— Тамблвид, — задыхаясь, проговорила я; моё учащённое дыхание со свистом вырывалось из горла. О, Селестия, спасибо за это жало! — Ты когда-нибудь ела мясо?

— Нет… — ответила она. Затем снова начала глупо хихикать и рванулась ко мне. — Но очень хочу!

Я снова сфокусировала свой телекинез и нанесла ей ещё один удар в голову. Всё ещё недостаточно. Мой взгляд упал на ПипБак. А вдруг сработает? Не выпуская Тамблвид из поля зрения, я вошла в З.П.С. и, к своему изумлению и лёгкой озабоченности, обнаружила, что в моём распоряжении две «Телекинетические Пули». Мой рог вспыхнул дважды, и я затаила дыхание, ожидая последствий. Второй из магических ментальных конусов разнёс ей затылок. Тамблвид отшатнулась, дёрнулась в агонии и медленно скатилась с кровати на пол.

Умоляю, пусть это будет всего лишь игра моего воображения, и она вовсе не выглядит счастливой от того, что мертва! Я осмотрела следы укусов на своих передних ногах, чувствуя как в животе зарождается неприятный холодок. В моем неимоверно длинном списке вещей, о которых стоит беспокоится, появилась новая запись. Я вздохнула, понимая, что поделать с этим сейчас всё равно ничего нельзя.

Потом медленно повернулась на бок, чувствуя, как пульсирует мой рог, словно я только что отходила сама себя своей дубинкой.

— Не желаю повторять это снова, — тихо сказала я, глядя на неподвижный силуэт пони на полу. Селестия милостивая, да что за хрень здесь творится?

Были случаи, редкие и короткие, когда у Блекджек (дочери Джин Румми и неизвестно чьей внучки) были хорошие идеи. Похоже, все зависит от того, как лягут карты. Возможно, наконец-то моя карма начала очищаться. А возможно, даже такая глупая пони, как я, становится умнее. Вместо того, чтобы достать целый вагон, чтобы вытащить мою задницу из каньона Бримстоуна, мы просто выкатили две вагонетки. Пути алмазной шахты были такими же, как и железнодорожные, и каждый пони мог довольно легко тащить вагонетку. Дасти и другие два единорога аккуратно подняли меня и отнесли на первый этаж административного здания. Я была рада видеть, что П-21 снял их ошейники.

Я свалилась на пол с трясущимися ногами и ноющей спиной, желая узнать, почему, несмотря на то, что я выпила уже целую гору зелий, они не действовали. Лечащие зелья должны лечить! Мой взгляд коснулся газетных вырезок: «Офицер Софтхарт сняла с Впадины Бримстоуна подозрения в причастности к убийствам Ангела Смерти. Расследование продолжается.» Единорожка в униформе пожимала копыто какой-то очень важного вида пони. По мне, так этот Ангел Смерти был Софтхарт[7] не по зубам.

Дасти вела нас, на её плече висела моя сумка. Кобылка до сих пор не проронила ни слова о Тамблвид. Я почувствовала, что их связывало нечто большее, чем то, что обе они состояли в Пекосе. Хотя теперь, когда я уходила, она разговорилась.

— Как такое могло произойти? Она не была рейдером. Она даже не была нормальным Пекосом! Она даже не ела мяса! — Дасти топнула копытами, подчёркивая серьезность своих слов. — Неделю назад она ныла во Флэнке о том, что весь её салат… завял! Какой Пекос ноет о его салате, а потом сходит с ума и пытается сожрать самого себя?!

— Глори думает, что есть причина существования рейдеров вокруг Хуффа. Какая-то болезнь, которая превращает их мозги в губку. — Я сглотнула, когда меня левитировали через прихожую. К счастью, что бы Тамблвид ни говорила о пегасах, Глори была цела и заботилась о раненных зебрах. Жаль. Если бы хоть что-то можно было сделать. Например заплатить одну Тамблвид и воскресить двух зебр.

— Ладно. Стоп, — сказала я, когда мы дошли до двери. — Поставь меня на землю.

— Поставить? — спросила Дасти и посмотрела на дверь. — О нет. Ты думаешь, что сможешь уйти в таком состоянии? Такой глупости я даже от тебя не ожидала, Блекджек. — Кобылка кашлянула. — К тому же, Глори наверняка прибьёт меня, если я позволю тебе уйти.

