*) Слова Златоуста: Как закон ведет вперед, так и беззаконие оставляет назад; и как закон повелевает ходить прямым путем, так противозаконность поставляет человека на пустынном и непроходимом пути. И Оригена: Не отступило назад сердце наше, как жены Лотовой, или возложившего руку свою на рало, или возвратившихся сердцами в Египет.
**) Симмах переводит: И совращено с пути твоего то, что спрямляет нас. А путем называет закон. Итак он говорит, что движением нашего ума Ты не позволил совратиться с Твоего пути и заповеди. Ибо отрицательное не, по мнению Никиты, должно подразумевать обоим предложениям (речениям) так: не—отступило сердце наше; и Ты—не—уклонил стезей наших, в каковых речениях выразил общее дело добродетели—как сердце наше не отстало от добра, так и Бог не устраняет от правоты произволяющего, но еще и подкрепляет. Если же не брать означенное отрицание за общее, то мысль будет такая: Мы сохранили все, но Ты уклонил стези наши от пути Твоего, то есть, Ты устранил нас от храма Твоего. Ибо путем называется и храм, как руководствующий в богослужении. Согласно с Божественным Кириллом можешь понимать это: Ты уклонил стези наши от пути твоего, и так: Не покорившись Христовым словам Израиль вместе с сим потерял возможность быть счастливым и чрез законное служение. Ибо законная тень прекратилась. О Иеруеалиме негде сказал и чрез одного из пророков: вот Я загражду путь к нему тернами, и застрою пути, и стези к нему не найдут (Ос.2, 6). Так соборище иудейекое вовсе не узнало стезей к счастью в Боге, ибо не узнало Христа, указывающего путь, по которому могли бы войти в жизнь. Фeoдopитa также: Ты окружил нас многими и различными болезненными обстоятельствами, которые могли бы даже совратить нас с пути: и предал нас в рабство нечестивым, поступавшим с нами жестоко и подвергавшим нас смертоносным казням, ибо тению смертною он назвал опасности смертные.
20. Яко смирил ecu нас на месте озлобления, и прикры ны сень смертная. Ты, говорит, привел нас в бедственное состояние на месте злострадания, иначе —бегства и плена; и скорбь, имеющая подобие смерти, по своей чрезмерной горечи, налегла на нас. Ибо естественным образом тень имеет сходство с своим первообразом, который ее от себя бросает, и которого она служит очерком.
21. Аще забыхом имя Бога нашего, и аще воздехом руки наша к Богу чуждему.
22. Не Бог ли взыщет сих? Той бо весть тайная сердца. Если, говорит, мы забыли имя Божие, или Бога, назвавшего так пространнее, и если мы простерли руки наши в молитвах ложному чужому богу, если говорю, мы это сделали; то не взыщет ли и не осудит ли Бог за таковые нечестивые дела? Без сомнения осудит за оные, потому что Он знает и тайные глубины сердца и Он свидетель того; мыслим ли мы о подобном *).
*) Слова Феодорита: Надобно заметить, что слова сии указывают на два рода лиц, ибо сказав: Бог не взыщет ли за сие? ибо Он ведает тайны сердечные, он прибавил, что за Тебя нас умерщвляют всякий день. А сей замен местоимением содержит и еврейский текст и поместили все прочие толковники. Добродетель сию показали Маккавеи, сообщники Маттафия и семь отроков с матерью и священником Елеазаром; они не преклонились ни ласкательствами, ни наказаниями, но истинное богопочтение сохранили ненарушимым. И это, говорит, Ты, Владыка, знаешь. Ибо Тебе не только известны деда, но и самые движения сердца.
23. Зане Тебе ради умерщвляемся весь день; вменихомся яко овцы заколения. По произволении, говорит, мы умираем за Тебя, Господи, ежедневно, поелику имея возможность согласиться в нечестии с идолопоклонниками и проводить жизнь в покое, мы этого не делаем, но как говорит Златоуст, из любви к Тебе и ради имени Твоего, мы подвергаемся всем бедствиям и без смущения мы готовы на понесете заклания за веру и закон Твой, на подобие овец ведомых, и с готовностью без смущения и сопротивления идущих на заколение *).
