— О, всё пошло просто ужасно с тех пор, как я потеряла очки. Думаю, произошло что-то очень плохое, и я искала кого-нибудь, кто сопроводил бы меня в Министерство Мира за новой парой! Я просто не могу обработать для Голден все эти заказы из Стойл без своих очков, — она наклонилась ко мне, но промахнулась, смотря куда-то в сторону. — Знаешь, что эта розовая ведьма сказала мне? Она сказала: «Сильвер Спун, если ты не можешь печь кексы, то тебе придётся чистить кастрюли!» И как это надо понимать?

— Ну, там просто было очень много… э-э-э… работы, которую предстояло сделать, — предположила я. Оглянувшись, я увидела, как три гуля принялись пожирать Скудл, пока я беседовала с монстром, который медленно облучал нас. С трудом сдерживая желание немедленно кинуться на тварей, оскверняющих убитую кобылку, я произнесла: — И раз уж речь зашла о работе, мне пора уже вернуться к моей. Дел по горло!

— Ох, ты слишком много работаешь в своей глупой тюрьме, Тиара. Они там должны почаще давать тебе отгулы.

Взгляд её горящих глаз обратился к П-21 и Крестоносцам:

— Ты же ведь и сейчас на работе? Не думала, что ты лично будешь конвоировать преступников.

Я уж было открыла рот в растерянности, но решила просто улыбнуться и пожать плечами в ответ. Гуль тяжело вздохнула:

— Нам действительно надо собраться где-нибудь на следующей неделе. Ты знаешь, иногда мне кажется, что что-то ужасное скоро произойдет. Я в этом уверена.

«Что-то ужасное» уже происходит. И некоторые из этих ужасов лежат на моей совести.

— Ну… береги себя, Сильвер Спун.

Осмотревшись, и увидев гулей, которые выжидали, окружив нас со всех сторон, я обратилась к Спун:

— Слушай, а ты не могла бы попросить их разойтись?

— Ну конечно же! — сказала она, и тут же повернулась к гулям. — А ну там, свалили живо с её дороги, неудачники! И найдите, наконец, мои очки!

Медленно, одна за другой, жёлтые точки на Л.У.М.-е начали пропадать: гули расходились по своим курганам.

— Ну и я, наверное, пойду их искать. А то эта ведьма снова выловит меня и заставит кастрюли чистить…

Я осмелилась наконец посмотреть в сторону Скудл. Лишь окровавленные кости и куски плоти напоминали о ней. Я попыталась найти причину для того, чтобы вернуться и забрать останки.

И если честно, сейчас я очень хотела сдохнуть, и если верить счетчику на моем ПипБаке, окрасившемуся в красный цвет, для этого достаточно было ещё несколько минут постоять рядом с Сильвер Спун. Но я не могла. Со мной были ещё шесть пони, которым могла понадобиться моя защита, какой бы ненадёжной она ни была.

Мы шли в тишине уже несколько минут, как вдруг позади нас раздался жалобный вопль:

— Тиара? Тиара! Где ты?!

У нас ушло около получаса на то, чтобы покинуть Могильник. Радиация, которую я впитала, наконец достигла достаточного уровня, чтобы заставить меня извергнуть из себя свой обед. Я чувствовала себя паршиво. И я заслуживала этого. В животе у меня бурлило, а всё тело ощущалось полностью разбитым. Крестоносцы не произнесли ни слова. Они не смотрели на меня или друг на друга, но я почти могла расслышать их мысли, повторяющие в моей голове снова и снова: «Она убила Скудл из-за ящика с патронами».

Наконец, Могильник остался позади, и я обернулась, пытаясь изобразить на своём лице какую-нибудь улыбку… хоть что-нибудь… чтобы сделать эту катастрофу не такой ужасной, какой она была на самом деле.

— Ну вот, целые и… — начала я, но увидела, что позади меня был только П-21, — невредимые… — я оглядела высокую сухую траву и голые кусты вдоль дороги и не обнаружила никаких признаков Крестоносцев. — Они ушли…

С тех пор, как я облажалась, я стала удивительно проницательной.

— Ага. Совсем недавно, — невозмутимо ответил он, глядя вдоль дороги. — Думаю, там впереди дом. Мы сможем отдохнуть и позаботиться о тебе.