— Так ты удивлена? Отлично, — сказала я, выразительно посмотрев на единорогов. Постепенно гравитация брала своё. Мои копыта коснулись земли и я приняла на себя свой вес, ноги подогнулись подо мной как пластилин. Хотя я всё ещё стояла. Неплохо стояла. — Хорошо. Ничего, если вы оставите нас одних на секундочку? Мне нужно кое-что спросить у Дасти. — Два единорога обеспокоенно посмотрели на меня, а затем вышли.

Я столкнулась с мерзкой пони, мутировавшим драконом, светящимся гулем, и была распотрошённой. Всё это было ничем по сравнению с попыткой встать.

— Ладно. Дай мне Бак. — Дасти выглядела упрямой, а я… наверно, очень жалко. К счастью, я спасла её, помогла ей с одной из самых продуктивных шахт самоцветов в Хуффе и остановила её подругу от превращения в маньяка-убийцу. «Ну ладно, я сделала это, убив её, но тем не менее…»

Она левитировала бутылку и аккуратно открутила крышку.

— Знаешь, Глори предупреждала нас давать это тебе только в том случае, если ты будешь разваливаться на части.

— Похоже, это именно этот случай, — сказала я, стоя на дрожащих ногах. Она левитировала таблетку мне в рот, которую я, разжевав, проглотила. На вкус она была как мел. Я почти почувствовала, как химия ударила в мой живот, а затем быстро распространилась по всему телу. Перестало трясти, и я даже, должна сказать, стала чувствовать себя лучше. — Ну а теперь, где моя броня?

— Я думаю, что ты тоже превращаешься в рейдера, — сказала она, вытащив её и перекинув через моё тело. Меня лихорадило. Мои конечности, подкреплённые Баком, всё ещё были будто желе, когда я одевала свою броню. В довершении всего, мне стало чертовски больно, когда её застегнули. Обшарив карманы, я нашла шприц с Мед-Икс. «На любой недуг — Мед-Икс Ваш друг.» Здорово! Как раз то, что нужно! Я воткнула иглу в свою ногу, и огонь промеж лопаток несколько стих. Теперь я чувствовала, будто в меня воткнули кусок арматуры, вместо одной из пушек Деуса.

— Почему ты делаешь это? — в голосе Дасти слышалась забота и лёгкое волнение.

— Что, по-твоему, лучше: чтобы пони снаружи увидели меня инвалидом, или чтобы они увидела, как я выйду отсюда на собственных ногах? — выпрямившись, спросила я. — А ещё лучше, если охотники за головами узнают об этом, и, подумав, что я так же смертельно опасна как и раньше, разойдутся к чёрту по домам. Я могу это сделать. Это всего лишь прогулка до шахтёрских вагонеток.

— Ну, лучше будет, если ты разберёшься с администратором шахты, — сказала она с улыбкой. — Пони, которых ты освободила, хотят подарить тебе особый прощальный подарок.

Чёрт возьми! Оуу! Хотя, может быть, они позволят мне нажать на ту красную кнопку! Большие красные кнопки всегда предвещают что-то удивительное. Тут открылась дверь, и Глори замерла напротив нас. Серая кобылка уставилась на меня с широко распахнутыми лавандовыми глазами, после чего закрыла их и прошипела, отходя в сторону и одаривая Дасти испепеляющим взглядом:

— Ты дура, Блекджек. А ну живо лезь в эту вагонетку, пока ты не скопытилась на глазах у всех пони!

Дасти сделала вид, что смотрит на что-то более важное, чем разъяренная серая пегаска.

Здесь было очень много пони. Весь шахтёрский дворик был забит десятками пони. Больше сотни. Большинство внешне смахивали на рабов, но я заметила Пекосов с их шляпами и жилетами. Несколько охранников, которые присоединились к восстанию, сразу угадывались по подавленному выражению. Готова поспорить, что пройдёт немало времени, прежде чем они позабудут эту страницу своего прошлого. Я медленно побрела вниз по лестнице. Несмотря на то, как хреново было моим ногам, я была рада не ощущать больше поддерживающего телекинеза единорогов. Если бы обман открылся, я бы никогда не скинула с хвоста большинство охотников за моей головой.

Шажок, еще шажок и еще. Фух… это была самая длинная прогулка в моей жизни, даже длиннее чем, когда мои кишки тянулись по полу… «Не думай об этом сейчас, дура!» Рабы расступались передо мной с выражениями страха и беспокойства. Не было способа скрыть мою боль. И я сомневаюсь, что могла скрыть лихорадку. Мне просто нужно скрыть мою немощность. Будь сильным. Я вскинула голову и заставила свои губы хотя бы скривиться.