Это было настолько неожиданно и интересно, что я мгновенно вызвался:

– Сам посмотрю.

– Ничего ты смотреть не будешь! – угрожающе навис надо мной брат.

Я уставился на него с широко раскрытыми глазами.

– А если там кто-то выжил? Может у них передатчик вышел из строя, и они не в состоянии отправить сигнал бедствия? Что, пройдем мимо, будто ничего не заметили?

Мекет не ответил. Стало понятно, что он размышлял над тем, как вернее всего поступить. В такие моменты его не стоило трогать, иначе был велик риск схлопотать по первое число. К тому же, опираясь на богатый опыт общения со своим тяжелым во всех отношениях братцем, я знал, что он и сам придет к правильному решению.

Так всегда бывало.

И в этот раз он не разочаровал.

– Хорошо, идем, – сказал Мекет, хватая с полки шлем. – Но только посмотрим. Если этот катер там давно валяется, трогать его не будем. Все равно холод и местная фауна давно сделали свое дело.

– Да как скажешь, братец! – Прицепив инфопад к поясу, я надел шлем.

– Ну что? Все готовы?

В последний раз проверив показания внутренних систем «Ртути», Мекет объявил выдвижение и погрузил корабль в спящий режим.

Погодка не баловала. Стоило сойти с корабля, и она буквально рассвирепела, решив обрушить на наши головы всю силу своего праведного гнева. В мгновение ока разразился настоящий снежный буран. Адски-холодные вихри во все стороны расшвыривали пригоршни мелких льдинок, от которых лица спасали только опущенные забрала шлемов. Из-за ветра идти по бугристому покрову плато было практически невозможно. Нас то и дело сносило в сторону, и если бы не длинные металлические шипы на подошве ботинок, то барахтались бы мы в снегу часами.

– И кому только в голову могло прийти основать базу на этой планете? – поинтересовалась Диана, с трудом передвигаясь по сугробам. Ее голос металлизированными из-за помех нотками отдавался внутри моего шлема.

– Это же Адис Лейр! – ответил я и запоздало вспомнил, что это название ей ни о чем не говорит. Пришлось пояснить: – Этот Орден всегда славился своей скрытностью, а после того, как отказался участвовать в последней битве за Шуот, вообще ушел в подполье. Я думаю, они специально выбрали Яртеллу, потому что никто другой в здравом уме сюда сунуться не рискнул бы. Кроме того, не знаю заметила ли ты, но у планеты есть своеобразная аура, которая каким-то образом позволяла лейрам избегать внимания любопытных глаз. На самом деле я даже не уверен, смогли бы мы вообще найти Цитадель, если б не маячок твоего лакея.

– Да чтоб тебя! – послышался возмущенный голос Мекета. – А нельзя было покороче? Обязательно превращать каждый свой ответ в лекцию?

Я обиделся и, продемонстрировав ему средний палец, замолчал.

Мекет развернулся к кораблю и нажал несколько кнопок на голографической панельке, встроенной в наручи одной из его перчаток. В следующее мгновение легкая полупрозрачная завеса упала на корабль и «Ртуть» тут же растворилась в воздухе, словно ее здесь никогда не было.

Если таким образом братец рассчитывал произвести впечатление на Диану, то его ждало разочарование. Едва окинув взглядом место, где прежде стоял наш звездолет, она со знанием дела произнесла:

– Маскирующее устройство. Не ожидала увидеть его на кораблике такого класса. Насколько мне известно, обычно разведчики им не оснащаются.

– Все верно, дорогуша, – кивнул Мекет, немало удивленный тем, что молодая и утонченная леди с явными аристократическими замашками способна классифицировать звездолеты по их оснащению. – Эту модификацию я сделал сам. Довольно полезная штука, кстати говоря. Особенно при нашей работе, когда не хочешь попадаться на глаза раньше, чем тебе это потребуется.

– Я так подозреваю, оно влетело вам в копеечку, – к моему удивлению, в голосе Дианы не слышалось насмешки, скорее одобрение.

– Пришлось на какое-то время затянуть поясок, – признал Мекет. – Но в итоге мы только выиграли.

