— Как бы нам не пришлось уносить ноги по милости нашего волшебника, — пробормотал ловчий.
Но, слушая сказки, люди… улыбались, подшучивая над слепым нищим и его небылицами.
«Как они могли шутить над этим? Неужели никто не видел сожжённых деревень и гибнущих в огне людей? А может, на южные пределы беда не обрушилась с той беспощадной жестокостью, которая стала гибелью для севера?» — С минуты на минуту Криш ждал, что речь старика прервёт чей-то гневный окрик, и метко пущенный камень разобьёт слепому голову. Но время шло, а всё оставалось по-прежнему.
Старик допел свою песню и опустил гор. Вместо камней на землю перед ним полетели медные монетки.
— Вот уж потешил, отец, так потешил, — раздался чей-то густой бас.
— Мама, скажи, а где живут добрые драконы? — настойчиво спрашивал детский голосок. — У нас они живут?
— Сказки это, сынок, сказки, чтобы ты хорошо спал ночью.
— И мне приснится дракон?
— Упаси нас от этого Небеса! — женщина поспешно увела ребенка.
Люди расходились, и неровный свет костра освещал их спокойные добродушные лица. Криш с облегчением вздохнул.
— Это вы, ребятки? — слепой поднял лицо.
— Мы, дедушка. — Эши вложила в руки старика кусок пирога.
— Ты зря пел эту песню, отец, — Криш опустился на землю рядом с нищим.
Тот хитро улыбнулся и разжал ладонь, на которой поблёскивали монетки.
— Вот и ответ. Никто не скажет, что слепой Ариф даром ест свой хлеб. Возьми эти деньги, сынок.
Криш с досадой поморщился.
— Да разве я об этом? Деньги пригодятся тебе самому! Он подобрал с земли оставшиеся монеты и спрятал их в сумку нищего.
— Ты был очень неосторожен, дедушка! Хорошо ещё, что эти люди поняли твои сказки как шутку! Тебя могли побить, отец.
— Каждый услышал то, что он хотел услышать, — ответил слепой. — Впрочем, я вовсе не шутил. Драконы похожи на людей. Есть люди, несущие гибель и разрушение, и есть драконы, несущие мир и добро.
— Ты опять за своё, отец! Что-то я не встречал таких драконов!
— И всё же они есть.
— Раз так, почему эти хорошие драконы не помогут нам справиться с плохими?
— А почему они должны помогать нам? — пожал плечами старик.
— Ага, это мы уже слышали, — хмыкнул Криш. — Равновесие! Вот только что это за Равновесие такое — никто не знает.
— Кое-кто знает, — заметил нищий и с аппетитом принялся за еду.
…Эши показалось, что она едва закрыла глаза, когда Криш разбудил её.
Над пустыней вставало солнце, и ослепительный оранжевый диск уже отвоевал у ночи белые зубчатые стены. Люди просыпались, гасили ночные костры, запрягали лошадей и волов в ожидании того момента, когда откроются ворота.
Эши узнала вчерашнюю женщину, щедро поделившуюся с ними яблоками, и подошла к ней поближе.
— Здравствуй, голубка, — кивнула крестьянка и озабоченно склонилась к ребёнку. — Похоже, внучек захворал. Всю ночь промаялся, не спали совсем. Скорей бы уж ворота открывали. Говорят, в Шаспаге лучшие на всём Парксе лекари: надо же господам рыцарям после боёв раны залечивать, — простодушно добавила она.
Эши взглянула на ребёнка. Он слабо цеплялся за юбку женщины и прятал личико от всходившего солнца. Эши присела на корточки и погладила курчавую головку.
— Да он горит весь!
— Ах, твоя правда! — Крестьянка подхватила малыша на руки и прижала к себе.
Ребёнок тяжело вздохнул и обнял женщину за шею.
— Ну, что вы там, ироды, заснули что ли, — в сердцах крикнула та в сторону ворот. — Коли уж проверять затеяли, так проверяйте!
— А как они проверяют? Крестьянка махнула рукой.
— Ткнут каждой пальцем в лоб, вот и вся проверка. Я уж не первый раз прохожу, насмотрелась на их фокусы!
В этот момент ворота наконец распахнулись, и из них вышли четверо стражников. За ними неторопливо шагал высокий человек в чёрно-лиловом балахоне до пят. Глубоко надвинутый капюшон скрывал его лицо.
— Вот он у них главный, — встрепенулась крестьянка. Словно в подтверждение её слов раздалась команда:
— Женщинам подходить по одной к воротам. Не спешить, не толпиться. Мужчины — после того, как закончится проверка.
— Слава Небесам, началось! — крестьянка проворно двинулась вперёд. — Не отставай, голубка!
Эши обернулась, ища в толпе Криша, но женщина потянула её за руку, увлекая за собой.
— Давай-давай, встретишь брата за воротами.
…Да, главным здесь был тот, в балахоне. Испытуемая останавливались возле него, и человек, протянув руку, на секунду прикладывал ладонь к её лбу. Короткий знак, и стражник пропускал счастливицу за решётку ворот.
— Скорей бы, — маялась крестьянка.
Несколько томительных минут — и на Эши, обомлевшую от внезапного страха, из-под надвинутого капюшона пронзительно глянули чьи-то глаза. От ладони, коснувшейся её лба, веяло холодом, словно не человеческая плоть это была, а кусок льда. Лёд сверкал в бездонной черноте глаз, заглянувших ей в самую душу.
— Следующая, — тихо сказал человек, и стражник подтолкнул Эши в сторону открывшейся решётки.
— Вот и славно, — донесся до неё голос крестьянки. — Ты идёшь, голубка?
Ноги почему-то сделались ватными, и Эши прижалась спиной к шершавому камню стены.
— Мне надо брата дождаться, — ответила она и сама удивилась, как слабо звучит её голос.
— Ишь, сомлела вся с непривычки… Как зовут тебя?
— Эшия.
— Будете с братом в Твейне, спросите Озис. Там меня все знают.
— Спасибо.
Эши с трудом отлепилась от стены и на прощанье погладила головку ребёнка, от всей души пожелав ему здоровья.
В эту секунду послышался шум въезжающих телег. Проверка закончилась, в крепость входили мужчины.
Озис поспешила к своему старику, а Эши так и осталась стоять на месте.
— Ну, как ты?
От неожиданности она вздрогнула, но рука, коснувшаяся её плеча, была живой и тёплой, а знакомые карие глаза светились заботой.
Криш тревожно заглядывал ей в лицо. Эши улыбнулась.
— Скажи, а у тебя правда есть тётка в Шаспаге?
— Есть, — неохотно ответил ловчий и… покраснел, но занятая своими мыслями Эши ничего не заметила.
— А где Ариф?
— Только что был здесь. — Криш недоумённо оглядывался по сторонам. — Не понимаю.
