— Чтоб меня… не хочу прибегать к этому, но…

С этими словами Глори вытащила ампулу Гидры. Почему она не использовала её в первую очередь, для меня оставалось загадкой. Я кивнула, и она выдавила чудесный регенерирующий коктейль в рану. Моё сердце учащённо забилось, когда магия заживила большую часть критических повреждений, но я не смогла восстановить дыхание из-за львиной дозы адреналина в крови.

— О’кей, я в порядке, — простонала я, хотя на самом деле была далеко не в порядке, и только что вошла в режим «пристрелить этого говнюка много-много раз».

— Ты не в порядке. Я только что ввела тебе Гидру. Когда её действие закончится, твоё сердце может остановиться.

Простите, что?! Остановка сердца не была указана в списке возможных побочных эффектов! Хотя, я не была в этом уверена. Там вообще был список побочных эффектов? Пегаска порылась в карманах своей униформы и выудила оттуда таблетку Бака.

— Ненавижу делать это, но вот, съешь её.

— Ага, отличная идея, — пробормотала я. — И потом дай мне таблетку Фиксера… замедлить сердце прежде, чем я вырублюсь.

— Замедлить твой сердечный ритм? Фиксер не сделает этого, он скорее спровоцирует инфаркт и отправит тебя в кому.

Я увидела, как на Л.У.М.-е одна за другой появляются красные точки.

— Может да, а может и нет. Но враги наступают, и тот снайпер убьёт меня, а может и тебя, если сможет выстрелить хотя бы ещё раз, — сказала я, доставая из собственной аптечки таблетки, после чего проглотила одну. Затем порылась в поисках Спока и хлопнула себя по лбу, когда поняла, что он закончился. — Теперь мне нужно немного Спока… и план.

— Блекджек! Ты уже приняла Гидру, Бак и Фиксер, а теперь ты хочешь ещё и Спок? Почему бы не добавить к этому Рэйджа и Дэша, для полного комплекта? Ты что, пытаешься убить себя передозировкой?

— Громкие слова потом, Спок сейчас, — сказала я, пытаясь унять судорогу. Глори выглядела ещё более испуганной, чем я. Покопавшись в собственных запасах химии, пегаска достала Спок и ввела его мне. К счастью, он подействовал именно так, как было нужно, и я улеглась за старой бронёй. — Отлично. Мне уже лучше. Намного лучше.

Смертельно раненая, или нет, я была накачена достаточным количеством магии и химикатов, чтобы пойти на поправку.

— А теперь…

Раздался звон, когда пуля отрикошетила от брони мёртвого рейнджера в паре сантиметров от моей головы.

— Нам нужно выбираться отсюда, — пробормотала я, представляя, как толпа вооружённых пони надвигается на нас, в то время как снайпер готовится произвести смертельный выстрел. Но с другой стороны, если мы двинемся с места, один из нас тут же окажется подстреленным. Я сомневалась, что переживу ещё один выстрел из того оружия. В конце долины было несколько больших камней, которые можно использовать, как укрытие… но у нас не было возможности добраться до них. Я посмотрела на источник, который был позади нас. Маленькие, шипящие струйки белого…

— Глори?

— Что? — спросила она, оглядываясь по сторонам.

— Эти горячие штуковины… там ведь есть пар, да?

Она оглянулась.

— Ага…

— Много пара?

— Может быть, наверное. Достаточно, чтобы сварить нас.

— Достаточно, чтобы спрятать нас?

Пегаска спрятала лицо в копытах и простонала:

— Только не это…

Я вытащила карабин, посмотрела на переплетение труб и кранов и зарядила оружие бронебойными патронами.

— Ставки сделаны! — проревела я, беря в прицел одну из труб и передёргивая затвор.

Со звуком, который издаёт закипающий чайник, горячая вода и клубы пара вырвались наружу. Струи пара образовали огромные белые, пахнущие серой облака, которые накрыли нас. Горячий туман обжёг мою шкурку. Сейчас или никогда. Я схватила пекосовский дробовик двенадцатого калибра и рванула по направлению к ближайшей красной метке на Л.У.Ме.

Возможно в этом виноваты химикаты, или дыры, которые только что во мне проделали, или, может быть, мой мозг, давший наконец трещину, но когда я ринулась на охотника за головами, отпрянувшего от клубящихся стен пара, время будто замедлилось. Я услышала, как заиграл саксофон, и Сапфира Шорс запела грустную, одинокую мелодию…

Пригнувшись, я рванула к нему; два выстрела прогремели у меня над головой, колени проехались по земле, и пот ручьями стекал по моему расплывшемуся в ухмылке лицу. Я сунула ствол ему под подбородок и снесла его голову. Подхватив падающее тело копытами, я поставила его на пути града пуль, которые летели мне вслед через клубящийся туман.

Прикрываясь этим щитом, я обошла их сзади под покровом облака пара. Каждый удар моего сердца отмерял четверть секунды; каждый удар сердца казался мне вечностью, будто бы я смотрела на мир через З.П.С. Ближайшие два пони повернулись, пытаясь навести на меня свои боевые сёдла, когда я пронеслась позади них, разряжая двенадцать снарядов с дробью прямо в их затылки. Один из них повалился на землю, извиваясь и истошно вопя, а другой просто рухнул на землю кровавым месивом.

Всё больше и больше охотников появлялось из-за скал и кустов. Моя броня гремела под пулями, стальные пластины отражали большую часть огня, но не всю. Я продолжила движение, бросаясь в сторону единорога, левитирующего пистолет-пулемёт, который он поворачивал в мою сторону гораздо быстрее, чем другие — свои боевые сёдла. Магией я извлекла обойму ещё до того, как он успел сделать выстрел. Обхватив его шею передними ногами, я посмотрела ему прямо в глаза и выпустила ему в лицо две телекинетических пули.

Струи крови брызнули мне в глаза; я со всей доступной мне силой оттолкнула его тело в сторону следующего противника. Туман, пушки и так много красных точек. Вспышки света подсказывали мне, что Глори всё ещё продолжает сражаться. Пока саксофон и пианино продолжали играть в моей голове, в моих глазах начинало понемногу темнеть. В то время как охотник попытался уклониться от падающего в его сторону трупа, мой дробовик пробил пару-тройку дыр в его кожаной броне.

Последние аккорды фортепиано затихли, и я медленно рухнула на землю, проскользив по грязи. Пена выступила у меня на губах, пока я судорожно хватала ртом воздух, сердце уже не просто билось, а непрерывно гудело. Кровь лилась изо рта и глаз, пока я лежала там, задыхаясь, и смотрела, как стрелки медленно медленно приближались, чтобы наконец прикончить меня. Последние нотки прозвучали в моей голове, и сладкий голос Сапфиры Шорс закончил песню коротким и дерзким: «о да!».

Примерное полдюжины оставшихся врагов медленно обошли меня со всех сторон, пока я лежала там, не в состоянии даже поднять голову, пока сердце вырывалось из грудной клетки. Я слышала, как два земных пони повалили Глори, прижав её к земле. Один из них что-то пробормотал про Парадайз.