*) Другой некто (быть может Никита) говорит: Ты знаешь, говорит, и самые помышления, при которых каждый день нас умерщвляют за благочестие. Ибо кто решился в произволении при всяком искушении принять за истину смерть, тот в возможности умер. Это и Апостол говорит. Ибо как при частых и непрерывных бывших гонениях и угрожавших ему смертью искушениях, он, по случаю всякого такового искушения, готовился твердо подвизаться до смерти; то и справедливо говорит, что он умирал ежедневно. Мученики суть овцы закалаемые, во первых потому, что они приносятся в жертву Богу, во 2-х потому, что с кротостью, спокойно и не издавая голоса, вступают в мученические подвиги, не негодуя на страдания и не убегая оных, что свойственно овцам, когда их закалают. Потому-то и Павел принимая сии слова в послании к Римлянам в отношении к страждущим за Христа (Рим. 8, 36).
24. Востани, вскую спиши, Господи? воскресни, и не отрини до конца. Встань, говорит, Господи, для произведения защиты и подания нам помощи. Для чего Ты покоен и представляешься спящим при чрезмерном и многовременном Твоем долготерпении? Ибо спящий покоен. Встань на помощь нам, и не оставляй нас совершенно и навсегда беспомощными, хотя Ты отчасти и на время оставляешь нас. Слова приличные только человеку, так как Писание, что мы говорили неоднократно, изображает Бога обыкновенно человеческими действиями, потому что иначе немощь и грубость слушателей не в состоянии понимать Его.
25. Всекую лице Твое отвращаеши? забываеши нищету нашу и скорбь нашу? Для чего, говорит, Господи, отвращаешь от нас посещение и промысл Твой, как от недостойных? Или для чего забываешь нищету нашу, то есть, злострадание и скорбь, испытываемые нами? Ибо нищете свойственны злострадание и скорбь. Ты забываешь их, поелику не мыслишь о них нисколько *).
*) По словам Дионисия Ареопагита: Скромно так называемый сон Божии есть удаление и несообщимость Его с теми, о которых Он промышлял, а восстание есть доброе промышление Его о наказании или спасении. Итак, когда мы дремаем, говорит Никита, и действуем лениво, тогда Бог представляется спящим: признавая нас недостойными доброго посещения Его; а когда, почувствовав иногда вред от сна, мы скажем: встань, для чего спишь, Господи: то тогда не воздремлет и не уснет хранящий Израиля. Другие как бы отвращают очи Божии гнусными и недостойными очей Божиих делами, но после, раскаявшись, говорят: для чего отвращаешь лице Твое? Есть еще и такие, которые выброшены из памяти Божией и как бы производят в ней забвение об них, таковые говорят: Ты забываешь нищету нашу. Слова Феодорита: Сном называет долготерпение, а восстанием—движение к наказанию. Златоуста: Сном здесь называет бездействие, восстанием—воздаяние, а лицем—заступление, промысл, попечение.
26. Яко смирися в персть дута наша, прилепе земли утроба наша. Душа, говорит, наша, то есть мы, названные так пространнее, пали в прах, и чрево наше прилепилось к земли, потому что мы, как рабы и пленники, спим на земле и что поникли всегда к земли от тяжести скорбей. В высшем смысле смиряется в прах и в землю тот, кто прилепился к земному и кто, как говорит Божественный Златоуст, сквернится любодействами и плотским сладострастием *).
*) Слова Оригена: Посему мы просим прощения немощи нашей, что душа наша смирилась в прах. Или, поелику мы чрез страсти оземленились, то посему мы сделались пресмыкающимися по земле; сверх того и чрево наше прилепилось к земле, потому что мы ничем небесным не питаемся, но на подобие змея пожираем землю, где чрево означает душевную память, в которой слагаются все уроки (в изд. Своде).
27. Воскресни, Господи, помози нам, и избави нас имене ради Твоего. Встань, говорит, Господи, на помощь нам; потому что оставляя нас, терпящих столько зол, без помощи, Ты представляешься сидящим или спящим; избавь нас не за наши добродетели, которые недостойны столь великой милости, но для того, чтобы имя Твое было страшно и славимо всеми, и чтобы не злословилось оно у идолопоклонников *).
