— Блекджек? — взволнованно спросила Глори.

— В норме, — солгала я.

Я должна была быть сильной. Она пыталась быть сильной.

Я прямо чувствовала, как ножницы снова вспарывают моё брюхо. Чик. Чик. Чик.

Левитировав к себе дробовик, я зарядила его дротиками. Крупный пони позади меня потянулся к мешку на спине и достал оттуда несколько динамитных шашек, в то время как остальные трое принялись палить из дробовиков, прикреплённых к боевым сёдлам. Их помповые дробовики были больше, чем мой барабанный, и они заставили меня проскользить по асфальту, когда броня поглотила большую часть удара.

— Глори, вверх! — прокричала я, когда красные палки начали взрываться.

— Ха-ха! Я порву тебя на куски! — прокричал жеребец, когда взрывная волна отбросила нас назад и сбила с ног. Глори, однако, осталась на земле, пытаясь прийти в себя. Её чёрная анклавовская униформа едва ли обеспечивали такую защиту, какую обеспечивала моя усиленная броня.

— Получай! — крикнула я, подхватывая магией следующую связку динамита и отправляя её прямо в голову одному из пони с боевым седлом. Он отпрянул назад, и взрывом его сбило на землю. Сделав шаг вперёд, я почувствовала, что мои ноги дико тряслись даже не смотря на принятую дозу Спока, и увидела, как голова рейдера превратилась в кашу.

Схватившись копытами за голову, я опустилась на землю, в лужу крови и кишков, оставшуюся от трёх пони.

Зашатавшись, я выронила дробовик. Другая троица теперь сосредоточила весь свой огонь на мне, и только металлические пластины моей брони не давали им начисто изрешетить меня. Их предводитель, похоже, додумался больше не бросать в меня динамит; очень жаль.

Оставался только один выход. Я проглотила ещё одну таблетку Бака и Спока и вколола Мед-Икс, пытаясь вернуть себе контроль над своим телом. Голова… Может, Дэш или Минталку? Нет. Не время для экспериментов, когда моё сердце вырывается из груди, а дробовики Пекосов изо всех сил стараются превратить меня в кашу. Пригнувшись, я отбежала, увеличивая расстояние, и снова схватила карабин. З.П.С. уже успел перезарядиться. Я нацелила две пули в голову противника, и один из стрелков повалился на землю.

Наконец, луч света из энергомагического оружия Глори прикончил третьего. Их предводитель вжал голову в плечи и, помчался по направлению к ближайшему лагерю, крича о помощи. Я всадила пару пуль ему в зад, но добить его в таком состоянии я не могла. Моё сердце грохотало так сильно, что я будто бы чувствовала небольшие взрывы у себя в ушах.

— Ты в порядке? — удивлённо спросила Глори.

Я сжала зубы. Выдавила ухмылку… улыбку, чёрт подери!

— Да. Конечно. Хотя эти дробовики неплохо бьют, — сказала я, усмехаясь как идиотка, и села. Ящики с припасами неплохо горели, и как бы мне не хотелось поискать там что-нибудь для себя, я была рада, что хотя бы не потеряла сознания.

— Сможешь снять их дробовики с боевых сёдел? Нам бы пригодилась такая огневая мощь.

Она нахмурилась, но кивнула и направилась к двум оставшимся неповреждённым пушкам. Глубоко дыша, я закрыла глаза. Моё сердце всё продолжало стучать. Достав и прожевав ещё два Фиксера, я почувствовала облегчение и задышала ровнее. Похоже, помогло. Сердце всё ещё не унималось, но я по крайней мере могла идти. После трёх принятых доз химикатов я наконец смогла расслабиться достаточно, чтобы проверить своё снаряжение.

Глори вернулась с двумя помповыми дробовиками, схожими по дизайну с теми, что я использовала в Стойле, но более крупного калибра.

— Хорошо. А теперь нам лучше уходить отсюда. Не думаю, что мистер Сайдвайндер скажет мне спасибо за этот пожар.

Глори всё ещё странно смотрела на меня, но я надеялась, что мне удалось её переубедить. Ну, по крайней мере она улыбнулась в ответ.

Сразу за торговым центром шоссе Сансет резко сворачивало на восток. Справа от нас далеко на юг теперь простирались бесплодные земли: один лишь мёртвый красный камень и колючий кустарник. А слева — спутанный бурьян и высохшие деревья вокруг Хуффингтона. Местность стала гораздо более холмистой, и вскоре мы потеряли из вида пожар возле торгового центра. Действие Фикса прекратилось, и я чувствовала, как вновь начинает учащённо колотиться моё сердце.

