Тут все заговорили очень тихо. Лопе не мог разобрать ни слова.

- …если только успеем! - минутку погодя чуть громко сказал Пуэртокарреро. - Если до той поры тотонаки не разгромят нас здесь и не придушат сеньора Кортеса, как хорька, забравшегося в чужой курятник…

Тут Габриэль Нова тихонько свистнул, и Лопе отпрянул от стены. Кто-то шел по двору. Дальше слушать было неосторожно.

Ночью пришел от морского берега Берналь Диас. Он рассказал солдатам, что натворил Кортес в прибрежном поселке.

С Кортесом к морю ушло немного людей - человек восемь-десять. Весь путь от Семпоалы к берегу,- рассказывал Берналь - лежал все той же зеленой равниной. Скоро нашли у берега и суда; вся флотилия, поднявшись немного севернее, стала на якорь в маленькой удобной бухте, в одном дне пути от Семпоалы. Почти у самого берега испанцы наткнулись на небольшой, хорошо укрепленный индейский поселок, расположенный среди скал. Название поселка было какое-то мудреное, - не то Кипакитлан, не то Каитиклан. Берналь его не запомнил. В поселке встретили испанцев дружелюбно.

Кортес расположился на главной площади поселка и ждал к себе вождя с подарками. Вождя принесли на носилках, собрались индейцы, начали кланяться и окуривать Кортеса дымом из своих кадильниц. Вдруг среди любезного разговора Кортес увидел замешательство на лице вождя. Пять высоких индейцев в длинных узорчатых одеждах быстрым шагом вошли на площадь. Впереди и позади их бежали слуги. Слуги махали опахалами из цветных перьев, отгоняли москитов от знатных гостей, подметали землю перед ними, чтобы господа не ступили на камешек или колючку. Гости прошли мимо, даже не взглянув на Кортеса.

- Кто это? - спросил Кортес у вождя.

- Это люди Монтесумы, - ответил вождь.

Индеец был испуган. Монтесума прислал людей для сбора налогов. Ацтекские сборщики могли рассердиться на вождя за то, что он принимает у себя белых людей.

Растерянность видел Кортес и на лицах окружающих вождя людей; индейцы точно не знали, как им поступить, кому отдать предпочтение: начальнику белых или ацтекам - посланцам Монтесумы.

И тут Кортес решил действовать -действовать молниеносно, решительно, как он поступал всегда. Весь план в одну минуту был продуман и готов.

- Сборщиков надо схватить и посадить под стражу!- сказал Кортес.

Вождь перепугался насмерть.

- Нет, нет, все войско Монтесумы за это обрушится на меня! - сказал вождь.

- Я сильнее, - сказал Кортес. - Мое могущественное войско я оставил в Семпоале, вождь семпоальский заодно со мной. Мы вместе с ним замыслили поход против Монтесумы.

Кортес убедил вождя. Жители поселка с радостью выполнили неожиданный приказ. Атцеков схватили, связали по рукам и ногам и посадили под стражу.

Ночью Кортес велел тайно освободить пленников. Он дал им приют у себя на судне.

- Бегите к своим, в город Мехико, - сказал им Кортес,- и расскажите, как коварно поступили с вами тотонаки и как освободил вас я, вождь белых людей.

Он отпустил ацтеков домой. Слуги ацтекских сборщиков уже успели разбежаться по городам и поселкам и разнести ужасную весть: тотонаки оскорбили послов.

Весть дошла до Мехико раньше, чем вернулись в свой город ацтеки, отпущенные на свободу Кортесом. Монтесума пришел в великий гнев. Гонец побежал в Семпоалу с приказом: немедля доставить в Мехико сто юношей и сто девушек для жертвы богам.

- Если приказ не будет выполнен, - возвестили глашатаи, - сам вождь тотонакский и старшие жрецы положат свои головы на жертвенный камень большого храма Мехико еще до окончания этой луны.

Вождь семпоальский и жрецы немедленно занялись ловлей юношей и девушек на улицах города.

Тогда-то и началось смятение в Семпоале, которое наблюдали солдаты.

Вслед за Берналем скоро вернулся от морского берега и Кортес с остальными людьми.

Кортес был по-прежнему весел. Все шло прекрасно. Он быстро успокоил семпоальского вождя.

