— В реальности М. был просто ответственным человеком на ответственной работе.

— И вам приходилось с ним спорить?

Бонд закурил. Я замечал, что он часто делал это, когда нуждался во времени для обдумывания ответа.

— Конечно, у нас были и споры. Но почти всегда М. оказывался в них прав. Следует понимать, что он буквально за несколько лет обеспечил максимально эффективную работу нашей службы — которая никогда не была таковой до него. Он был самым продуктивным человеком из всех, которых я когда-либо знал.

Бонд говорил спокойно, а это значило то, что он был в хорошем настроении. Откинувшись на спинку стула, он заказал у Августуса бутылку бурбона «Джек Дэниэлс».

— Это было в тысяча девятьсот пятьдесят первом, — продолжил он, — когда я вернулся с Ямайки. Тогда я убедился в том, что М. был прав, когда пророчил наступление СМЕРШ. Потери коснулись даже нашего отдела «00». В январе того года в западном Берлине был убит агент 008 — его нашли мёртвым в припаркованном автомобиле. Три недели спустя в Гонконге не вышел на связь агент 0011 — он проходил через Китай по так называемому «Синему маршруту». А ещё через несколько дней неподалёку от Белграда из горящего автомобиля вытащили тело агента 003 — а ведь он был одним из самых опытных. Парень остался в живых — некоторое время, по крайней мере — однако дни его полезности Секретной службе, да и кому-либо ещё — были исчерпаны. Для М. подобные потери могли быть приемлемы только в том случае, если бы мы работали столь же эффективно, как и наш враг, однако это было не так. Любая попытка Запада проникнуть в советскую разведывательную сеть терпела неудачу. Наша сеть в России была просто смехотворной, и две операции — против Украины и Албании — потерпели полное фиаско. На М. давили. Он подчинялся непосредственно премьер-

110

министру, и тот был не очень впечатлён эффективностью работы Сикрет сервис. Но М. знал, что главное в войне — её окончательный результат; временные неудачи не могут восприниматься как серьёзное поражение. В секретной же войне вообще нет финальной битвы — лишь непрерывная смена убийств и предательства. Так что он не питал никаких иллюзий по этому поводу.

— И он вызвал к себе вас?

— Да.

Получив инструкции от М., Бонд вернулся в свой кабинет.

— Куда на этот раз? — спросила его секретарша.

— Греция.

— Везёт тебе.

— Ты можешь поехать со мной. Ах да, ты ведь на службе. Позаботься об авиабилетах.

По замыслу М., в Греции Бонд должен будет разыгрывать из себя богатого молодого любителя подводного плавания, совмещающего свой короткий отпуск с подводной археологией. В Техническом отделе «Кью» он получил необходимое ему снаряжение: маску для ныряния «Кресси Пиноккио», костюм аквалангиста и камеру для подводных съёмок. Всё это упаковали в большую синюю походную сумку, кроме того, к ней прилагался и кейс, специально разработанный этим отделом.

— Таможенники ничего не заподозрят, — обнадёжил его Кью. — Во всяком случае, в Греции они не особо привередливы.

— А кейс не взрывоопасен?

— Боже упаси. Да, и вот тебе карта южного побережья Греции.

— А крем для загара «Амбр Солер»?

— Купишь себе его сам.

Следующим днём, в синей рубашке с расстёгнутым воротом и лёгком льняном пиджаке, Бонд уже вылетал в Афины. Чтобы получше изображать из себя беззаботного туриста, он почитывал путеводитель по греческим островам Эрни Брэдфорда. Номер в отеле «Монт-Парнес» в Афинах был для него уже забронирован, машина из этого отеля должна была встретить его в аэропорту. После приземления и таможенного контроля Бонд удостоверился в том, что его багаж в порядке и занял место в автомобиле. Отель был расположен на возвышенности за городом. Зарегистрировавшись в нём, Бонд поплавал в бассейне, после чего заказал свой первый за день мартини. Вечером на автобусе он выехал в город. Узнав, что англо-американский книжный магазин располагается на улице Америкис, он отправился туда. Войдя в магазин, он спросил Андреаса. Им оказался невысокий учтивый человек с красивыми усами и бруклинским акцентом. Он вежливо порекомендовал Бонду несколько книг по греческой классике, после чего Бонд спросил его, если они могли быть доставлены в «Монт-Парнес». Андреас ответил утвердительно и пообещал, что сделает это лично — уже этим вечером.