– Да уж, выиграли, – протянул я, живо припоминая те кошмарные шесть месяцев. – Полгода просидели на диете под названием «Лучшие блюда от Мар’хи», а все ради того, чтобы получить возможность незаметно отвесить кому-то пинка.

– У Мар’хи, кстати, кухня еще довольно сносная. Интересно, как бы ты запел, отведи я тебя к «Зеленым»?

Я сразу же заткнулся. От одного только упоминания этого весьма эксцентричного паба, у меня едва не сработал рвотный рефлекс.

– Мне любопытно, а откуда вообще у вас этот корабль? – перебила Диана. – Судя по внешнему виду, он достаточно старый, чтобы его сняли с массового производства лет эдак пятьдесят назад. Но я так же сомневаюсь, будто нечто подобное найдется на заднем дворе у старьевщиков на Семерке. Где вы его раздобыли?

– А ты, красавица, похоже, немало звездолетов повидала на своем веку, а? – со странными нотками в голосе поинтересовался мой брат.

– Вас это удивляет, господин Динальт?

Послышался негромкий сухой смех Мекета, признавшего правила негласной игры. У каждого из нас имелись секреты, делиться которыми до поры, до времени никто не собирался. Я понимал, что нашей клиентке есть, что скрывать, и понимал, почему она это делает. Однако при обстоятельствах, когда за спиной мрачным и величественным исполином маячила древняя Цитадель, подобные тайные маневры казались мне мелкими и несущественными.

Я обернулся и от одного только вида гигантской темной крепости, огибаемой стремительным ветром с яростным воем, у меня перехватило дыхание. Я уже и забыл, сколько лет мечтал здесь побывать: побродить по лабиринтам коридоров, заглянуть в святая-святых, может быть даже найти парочку артефактов!.. Кто бы от такого отказался?

Впереди, прямо у самого основания башни зияла огромная рваная дыра, – вероятно, результат прямого попадания из орудия дальнего боя или чья-то самоубийственная попытка пойти на таран. Поблизости все еще валялись разбросанными куски внешней обшивки и арматуры – от совсем мелких до пластов величиной с дюзу «Ртути», – промороженные насквозь и припорошенные снегом. По рваному ободу дыры неровным частоколом шли толстенные стальные прутья, согнувшиеся от удара чудовищной силы, а кое-где оплавившиеся. Вообще, вся Цитадель представляла собой чередование вот таких пробоин и почти нетронутых участков корпуса. Словно кто-то бомбардировал ее снарядами в течение длительного времени, надеясь размазать сооружение по ущелью.

На несколько секунд я как будто перенесся во времени, во всех красках представив, как это происходило. Даже в воображении сцена казалась наполненной ужасом и смертью.

– Что же тут творилось? – негромко произнесла Диана, встав возле меня.

– Побоище, – услышал я собственный глухой голос. Иного слова на ум не пришло.

Рядом остановился Мекет, которого подобными мелочами было не пронять.

– Хватит любоваться пейзажами. Время не ждет. Катер в той стороне, – он указал налево, где метрах в двадцати виднелся, определенно не так уж и давно здесь образовавшийся, снежный бархан.

– Быстро же его засыпало, – заметила Диана.

Подняв взгляд к неистовому темно-фиолетовому небу, я спросил:

– Тебя это удивляет?

Она не ответила и, обойдя меня, направилась к потерпевшему крушение кораблю.

– Знаешь, Мозголом, – неожиданно тихо проговорил Мекет, поравнявшись со мной. – Если ты и дальше будешь вести себя как урод, то до самой старости проживешь в гордом одиночестве.

Глянув на него с изумлением, которое, впрочем, нельзя было увидеть из-за шлема, я уточнил:

– То есть, как ты? – И не дожидаясь ответа, пошел вслед за Дианой.

Чем ближе я подходил к разбившемуся судну, тем отчетливее ощущал беспокойство, которое навевало окружение. Казалось, оно вдруг решило посоперничать с любопытством, до этого момента неизменно удерживавшим пальму первенства, и только теперь начавшим сдавать свои позиции.

Вьюга и метель и правда потрудились изрядно, практически полностью укрыв от посторонних глаз все следы крушения, как и сам кораблик. Размерами он, кстати, ненамного превосходил «Ртуть», и это делало случившееся еще более личным. Ведь и мы запросто могли оказаться в похожей ситуации.