— Чем ему Москва не нравилась?

— Говорил, что не может привыкнуть к столичной жизни. Тянет, мол, на родную сибирскую землю — и все.

— Давно Водорьяпов в Новосибирске живет?

— Через год после того, как я с красным дипломом и розовыми мечтами сюда приехала из Кемерова.

— Сразу начали с ним встречаться?

Аксенова смущенно усмехнулась:

— Нет, пожалуй, не сразу. Леонид Николаевич долго квартиру добывал, потом искал подходящую работу. Сначала на станцию техобслуживания «Жигулей» устроился, затем в таксисты ушел. Более-менее постоянно мы стали общаться, когда я разошлась с мужем…

— Не из-за Водорьяпова?

— Разумеется, нет. Я уже говорила о причине, повторяться не хочу. Поверьте, это было сказано откровенно. У меня, честное слово, нет ни малейшей необходимости лгать.

— В таком случае… — Бирюков помолчал. — Скажите, чем, по-вашему, вызвано убийство Водорьяпова?

Лицо Аксеновой нахмурилось. Она суетливо поправила бретельку сарафана и тяжело вздохнула:

— Весь день сегодня об этом думаю, но ничего не могу понять. По-моему, это какая-то случайность. Вчера вечером Леонид Николаевич, перед поездкой в Выселки, забежал ко мне. Сказал, что завтра ему исполняется пятьдесят лет и он отправил Ложникова за шампанским.

— Долго он у вас пробыл?

— Не больше пяти минут. Я после стирки как раз гладила белье. Леонид Николаевич увидел стопку носовых платков и попросил один.

Бирюков поинтересовался связями Водорьяпова в Москве и в Новосибирске. Аксенова сказала, что у Леонида Николаевича близких друзей не было, но с определенным кругом женщин он общался.

— С кем конкретно? — спросил Антон.

Изольда пожала плечами:

— Не знаю, просто я догадывалась об этом. В общении с женщинами Леонид Николаевич был полной противоположностью Эдику Баранову.

— А что Баранов?..

— Болтун несусветный. Поражаюсь его жене: как она живет с таким трепачом?..

— Уничтожающая характеристика.

— Лучшей Эдик не заслуживает. Представляете, с первого года, как я здесь появилась, не дает мне прохода. Однажды даже купить хотел. Мол, я тебе фиктивный наряд на сотню выпишу, в конце месяца в колхозной кассе получишь деньги. У меня от такого предложения в глазах потемнело. Представляете, какой щедрый любовничек?..

— Да, — согласился Антон. — Оказывается, чего только нельзя оплатить через колхозную кассу… Говорят, Водорьяпов его крепко припугнул. Не по вашей просьбе?

— Не помню такого.

Причину увольнения из ресторана Аксенова объяснила тем, что в последнее время заработки официанток сильно упали и оставаться на этой работе не было никакого смысла. Когда же Бирюков завел разговор о Вениамине Юрьевиче Шурыгине из облсельхозуправления, Изольда подтвердила, что именно по его рекомендации Манаев взял ее в колхоз. Свои отношения с Шурыгиным она определила как обычные отношения любой официантки с постоянным клиентом.

— Скажите, Изольда, а Водорьяпов в колонию не попадал?

Тонкие брови Аксеновой удивленно приподнялись:

— С чего такое взяли?

— У него на руке есть татуировка…

— Не знаю, не спрашивала об этом. Леонид Николаевич вообще не любил о себе рассказывать.

— Что вас все-таки с ним связывало?

— Трудно так сразу сказать… Очень внимательным он был. Проще говоря, настоящим джентльменом, которых сейчас, к сожалению, негусто. Понимаете?..

— Понимаю, — Антон помолчал. — Водорьяпов не предлагал вам замужество?

— К сожалению, не предлагал. У нас разница в двадцать лет. Он честно мне сказал, что это его пугает, хотя я пыталась убедить, мол, ничего страшного тут нет.

— Значит, если бы, как говорили в старину, Леонид Николаевич предложил вам руку и сердце…

— С радостью приняла бы. Ведь за его спиной можно было жить надежнее, чем за каменной стеной.

— Это ваша мечта?

— Почему только моя? О надежном браке мечтает любая женщина.

