– Ради всего святого, кто это? – проговорила Диана, прикрыв лицо ладонью. Смрад стоявший над пузырем становился все более невыносимым.

– Кем бы ни был, вряд ли он нам об этом скажет, – заметил Мекет, опустив забрало своего шлема. – Кстати, он так и должен выглядеть?

Ответа на этот вопрос у меня не было.

Несмотря на устойчивый запах мертвечины, тело выглядело на удивление хорошо сохранившемся и за годы, проведенные в пузыре, практически не разложилось. Можно было даже предположить в каком возрасте он скончался – на вскидку, лет, эдак, шестьдесят, но может и больше. Густые белоснежные волосы, как и борода, жестким веником торчали во все стороны, кожа казалась иссиня-черной, как у большинства выходцев с планет Ока Манат, но это вполне могло быть и обманчивым впечатлением, ведь неизвестно, в чем конкретно и как долго он мариновался.

– Его застрелили, – Диана указала на аккуратную черную дырочку в центре груди мертвеца, видневшуюся за обугленными краями мешковатого рубища, в которое тот был облачен. Она чуть подалась вперед и подсветила практически полностью высохшее лицо убитого светотрубкой. – И очень сомневаюсь, что это сделали лейры.

Невольно подтвердив мои догадки, Диана заставила поинтересоваться:

– Ты еще и в медицине разбираешься?

– Читала кое-что, когда была помоложе, – туманно ответила она, выпрямляясь.

Я оглянулся на брата, стоявшего чуть поодаль. Кажется, от нашей находки, он был не в восторге.

– Мы сюда робота пришли искать или в криминалистов играться? Тут по всей Цитадели убитых столько, что ими целый фрахтовик набить можно. С чего это ради, вы заинтересовались этим?..

– С того, что он не похож на других убитых, – огрызнулся я и нечаянно провел пальцем по ободу резервуара. Несмотря на плотную изоляционную ткань перчатки, меня в тот же миг прошило мощным статическим разрядом. Я резко дернулся и отскочил.

– Что? – всполошилась Диана. – В чем дело?

Потирая обожженную руку, я недоверчиво покосился в сторону трупа.

– Не знаю… я будто что-то уловил, вроде воспоминания или чувства… Странно… Похоже, эта штука под напряжением.

– В каком смысле?

– Что ты несешь? – вмешался Мекет. – Откуда здесь взяться электричеству?

– Но я только что коснулся стенки пузыря и меня ударило током… – начал я и задумался. – Хотя, это могло быть… хм, даже не знаю… идиотизм какой-то…

– И как тебя понимать?

Я взглянул на брата.

– Не могу описать. Сейчас осознаю, что все это больше похоже на бред. Как будто это был отпечаток психической энергии, оставшийся здесь в момент его смерти, которая, кстати говоря, произошла не так уж и давно – лет двадцать назад, не больше. А я этот самый отпечаток каким-то образом словил. Этот старик помнит… что был убит.

В ответ на мои слова Мекет насмешливо фыркнул.

– Да, и правда бред. Очередной заскок. Или просто глюки. Тебе бы, Мозголом, на свежий воздух.

– Совсем необязательно, – меж тем серьезно проговорила Диана. – Я, конечно, не разбираюсь в деятельности лейров, но из того, что я прочла о насильственной смерти, можно с уверенностью сказать, что этому телу никак не двести лет.

– То есть? – подбоченившись, уточнил мой брат. – Хотите сказать, что это место больше не заброшено?

На что Диана лишь невозмутимо пожала плечами:

– Во всяком случае, не так давно, как это принято считать. В последние двадцать-тридцать лет здесь определенно кто-то обитал. И этому кому-то наш новый друг пришелся очень не по душе.

Ее слова вызвали у Мекета нервную усмешку:

– Интересно, кто бы это мог быть? Никак лейры, вернувшиеся из небытия? Да вы оба двинулись!

Диана решила проигнорировать и его тон, и его слова.

– Любой, кто скрывается от правосудия, счел бы эту планету превосходным местом для своего тайного убежища, – заметила она.

– Только идиот решился бы на такое, – возразил Мекет.