— Глори, почему во время этой заварушки ты осталась на земле? — спросила я, чтобы отвлечься от усиливающейся боли в груди.

Она вздохнула, глядя на меня своими огромными лиловыми глазами, а потом отвела взгляд и покачала головой, от чего её фиолетовая грива упала ей на лицо.

— Я не знаю. Я просто… просто не смогла. Я хотела взлететь, я пыталась, но не смогла оторвать копыта от земли. — Она с тревогой посмотрела на меня. — А что насчёт тебя, Блекджек? Ты выглядишь… ужасно.

— Ага, то же самое сказала моя мама, когда я родилась. «Эй, Док, отправь эту булочку обратно в духовку; она ещё не готова».

Глори со скепсисом посмотрела на меня.

— Не думаю, что существует возможность поместить обратно в утробу жеребёнка, появившегося на свет в результате преждевременных родов, Блекджек. Видишь ли, из-за сокращения мышц… — Она поймала мой холодный «опять тупишь, Глори» взгляд и стыдливо залилась краской. — Прости. Хотела бы я быть такой же умной, как и ты.

— Чего? — Я повернулась к ней… и мир закружился вокруг меня. Чтобы не встретиться с асфальтом лицом, мне пришлось тяжело бухнуться на задницу. — Как тебе вообще пришло в голову назвать меня умной? Я столь невежественна, что этой маленькой барыжке удалось обчистить меня дважды только потому, что она знала, что у меня были при себе крышечки. И не будем касаться моей извечной тактики «стрельба, только стрельба и ничего кроме стрельбы». Плюс терминалы выходят из строя при первом же моём взгляде на них.

— Ты знала, что с оперативным агентом что-то не так, — тихо сказала она. — Я — нет. Если честно, мне казалось, что ты просто ревнуешь меня к нему. Ты оказалась абсолютно права, а я ошибалась. Я…

Я заставила её замолчать, прижав своё копыто к её губам.

— То, что я оказалась права — чистая случайность. Я вовсе не смышлёная пони. Просто чудо, что я помню, с какого конца стреляет моё ружьё, — сказала я, убирая чёлку с её глаз. — А вот твой ум действительно приносит пользу. У тебя есть знания. Ты весьма одарённая, хоть и не очень хорошо разбираешься в других пони. И поверь, твой мозг надаёт люлей моему даже со связанными за спиной копытами. — Тут я нахмурилась и задумчиво почесала подбородок. — Хотя нет, возможно мой мозг и не проиграет. Посуди сама — он же твёрдый, как камень.

— Ты славная пони.

Я почувствовала, как меня прошиб холодный озноб и свело желудок.

— Нет, Глори. Я так не думаю.

— Как ты можешь говорить такое? Ты храбрая…

— Глори…

— Отважная, находчивая…

— Глори.

— Стойкая, верная, отзывчивая…

— Глори, хватит! — отрезала я, и она отшатнулась от меня, глядя с удивлением и испугом. Я вздохнула, пряча лицо в копытах. — Я сделала нечто ужасное там в Стойле. Я не… я не знала тогда, насколько это было плохо. И даже почти успела об этом позабыть. Но… — «Скажи это. Выложи всё как есть! Расскажи ей и облегчи душу. Но что если она возненавидит меня? Что если она уйдёт? Одной ей не выжить.» У меня задрожали ноги. Я вздохнула и отвела взгляд. — Извини. Не бери в голову. Я просто тупая.

Я направилась было вперёд, но мои ноги вовремя не получили соответствующего сигнала от мозга, поэтому, не удержав равновесия, я вчаталась таки лицом в асфальт и застонала от боли. В тот же миг, то место, где я только что стояла, прошил луч зелёной энергии.

— Убирайся с дороги, Глори! — заорала я; выброс адреналина помог мне подняться и на дрожащих ногах добраться до канавы на южной стороне дороги. Холм перед нами ещё три раза озарился вспышками зеленого света, но я не видела стрелявшего на моём Л.У.М.-е; либо стрелок был невидим, либо это был снайпер! Лёжа по уши в грязи, я внезапно услышала тихий сигнал моего навигатора, на котором появился новый ориентир. В другой ситуации меня бы это не особо заинтересовало… но на экране высветилось название: «Стойло 90».