несколько виновато смотрела на Ору, но извиняться явно не была намерена.