Позавтракав, они вышли из трактира.

— Отвратительное место! — заметила студентка. Она несла четыре бутылки вина, купленные Алией Ирит. На вопрос Наташи «Зачем?», она ответила: «А что мы будем пить в дороге?».

— А по мне, так один из лучших трактиров города! — пожала плечами Алия. Узкая улица свернула, уводя их к конюшне. Деревянные дома поражали однообразием. Девушки прошли среди разношерстных людей, подходя к высокому одноэтажному зданию

Послышалось ржание лошадей.

— Мы уже близко, — воительница расправила плечи.

Наташа почувствовала, как наступила во что-то густое и липкое. Этим чем-то оказался лошадиный навоз.

— А, кстати, — Алия шла вперед, — не наступи в лошадиное дерьмо. Здесь у конюшен, его поболе будет, чем на других улицах.

— Уже слишком поздно! — студентка осмотрелась, вокруг лежало множество лошадиных куч. — Как много здесь навоза.

— Ты еще не была в нашей столице, — усмехнулась героиня. — Вот там все центральные дороги просто покрыты слоем из конского говна.

— Их разве не убирают?

— Подожди меня здесь, — Алия подошла к забору. — Я скоро приду.

Наташа осталась одна в незнакомом городе. Она вспомнила, что потеряла сумку в которой был новенький Айфон. Но разве это имеет значение теперь? Что будет с ее родителями, когда они узнают, что она исчезла? Девушка похолодела. На спине выступил холодный пот.

Ее размышления прервались, когда из ворот вышла Алия, ведя под уздцы белого жеребца, оседланного и в сбруе. Поравнявшись с Наташей, она залезла на него.

— Садись.

Наташа, открыв рот, посмотрела на конскую задницу, не понимая, как можно вообще залезть на это животное.

— Куда садиться? — она взглянула на коня большими глазами.

— На круп коня за моей спиной, — улыбнулась Алия. — Только не говори, что ты никогда не ездила на коне?!

— А я думала, что мы пойдем пешком.

— Долго бы идти пришлось, — рассмеялась всадница.

Наташа вздохнула и подошла к коню.

***

Деревня приближалась. Зерно вокруг дороги исчезло, уступая место луговой траве. Силуэты деревянных домов светили квадратами окон. Поравнявшись с крайними постройками Алиса услышала музыку. Большинство крестьянских домов спало, но в некоторых горели окна. В центре деревни перед площадью шумел двухэтажный дом. Во всех окнах первого этажа там горел яркий свет. Внутри плясали тени, слышались крики и музыка.

Алиса подошла к нему. В нос ударил запах скошенной травы. «Интересный сон», — подумала она. Обшарпанная дверь по центру приглашала войти. Девушка дотронулась до холодной ручки и потянула за нее. Лучи яркого света ударили в глаза. На посетительницу полился шум танцев и гам голосов. Нос почуял запах выпивки и перегара. Алиса прикрыла глаза рукой и вошла внутрь.

Это трактир, она догадалась сразу. В просторном зале пило и смеялось десятка три захмелевших мужиков. Играла музыка — пьяные музыканты сидели в глубине зала. У стойки улыбался трактирщик.

— Что такое? — Алиса подошла к человеку за стойкой.

— К нам сюда приехал герой — Дирок Асель, — ответил трактирщик. — Бросил на стол кошелек с золотыми и сказал, чтобы я поил всех в его честь и славу.

— Вот такой вот хороший герой! — прокричал крестьянин с соседнего стола.

— Хочешь и тебе налью вина? — трактирщик подмигнул. — Сегодня всё за счет героя.

— Какой хороший герой! — заговорил еще один крестьянин. — Не то что Пильдрат Омори. Он только помылся, трахнул дочь мельника и уехал.

— Да, не то что, — подхватил кто-то из зала.

— А где сейчас наш герой? — с трудом произнес чей-то голос.

— Трахается наверху, — ответил трактирщик.

— У героев одно занятие рубиться и трахаться, — выкрикнул кто-то из зала.

— То есть, два занятия, — поправили его.

— Хотел бы я быть героем, — заметил в доску пьяный мужик.

— Да ты бы наложил полные штаны от одного только вида троглодита или злого глаза, — рассмеялся кто-то.