— Не скучно было бы оставаться в деревне? Водорьяпов, кажется, надолго собирался здесь осесть…

— Нет, Леонид Николаевич хотел пробыть в Караульном года три-четыре, чтобы подзаработать денег на арендном подряде.

— Затем какие у него были планы?

— Поселиться на юге. Для меня такой вариант — лучше не придумаешь.

— Он разве и вас собирался туда забрать?

— Да. Только не в качестве жены…

— Сильно переживаете его смерть?

Аксенова долго сидела потупившись. Наконец заговорила вдруг изменившимся голосом:

— Леонид Николаевич был для меня добрым покровителем. Потерять такого друга, конечно, тяжело. Утром, когда узнала о случившемся, чуть воем не завыла… Кое-как взяла себя в руки. Сейчас мне не дает покоя единственный вопрос: какому негодяю Леонид Николаевич перешел дорогу?.. Понимаете, у меня глубокое убеждение, что только отъявленный подлец мог поднять руку на порядочного человека.

— Из местных парней никто этого не мог сделать?

— С какой стати?

— Скажем, на почве ревности к вам.

— Ну что вы!.. Какая ревность?.. Парни тянутся не ко мне. В Доме культуры их привлекают музыкальные инструменты. Ведь у нас неплохой ансамбль. Даже по областному телевидению показывали.

— А Баранов к вам больше не пристает?

— При встрече болтает сальности, но без тонких намеков на толстые обстоятельства.

— Когда вы с ним виделись последний раз? — снова спросил Антон.

— Вчера вечером, после того, как Леонид Николаевич уехал ночевать в Выселки, Эдик на своем «Запорожце» останавливался возле Дома культуры. Приглашал скататься с ним в райцентр.

— Зачем?

— Не знаю. Я отказалась.

— И он поехал один?

— Покатил куда-то в ту сторону. Жена его сейчас в отпуске, уехала с детьми к матери. Вот Баранов и рвет на ходу подметки.

Бирюков задал еще несколько уточняющих вопросов. Затем попросил Аксенову ознакомиться с протоколом и подписать его.

Антон, выпроводив Изольду, сам вышел в приёмную. Люды-секретаря уже не было. Участковый инспектор Ягодин задумчиво смотрел в окно на пустующую вечернюю улицу. Сергей, откинувшись на спинку секретарского стула, сосредоточенно читал журнал «Хозяйство и право».

— Ну как, понравилась наша Изольда?.. — оторвавшись от чтения, тихо спросил он Антона. — Много лапши навешала?

— Это позднее узнаем. — Антон посмотрел на Ягодина. — Андрюша, сходи за Эдуардом Барановым, пригласи его сюда.

Участковый, машинально козырнув, вышел из приемной. Сергей сразу спросил:

— Изольда Эдика подставляет?

— Говорит, что вчера вечером Баранов на своем «Запорожце» куда-то уезжал из Караульного.

— Пока Ирина в отпуске, наверняка где-нибудь в соседнем селе подружку подыскал. По этой части он пропащий человек.

Зоотехник Баранов появился в конторе в таком заспанном виде, что Сергей удивленно сказал:

— Эдуард Федорович, ты хотя и на ногах, но, по-моему, еще не проснулся…

Баранов обидчиво скривил губы:

— Несколько минут вздремнул после работы. Сегодня весь день от телефона не отходил. Дозванивался в ветлечебницу.

— Дозвонился?

— Ну. Тянет ветврач с чемерицей, хоть подыхай наши телята.

— Что вымогает?

— Как всегда, говядину по госцене.

Сергей возмутился:

— А накося-выкуси не хочет?..

— Пойдемте, товарищи, в кабинет, — перебил его Антон.

— Пошли! — мигом подхватил Сергей.

Когда все уселись за стол, Лимакин стал интересоваться биографическими данными Баранова для заполнения протокола. Эдуард Федорович вдруг разволновался так, что еле-еле вспомнил собственный год рождения. На первый раз Сергей сдержался, но когда Баранов стал путаться в семейном положении, не вытерпел:

— Федорыч, ты сегодня с перепоя, что ли?..

— Да ну тебя… Будто не знаешь, что не пью, не курю…

— Если б впридачу к этим качествам ты прекратил амурные увлечения да на работе рукава засучил, цены бы тебе не было!

— Я себе цену знаю, — пробурчал Баранов.

— Коль знаешь, не тяни резину.