— А по моему, горит, — Витька мокрым веником на вспыхнувшую кровлю показывает.

— Блин, в натуре, горит! — Роланд ржет.

— Йолы-палы, пацаны, тушите давайте!- экспожарник возбудился, — у меня гипс, йоптеть! Снег кидайте на крышу!!! Огнетушитель тащите!!!

Я гляжу, очень энергично горит, даже потрескивает. Принялись снегом закидывать, простыни попадали, холодно, а тут еще из ресторана кухарки повылазили — такое шоу не каждый день увидишь: четыре голых мужика резво скакачут вокруг огнища и громко матюкаются. Между нами металась маленькая собачка.

Генина мама выволокла на крыльцо здоровый огнетушитель и Ролик кинулся ей помагать.

— Хули Вы там вошкаетесь, — орал Гена, — кидай его сюда!!!

Витя кинул с размаху огнетушитель в огонь. Там вскоре что то хлопнуло.

Геннадий обреченно издал такой протяжный звук:

— Ы-ы-ы-ы-ы….

— Чего то антипирен некачественный, — озабоченно изрек Роланд, держа свою чиху-хую на руках, — или его дождями смыло?!

— Один хрен, какой антипирен:- Гена совсем раскис, — и так сгорела дотла, родимая, уснуть мне на рельсах:.

А Витек, негодяй, стоит и радуется.

— Чего веселишься, Витюша? — спрашиваю, — там же и твои сатиновые трусы в горошек сгорели.

— Фиг с ними, с трусами, я вот, представил, шеф, как прикольно Гена будет в одной простыне у гастронома смотреться. Интересно, успеет водку купить или сразу в дурку заберут?

Домой мы вернулись быстро. Дорога домой всегда кажется быстрее, тем более мы ехали отдохнувшие. У меня были румяные щеки, у Витьки румяные уши, а у Ролика опухший язык. Эльза перестала кашлять. От беготни по морозным горам у нее в легких передохли все бациллы, а от порцканой картошки появился иммунитет и теперь она звонко тявкала. Исцелилась. А вот с Розалией Карловной было хуже. Долгожданная баня то сгорела и внезапное выздоровление откладывалось на неясный срок.

— Да все нормально, пацаны! — неожиданно радостно встретил нас Патефон, — Манать ту баню и дрова. Главное что тещу я наконец то уболтал на серьезное излечение. Берется один опытный канадский врач. Только, говорит, надо предварительно тело заморозить. Лет на двести. Мол, когда Карловна выйдет из криогена, тогда уже смогут новые кости выращивать прямо в человеке. Он предлагал, вообще, голову отдельно заморозить, а тело потом вырастить свежее. Без дефектов. Но теща че то не доверяет ему. Боится, что ноги кривые вырастут. Согласна только целиком морозиться. Так что, вопрос решен, будет рядом с Джексоном лежать. В субботу едем в аэропорт. И это…, — Патефоныч наклонился поближе и заговорщически прошептал, — главное доктор толковый попался. За отдельную плату обещал таймер на четыреста лет крутануть… Ленка пока не знает… Ну, наливай!

Патефоныч энергично потер ладони над головой.

На столе появилась очередная бутыль свежего фрич-тоника.

(фрагмент)

© Copyright: Валдис Йодли, 2012

Свидетельство о публикации № 21204041811

— Ну, слушай…Прошлой весной собрались у Ромы в кузне, Димычу железку выплющиваем — он у нас должен на городской ярмарке средневекового рыцаря изображать. Это у нас каждую весну на день города в замке Фестиваль Ремесел устраивается, так там на потеху публике мужики друг друга мечами лупят, девки пляшут на помосте, каких то бродяг казнят, короче, весело. Туристов — тьма тьмущая, граница рядом, сплошные немцы, чехи и мадьяры.

— А, так это в мае, вроде? — Витя спичкой в носу ковырнул.

— Точно, в конце мая, — уточняю,-….Словом, побольше жару в горне нагнали, Ромка по моим эскизам меч немецкий выстукивает, я прутиком изгибы корректирую, Димка уголь дробленый подкидывает, торопимся, пока Константиныч не нарисовался, он начальник кузнечного цеха, любит, зануда, как раз в субботу припереться, жопой чует, что мы мутим че то внеплановое. Только успели долы в лезвии продолбить, кто то в дверь шкребется.