– Или тот, – вступился я, – для кого было жизненной необходимостью, чтобы лаборатория осталась втайне от чужих и очень любопытных глаз…

– Не спорю, – добавила Диана, обводя помещение широким жестом, – надо обладать полнейшим безразличием к смерти, чтобы устроиться в этой гигантской гробнице, но тем не менее… Сомневаюсь, что это простое совпадение: мой робот пропал двадцать лет назад, а нашелся именно здесь!

Брат отчего-то сделался еще более недовольным и всеми силами старался это нам продемонстрировать. Глядя на его кислую рожу, я вдруг кое-о-чем подумал:

– А если попробовать коснуться резервуара снова? Может получится выяснить что-то большее…

– Хватит! – рявкнул Мекет, чуть ли не за шкирку оттаскивая меня от пузыря с трупом. – По-моему, вы забыли, зачем мы сюда прилетели. Нам нужен робот, чтоб его, и ничего более. Вот его поисками и занимаемся.

– Но погоди, мы ведь еще не… – начал я.

– Никаких «но»! Достало! Откапываем ее металлолом и сваливаем!

– Не надо никого откапывать, – вдруг произнесла Диана странно напряженным тоном. – Я его уже нашла.

Мы с Мекетом тут же замерли и в изумлении уставились на нее.

Диана стояла у небольшой, но глубокой стенной ниши, до сих пор скрытой от посторонних взглядов продолговатой заслонкой, и вся дрожала. Внутри ниши, подсвеченной светотрубкой, обнаружилась небольшая, сантиметров двадцать в поперечнике, и будто бы побывавшая под прессом металлическая сфера с маленьким прямоугольным выступом на одной из сторон, украшенным витиеватой резьбой. Удивительно, но разгромный ураган, пронесшийся по лаборатории много лет назад, сферы почему-то не коснулся.

– Это что? Это и есть твоя железяка? – не поверив глазам своим, спросил Мекет. – Я же видел голограмму! Там был обыкновенный шпион…

Очаровательно ему улыбнувшись, Диана заметила:

– Это означает, что вы, мистер Динальт, не настолько хорошо разбираетесь в робототехнике, как утверждаете. Иначе знали бы, что фамильные лакеи всегда создавались эксклюзивно и ради определенных целей могли трансформироваться в нечто весьма компактное и неприметное с виду. Как, например, вот этот симпатичный шарик.

Глядя на то, с каким недоверчивым и брезгливым выражением смотрел Мекет на неподвижного робота, я невольно усмехнулся. На ум пришло воспоминание о нашем первом разговоре в таверне. В том, что лакей за кем-то шпионил, Диана призналась практически сразу.

– Хочешь убедить меня, что за все это время, никто его здесь не обнаружил? – спросил Мекет скептически. – Быть того не может!

– Очевидно, что все-таки может, – сказала Диана и вплотную приблизилась к роботу, на ходу извлекая из потайного кармашка микросхему размером с ноготок, о которой ни словечком не упомянула прежде. – Хотя мне трудно судить об этом, пока я не пойму, как, а главное, зачем он здесь оказался.

– Может, лучше возьмешь мой зарядник? – предложил Мекет.

Только Диана отрицательно покачала головой. Близость долгожданного робота заставила ее забыть о хладнокровии. Было видно, как ей не терпится оживить лакея.

– Не хочу рисковать данными, – сказала она возбужденным полушепотом. Прекрасное лицо оставалось таким же непроницаемым, как и всегда, но вот глаза! Глаза сияли, как два маленьких солнца! – Что, если произойдет замыкание? Нет уж, лучше сделать все аккуратно и без спешки. Надеюсь, если я установлю эту матрицу вот сюда, то мой миленький СиОБи очнется…

Однако прежде, чем матрица успела скрыться в запыленном корпусе робота-шпиона, позади нас раздался неприветливый голос:

– Сомневаюсь, что это произойдет.

Мы развернулись синхронно, будто по команде, и уставились на незнакомца, мрачным изваянием застывшего на пороге лаборатории. Казалось, он появился из ниоткуда. Высокий, под два метра, широкоплечий и закованный в броню грязно-серого цвета, наполовину скрытую такого же цвета плащом. На голове – капюшон, а на лице – бледная, как полированная кость, маска, напоминавшая лик демона со старых гравюр.