— Да я всегда готов, Патефоныч! Только Йонасу с Витькой свистну и мы к твоим услугам. — ответил я еле сдерживая ликование. А радоваться было чему: появилась возможность утереть нос заядлому конкуренту — дизайнеру Славику. Он, паршивец, у меня за последний год с десяток клиентов отбил.

Через полчаса я уже колыхался в кожаном салоне патефоновского джипа. На заднем сидении расположился мастер-Йонас и Витька — его младший брат. Патефон — уважаемый авторитет, жал на газ и и продолжал озвучивать свои мысли:

— Понимаешь, Валдис, бабла — хоть греблю гати, но я же не дурак, понимаю, что скоро все стухнет… На таможне лазеек почти не осталось, менты прессуют, налоговая штормит… пора на честный бизнес переходить, — Патефон почесал складки кожи на черепе, напрягая мозг. — Легализоваться пора… Так вот, решил я ресторан построить. Но не захудалую блюварню, каких полно, а хороший дорогой ресторан. Короче, место есть — у озера, а идей никаких.

— Ну, насчет гениальных идей, Патефоныч, — откликнулся с заднего сиденья Витька, — это ты правильно попал. Шеф тебе такого напридумывает — надолго хватит…

— Во-во, пацаны, — оживился заказчик, — мне бы надо чего то такое, чтобы корефаны припухли от удивления.

— А чего тут думать, — я принялся окучивать свежего клиента, — тут, Патефоныч, главное правильно концепцию развить. Вот на кой хрен народ попрется к тебе в хибару кофе пить? На скучное озеро глазеть? Нет, не поедут. Людям незабываемые впечатления нужны. Эмоции. Им зрелище подавай и креатив впридачу. Вот, взять хотя бы, полинезийский стиль или африканскую тематику… хотя, нет. Африка у нас не прокатит… О! Идея!

Патефон сбросил газ и навострил уши.

— Давай тебе китайский ресторан сбацаем! И назовем его "Красный Дракон"… — я сделал рукой извилистый жест, изображая летящего в небесах дракона. — Прикинь, Патефоныч, хату у озера в трехярусную пагоду превратим. С орнаментальной резьбой на фронтонах и бронзовыми колокольчиками. Интерьеры — стилистика эпохи Сяо-Цзы. Пятнадцатый век. Шелковые стены, деревянные полы. На стенах — изречения философские, иероглифы и прочая требуха. Мебель — красное дерево с позолотой. Сервировка — тонкий фаянс и палочки из бамбука. Полный фэн-шуй. Гейши в желтых халатах с бумажными веерами и, самое главное — китайская кухня. Вот только повара нету…

— Найдем повара, пацаны! — взбодрился Патефон. — У меня в Будапеште дружбан восточный ресторан держит, там все повара — китайцы. Одного мне выделит, стопудово… Все, делаем "Красный Дракон" — это будет бомба!

На том и порешили. Осмотрев озеро и обмеряв дом, мы уселись в джип и направились обратно, домой. По дороге новоиспеченная концепция обрастала мельчайшими подробностями.

— Комната для чайной церемонии нужна. — подсказывал Витька.

— Зачем? — удивлялся Патефон.

— Водку там пить.

— А-а-а… Пусть будет.

— И бар сделаем в виде головы Будды, — родил я очередную идею. — Пиво будет литься изо рта. Посуду закажем в Ключарках — у меня там гончар есть, с ангобом работает. Налепит китайских чашек сколько нужно. Потолки и балки разрисуют студенты из художественного лицея… Вот только с палочками для еды заминка… где бамбуковые палочки взять?

— Да я с Венгрии притащу, — ответил Патефон. Затем почесал голову, задумался… — Дорого потянут, правда, но что делать?

— У меня идея, мужики, — откликнулся сзади Витька. — Могу Вам палочки организовать почти бесплатно. В неограниченном количестве. Надо пять тысяч — будет пять… Да хоть десять тысяч китайских палочек!

— Ты чего, китайский склад грабанул? — удивился Патефон.