«Что это за бред? — размышляла Алиса, потягивая вино из литровой кружки. — Какие еще герои? И кто эти мужики? Кто раздает деньги просто так? Мне невозможно понять это! Кто такие троглодиты и злые глаза? И что тут твориться, в этом ужасном феерическом бреде? Однако, все же вкусное вино».

Входная дверь распахнулась, в трактир вошла страшная баба со скалкой. Музыка испуганно затихла.

— А вот и женушка Пракса пришла, — сказал кто-то в зале. А один мужик побежал прятаться. Но баба бросилась вперед, рывком догнала его и схватила за шиворот.

— Скотина не поена! Корова не кормлена! Куры не закрыты! Дрова не нарублены! А ты, козел, здесь развлекаешься и пьешь!

— Дак ведь бесплатно всё! — поднял руки крестьянин. Мужики в зале посмеивались.

— Ишь, как врешь! — потащила его к выходу баба.

— Герой приехал. Всех велел поить за свой счет, — лепетал мужик. — Восхвалять его подвиги. Этот самый — Дирок Асель. — Выдохнул он, когда баба вытащила его из трактира.

— Не повезло мужику с бабой! — заметил кто-то. Бард, прерванный семейной сценой, опять заиграл на лютне, и веселье продолжилось.

***

Наступило утро. Запели голосистые петухи. Небо посветлело, разгоняя ночную темноту.

Алиса открыла глаза. Взгляд уперся в закопченный потолок, где висели люстры, сделанные из колес от телег, с оплавленными свечами. Девушка поднялась с деревянной скамьи, и голова тут же налилась пульсирующей болью. Едкий воздух ударил в ноздри. В трактирном зале на полу спало десятка два крестьян. Громко, как боров, храпел трактирщик, валяясь за стойкой. Девушка вышла из помещения. На улице легкие наполнились чистым воздухом и стало немного легче.

Вся деревня еще спала после вчерашней попойки. Коровы мычали из запертых из хлевов, птицы пели, сидя на плодовых деревьях. Из курятников доносились петушиные голоса. Обычное деревенское утро.

Послышался цокот копыт и из трактирного двора выехал всадник в красивых доспехах и, погнав коня галопом, помчался вдаль.

«Неужели это правда! — Алиса вздрогнула. — Эта деревня, этот трактир, эти люди, эта вода в бочке где отражается мое грязное лицо, все это реальное, настоящее?»

Она посмотрела на отражение в воду. Да, это она, только нет очков. Те же черные волосы подстриженное у узкого подбородка, то же лицо. Но, не смотря на то, что нет очков, она прекрасно видит. Если это реальность, то где она? И куда пропало всё то, что было ее реальность меньше суток назад? Этого она не знала.

***

Борис бежал, прорываясь сквозь тонкие ветки кустарника. Грозное хрюканье преследовало его по пятам. Он покрылся потом, теряя последние силы. Рабочий начал задыхаться и готов был упасть на землю: прокуренные легкие не способствовали быстрому бегу и выносливости.

Но чудо! В темноте леса мелькнул огонек. Это пламя вселило надежду в сердце Бориса, и гопник побежал к нему, инстинктивно чувствуя, что там люди.

Кусты расступились, он вылетел на поляну, где стоял фанерный фургон. Рядом на костре готовилась каша в котелке. Возле него сидел мужик, укутанный в зеленые лохмотья. Он бросил на Бориса недобрый взгляд. Окровавленное лицо гопника смягчило незнакомца, и он улыбнулся.

— Монстр, чудовище! — задыхаясь прохрипел путешественник. — Помоги!

Мужик потянулся к посоху, схватил его, встал. Большущий кабан вырвался из кустов и с громким хрюканьем понесся к ним.

— «Волки! Пять штук!» — прокричал незнакомец. Из ниоткуда рядом с ним появилось пятеро волков, которые бросились на кабана. Мужик сел на табуретку и наблюдал за битвой.

Борис остолбенев смотрел как волки облепили кабана. Кабан отчаянно хрюкал, волки рычали и выли, вонзая в него белоснежные зубы, а также громко визжали, когда огромный зверь рвал их клыками. Когда он, заливаясь кровью, упал на землю, осталось только двое волков. Один из них, смертельно раненый, скоро присоединился к кабану.