Выйдя из магазина, Бонд некоторое время побродил по улицам. Слежки не было. Солнце клонилось к закату, и первые вечерние бризы освежали город после дневного зноя. Акрополь — исторический символ Афин

— виднелся на фоне золотистого солнечного диска. Рядом с кафе на площади Джорджиадс росли олеандры — прямо из урезанных бензиновых канистр. Бонд подумал, что при других обстоятельствах ему, возможно, и понравились Афины. Хотя нет, вряд ли.

Андреас прибыл в отель, когда Бонд уже заканчивал свой ужин. Они посидели на террасе, выпили рецину* II

греческое белое вино

/I.

Андреас болтал без умолку, демонстрируя Бонду своё владение английским.

— Что с нашим заданием? — наконец спросил его Бонд.

— Всё произойдёт в небольшом порту, — ответил связной. — Красивое место — там есть рынок, старая церковь. Кстати, там и девушки что надо.

— А судно?

— Судно уже там — прибыло прошлой ночью. Оно называется «Сапфо» — по имени нашей известной поэтессы. Вы интересуетесь поэзией, мистер Бонд?

— Не очень.

— Жаль. Хотя Сапфо была лесбиянкой — вы находите это отталкивающим?

— Да. Какова грузоподъёмность судна?

— Шесть тысяч тонн. Зарегистрировано в Александрии, капитан — сириец по фамилии Деметриос. Красивая греческая фамилия.

— Сколько времени судно пробудет в порту?

— Два дня, может три: пока они его загрузят. С таким грузом спешить не нужно, мистер Бонд. Малейшая ошибка — бум — и он уже станет кормом для рыб.

— И что предпримет полиция?

Андреас проглотил очередную порцию рецины.

— Официально они должны арестовать судно и конфисковать груз. Это то, о чём заявит наш премьер-министр вашему Министерству иностранных дел в Лондоне. Но говоря между нами, они сделают то, что сделал бы в этом случае ваш лорд Нельсон*. Они приставят к подзорной трубе невид

ящи

й глаз.

Iанглийский флотоводец 18–19 вв., раненый в правый глазП

В конце концов, Бонд закончил эту беседу и отправился спать, а на следующее утро встал пораньше, позавтракал и упаковал своё снаряжение. Паром, который рекомендовал ему Андреас, должен был отплыть в девять, но поскольку это был греческий паром, то было уже около десяти, когда он, наконец, вышел в море, подав бравый гудок. Бонд упрятал своё раздражение под маску весёлого туриста и, удалившись в тень, стал потягивать узо*

//греческий бренди

//, закусывая его голубцами из виноградных листьев, и испытывая лёгкое недомогание.

В нужный ему порт он прибыл вечером. Судно «Сапфо» найти было нетрудно — островной городок, где он находился, был маленьким, и соответствующий ему порт также был небольшим. Было несложным разобрать и характер груза — судя по стоявшим на причале упаковкам, в них было автоматическое оружие.

Бонд остановился в гостинице, рекомендованной ему Андреасом — та представляла собой приятное место с несколькими козами во внутреннем дворе, одноглазым барменом и обрамлённой виноградными лозами террасой, с которой было видно море. С наступлением сумерек на террасе были зажжены масляные лампы, и в их свете тут же засуетились светлячки. Бонд заказал себе ужин и осторожно сказал бармену, что хотел бы заняться здесь подводной рыбалкой.

— Есть тут у нас один такой любитель, — ответил тот и кликнул мальчугана лет десяти. — Не повезло, — сказал он после разговора с ним. — Его сейчас нет. Но как только он приедет, я обязательно вас с ним познакомлю.

Бонд отведал довольно вкусных моллюсков, осьминога в виннолуковичном соусе и молодого ягнёнка, после чего выпил холодное белое вино и закурил. Вскоре напротив него уселся крупный мужчина в клетчатой рубашке красного и чёрного цветов.