— Бля…, наверно Константиныча принесло, — Димон шуганулся, — иду открою…. — Спокуха, пацаны! — кричит, — это Славик приполз, отбой тревоги.

А Славик, он у нас местный комбинатор — на папиных харчах репу отъел, ленивец редчайший, тяжелее кошелька в руках ничего не держал.

— О, Славик должок принес, неужто совесть в тебе проснулась.

— Да отстебитесь, пацаны, бабки в жизни не главное, тут такая фишка, — руками в воздухе круги рисует, — надо мне срочно кольцо накидное отковать. Я крутой аттракцион на завтрашний карнавал задумал — все просто ошизеют, — достает телефон, показывает кострукцию какую то с тремя дырками.

— Шо за хрень? — спрашиваем- ты че машину времени изобрел?

— Ну, вы долботрясы, — смеется, — это колодки такие, в средние века туда жуликов засовывали, типа, голова посередине и руки в стороны. Я такие в Чехии видел недавно — два евро — одно фото, прикиньте кассу. Пока вы тут, черти копченые, железки долбите, умные люди богатеют. И потеть не надо, эти ж европейцы, лохи, сами туда лезут фотаться.

— Какой то не гуманный аппарат, — говорю, — может прищемить чето.

— Да нихера не прищемит, Петрович-столяр все продумал, даже подушечку кожаную под шею, короче, не фиг завидовать, сошлепайте мне кольцо в кредит, а там разберемся.

— И че, сошлепали колечко? — Йончи увлекся рассказом.

— Сошлепали…С утра пораньше прикатили в Паланок, Димыч доспехи рыцарские натянул, готовится к турниру, Рома наковаленку притащил, горн раздул — собрался подковки да розочки сувенирные выстукивать. Народу — тьма, гончары, ткачи всякие, кожевники плетки продают, сумки шьют, кузнецы монеты чеканят, ряженые шуты повсюду ходят. Гильйотину посредине поставили. Я просто по площади шарюсь, снимаю камерой всю эту движуху на память. Тут Славик прикатил с Петровичем, свою конструкцию раскладывает. Я поближе подтянулся, интересно же:

— Вот, Славик, яркий пример отсутствия мозга у человека, — показываю на его колодки, — тут же ни хера не продумано. Смотри, дырка для головы маленькая, будет шею давить, а для рук отверствия, наоборот, большие — руки выдернуть не фиг делать. Я же вижу, я пластанатомию изучал, сюда засунуться нереально, ставлю пиво.

— Херово изучал, дизайнер, смотри, все зашибись помещается, — бошку в дырку сунул, — и руки не выскальзывают, — руками в дырках шевелит. — Давай, чеши за пивом, пикасо хренов….

Тут Димыч подошел, кольцо кованое накинул, стоим любуемся:

— Ну как, Славик, удобно?

— Очень удобно, — говорит.

— Тогда, Димыч, неси фломастеры, — командую, — будем цеховую кассу поднимать. Роман, сколько денег этот червь скользкий тебе завис?

— Двести баксов, — оторвался Рома от наковальни.

— Йолкин дрын, долго придется стоять, хорошо что Славик кожаную подушечку предусмотрел.

Тот дятел креветкой скрючился, башкой в дырке вертит, смеется:

— Трындец, пацаны, вы юморные, …я сам шутник, но вы смешнее, — ржет дурень, — Ладно, повеселились и хватит, открывайте деревяшку, мне некогда.

— А ты куда торопишься, Славка? Спешишь Роману должок вернуть? Димон, давай фломастер коричневый сюда…

Я фломик взял, принялся у Славика на морде макияж наводить, сначала усы нарисовал, бородку клинышком и щетину добавил. Тот клювом вертит, изворачивается, пробует меня за фломастер укусить:

— Архитектор, падла, я, сука, вырвусь, раздавлю тебе голову, гнида!

— Не вертись Славик, рисовать мешаешь, но кричать можешь, нам реклама нужна. Оп-пля, пацаны, первые клиенты!