— Я не хочу, чтобы обо мне заботились, — тихо пробормотала я.

— Прости, ты что-то сказала?

П-21 подошёл ко мне и заглянул своими голубыми глазами прямо в мои.

— Мы не всегда получаем то, что нам хочется, — сказал он, подталкивая меня к одиноко стоявшему у дороги дому. — Иногда нам нельзя просто сидеть и оплакивать совершённые нами ошибки. Иногда мы должны просто продолжать идти вперёд, потому что, в противном случае, нам остаётся только умереть.

— Это именно то, чего…

Он ударил меня достаточно сильно, чтобы я пришла в себя. Я, зажмурившись, уставилась в небо, чувствуя как все мои внутренности сжимаются в комок.

— Извини. Ты только что пыталась сказать что хочешь умереть, не так ли? — сказал он, посмотрев на меня. — Если ты настолько слаба, то почему бы тебе просто не пойти к Деусу и не закончить все это?

— Я убила Скудл! — закричала я, и этот крик больше напоминал исповедь.

— Да! Ты сделала это, тупица! — заорал он на меня. — Разве я не говорил тебе слушать её? Не ты ли сказала мне, что я знаю, как правильно поступать в подобных ситуациях? Она мертва, Блекджек, и если твоя жалость или смерть каким-либо магическим способом не вернут её, то всё, что ты сейчас делаешь — это предаешься своим эгоистичным желаниям!

Я медленно открыла свои глаза и посмтрела на него. В этот момент он ненавидел меня. Я ненавидела себя. Неважно, что я хотела сделать, но я должна была признать что он был прав. Моя смерть не вернет Скудл. Это не было бы великой жертвой, которая бы все исправила. Это был бы просто еще один труп в Пустоши.

— Мне так жаль, — тихо прошептала я.

— Так докажи это, Блекджек! Живи и больше не совершай таких ошибок. Научись на этой, потому что в следующий раз, когда из-за твоей глупости погибнет пони, я прикончу тебя.

Он просунул голову под мои плечи и перевернул меня, так что я больше не смотрела в эту ужасную пустоту сверху. Но пустота, которая была внутри меня никуда не делась, и просто взять и отвести взгляд от неё я не могла.

Когда я была маленькой кобылкой, информацию об этапах лучевой болезни буквально вбили мне в голову. Вначале подступает тошнота, потом приступы диареи, головная боль, мышечная слабость, кровоподтёки, выпадение гривы, неврологические нарушения и завершающей кульминацией становится подверженность субъекта длительному свариванию заживо. Это была «расплавляющая плоть радиация», и это меня касалось в буквальном смысле. П-21 удалось довести мня до заброшенного дома, до того как я потеряла сознание, однако кишечник я опорожнила ещё по дороге. Лежа на своей стороне грязного матраса, я чувствовала, как гнию изнутри. Это было вполне точно, так как в следующий раз, когда мои кишки заявили о себе, мои задние ноги были заляпаны кровью. Я витала между чувством осознания собственной вины и блаженным беспамятством.

Хуже всего мне приходилось, когда я застревала между ними. Я видела как Деус смеялся надо мной, когда отпиливал мой ПипБак своим пенисом-болгаркой. Смотрительница напомнила мне, что я, в конце концов, была пони разового применения. Маленькая оранжевая пони статуэтка сказала, что только она может помочь. Я должна встать и стать сильной самостоятельно. Я ощущала, как очки плавились на моём лице и покрывали мои щеки разбитым стеклом. Отрезанная голова Скудл лежала рядом со мной и тихо нашёптывала мне раз за разом:

— Пони из Стойла, вечно вы ничего не знаете. Ничего не трогай!

Всё это время П-21 ухаживал за мной. Он исчезал на многие часы, и, честно говоря, в мою голову закрадывались мысли о том, что он умер или просто бросил меня в этой лачуге. Я не понимала, почему он впустую тратил и всё еще тратит на меня время. Не было слышно стенаний и жалоб, и жеребец больше и слова не проронил о событиях в могильнике.

Когда я пришла в сознание, чувствуя себя так, словно была засорившимся туалетом, первым делом я увидела спрайт-бота, парящего перед моим лицом. Наблюдатель прочистил горло:

— Итак, это он?

Я осторожно подняла голову. Спрайт-бот не превратился в монстра, который пожирает лица.