— Не-а, — Витька был важен и тянул паузу. — У меня родственник есть в Пузняковцах — дядя Петя. Он профессиональный кровельщик — крыши гонтом кроет. Колет эту дранку тоннами. Может наколоть вам щепы немеряно. Плотник, каких поискать надо — бревно топором на спички распускает… У них там, в горах, зимы долгие, вот они и щепят лучину.

— Ну че, поехали в Пузняковцы. — развернул Патефон машину и дал газу.

Пузняковцы знобило второй день. Еще бы: вчера в деревню приезжал шалопай-Витька. Он важно вылез из большой блестящей машины и деловито направился во двор плотника-Петра. С ним было еще трое человек бандитской наружности — лысый в пиджаке и с рулеткой, второй — смуглый молчун и третий — здоровенный хряк с золотой цепью на шее. Целый час подозрительная шайка бродила по двору у Петра. О чем говорили — неясно, лишь было видно как Петро бегал в сарай за топором, затем что-то этим топором тесал и получившуюся поделку все долго крутили в пальцах, подносили к глазам и нюхали. Хряк с золотой цепью даже сунул деревянную щепку в рот и пожевал. О чем они говорили соседка Меланья так и не смогла распознать, но явно слышала хруст свежей заграничной купюры, которую Петро сунул в карман пиджака. И этот тихий шелест денег странным образом донесся аж до околицы глухой деревни.

— Ты видал, что городские удумали? — донимала Меланья мужа, сельского учителя, — дубовой лучиной торговать решили. Наверняка импортную партию товара готовят. Каминные спички, не иначе. Я такие в городе видала… Это теперь им Петро спички за валюту будет щепить, а ты сидишь над книжками, как болван… Эх, знала бы, что так будет, лучше бы за Петра девкой пошла.

Деревенский учитель долго вздыхал, затем отложил тетрадки и направился в сарай за топором… Щепить дубовую лучину оказалось занятием несложным.

Наступила затяжная зима. Пузняковцы — деревенька, затерянная в горах, была занесена снегом. Белое покрывало метровым слоем обняло Карпаты, отрезало все пути и дороги до ранней весны. Однако поселение жило. Мерный стук плотницкого топора, словно деревенское сердце, не утихал ни на минуту. К марту нужно было сдать заказ — десять тысяч китайских палочек. Шесть тысяч палочек уже было готово. Перевязанные попарно красным шнуром и завернутые в шероховатую бумагу они бережно складывались на полке в сенях. Время от времени к стуку со двора дяди Пети присоединялись мерные удары с других хозяйств: соседи не хотели отставать и упорно кололи "импортные спички". Соседке Меланье удалось выманить у Петра пару образцов и теперь незатейливую поделку копировал и стар и млад. В работу шло все: старый дубовый штакетник, почтовые скамейки и даже высушеный гонт, заготовленный на покрытие церкви. Постепенно "спички" становились деревенской валютой.

Приближалась весна. Проект китайского ресторана был готов, но Патефон не появлялся. На телефонные звонки не отвечал. Я заподозрил неладное. И мои сомнения развеял дизайнер Славик, подлец каких поискать надо. Сидя в кафе, он потягивал зеленый чай с медом и лоснился от удовольствия:

— Понимаешь Валдис, — конкурент вальяжно раскинулся напротив меня, — твоя идея с китайским рестораном оказалась… как бы тебе сказать… нежизнеспособной. Патефон как рассказал пацанам, про чайную комнату, его на смех подняли. И жареных собак закарпатские авторитеты не едят…

— Собак корейцы едят, Славик. — пояснил Витька. Он сидел рядом со мной.

— Неважно. — Славик отпил из чашки и тяжело вздохнул. — Короче, извини брат, но пришлось за дело браться профессионалу.

— Тебе?

— А что, в городе есть еще профессионалы? — искренне удивился дизайнер.

— Ну, и что ты смог предложил Патефону? — мне вдруг стало интересно. — Небось какой нибудь ацтецкий бред, типа "Мачу-Пикчу".

— Ну почему сразу "Мачу-Пикчу", — Славик нервно заерзал по диванам. С этим заведением его связывали неприятные воспоминания. — Мы же европейцы. Да и пацанам нашим пицца на углях нравится больше, чем жареная собака… Я итальянскую концепцию двинул. Венеция, каналы, гондольеры. Ресторан так и будет называться — "Венецианская ночь".