- Не бойся ничего! - сказал он вождю. - Я во много раз сильнее Монтесумы. Пройдет несколько дней, и ты увидишь это своими глазами.

И точно: прошло несколько дней, и в город, под завывание дудок, вступила большая процессия: великий Монтесума посылал дары вождю белых - Кортесу.

Дары разложили на площади. Несметная толпа тотонакских индейцев теснилась вокруг. Вождь семпоальский не верил своим глазам: Монтесума ищет милости у белого вождя!

Никому из них, ни семпоальскому вождю, ни жителям города и даже жрецам не пришло в голову, что Кортес их обманул. Приказать взять в плен ацтеков, а потом тайно их освободить и отослать к Монтесуме - о таком коварстве здесь еще не слыхивали. Никогда не прибегали здешние индейцы к таким уловкам, - ни на войне, ни в мирное время.

Послы разложили подарки. Зверьки, птицы, фигурки из чистого золота, опахала, бронзовые щиты с золотыми украшениями и много одинаковых узеньких мешочков из хлопковой ткани, плотно набитых зернами какао. Такие мешочки служили деньгами по всему побережью.

- Мой повелитель просит передать тебе свою благодарность! - сказал старший посол.

Тотонаки замерли от изумления.

- Мой повелитель удивлен твоей дружбой с неверными тотонаками! - еще сказал посол.

Кортес наклонил голову.

- Он давно ждал -твоего прихода!-сказал посол.- Ты тот, чье появление возвестили древние оракулы вашей страны!

Кортес не возражал.

- И потому мой государь, - договорил посол, - из любви к тебе готов простить тотонаков, если ты их прощаешь!

- Я их прощаю! - сказал Кортес.

Послы отбыли обратно в Мехико.

- Передайте своему государю, что я скоро навещу его в его собственном дворце! - сказал Кортес.

С этого дня он начал непосредственную подготовку к походу на Мехико.

Вождь семпоальский был теперь послушен ему во всем, он не знал, как угодить Кортесу. .

- Отныне ты связал свою судьбу с моей, - сказал ему Кортес, - будь же и дальше мне верен.

Они поклялись в верности друг другу. Кортес снял камзол и надел его на плечи вождю, а вождь скинул свой белый балахон с узором и облачил в него Кортеса.

- Теперь мы с тобой братья! - сказал вождь.

Став братьями в дружбе, они обменялись именами, по индейскому обычаю. Вождь тотонакский взял себе имя Кортеса, а Кортес из любезности не отказался от имени вождя: Типарипакок.

- Теперь ты, брат Кортес, не откажешь брату Типарипакоку в просьбе, - сказал Кортес.

- Да, - согласился вождь.

- Уничтожь своих богов и прими христианскую веру, - сказал Кортес.

Щеки вождя побледнели под сложным рисунком из синих и зеленых полос.

- Наши боги нам хороши, - сказал вождь.

- Ваши боги - жалкие идолы, - сказал Кортес. - Наш бог сильнее. Ты его примешь! А если нет…

- Что, если нет? - спросил вождь.

- Тогда ты останешься один против Монтесумы, - ответил Кортес. - Никто не поможет тебе, когда его гнев обрушится на тебя.

Вождь закрыл лицо руками.

- Я не стану перечить брату моему Типарипакоку! - сказал вождь,

В тот же день состоялось обращение. С утра пушки на нижней террасе храма повернули и направили на жилой дворец вождя. Солдаты выступили в полном вооружении и заняли все подступы к храмовой площади. Вождь Типарипакок спрятался где-то у себя в дальних покоях. Индейцы собрались на площади испуганной, молчаливой толпой. Они еще не понимали, что задумал белый вождь.

- По лестнице бегом! - скомандовал Кортес.

- Пятьдесят человек солдат боевым маршем поднялись по ступенькам широкой лестницы. Вбежали на верхнюю площадку, забрызганную черной кровью. Деревянные индейские боги, ощерившись огромными зубами, теснились на площадке.

- Начина-ай! - крикнул рябой Эредия.

Баск подскочил к самому большому идолу, обхватил его руками вокруг толстого живота, опрокинул и подкатил к краю террасы. Толстый бог со стуком полетел вниз, по каменным ступенькам.