– Это что, детский сад? – говорит Сиберт. – Сначала пальмы, теперь вот это!

– Кто здесь начальник? – говорит Сэл. – Похоже, грядут кадровые перестановки! – Он трогает лоб тыльной стороной ладони. – Это динозавр? Как-то мне нехорошо. Кажется, у меня температура.

Но все четверо заходят внутрь.

– Что это? – говорит Тони. – Похоже на театральную гримерную. Ишь ты, даже ваза с фруктами! Хотя здесь один виноград. А где блюдо с печеньем и сыром?

– Красивая музыка, – говорит Лонни. – Это из «Волшебной флейты»?

– Какая разница? Мне надо поесть, – говорит Сэл. Его заметно пошатывает.

– Можно и поесть, – говорит Сиберт. – Берите виноград.

– Не ешь виноград, – говорит тихий голос рядом с ухом Лонни. Мужской голос, смутно знакомый.

– Что? – говорит Лонни. – Кто это? – Он щупает воротник, находит крошечный динамик. Пока остальные едят, Лонни стоит в стороне.

– Странный вкус, – говорит Сэл. – Наверное, лучше его не есть.

– Уже едим, – говорит Сиберт.

– Что-то мне плохо, – говорит Тони. – Мне надо сесть.

– Винограда достаточно, – говорит Феликс. – Похоже, уже подействовало. Вы знаете, что это за препарат? Которым я обогатил виноград?

– Всего понемножку, – говорит 8Рукк. – Глаз гадюки. Кетамин. Слюна. Грибы. Убойная штука, если все правильно забодяжить. Вштырит мгновенно, сейчас пойдет лютый приход. Я бы и сам не отказался.

– Давайте гром, – говорит Феликс.

Раздается оглушительный грохот, свет гаснет. Когда свет зажигается снова: ваза с виноградом исчезла. На стене дрожит зловещая тень: гигантская птица, машущая крыльями.

– Неплохо смотрится, – говорит Феликс 8Рукку.

– Да, вы выбрали отличные крылья.

В скрытом динамике включается песня. Поют противно, но с чувством:

– Где она? – говорит Тони. – Эта крылатая тварь! Этот демон! Вот он! Там!

– Что я наделал? – говорит Сэл и плачет. – Лучше бы я умер! Вы слышали? Они убили Фредди. Это я виноват! Это расплата за то, что мы сделали с Феликсом!

– Это ужасно, – говорит Сиберт. – Нас отравили! Где мое тело? Я испаряюсь!

– Что на вас всех нашло? – говорит Лонни.

– Стих, конечно, убогий, но свое дело сделал, – говорит Феликс. – Вкупе с виноградом.

– Круто, – говорит 8Рукк. – Знатно они упоролись! Надо будет узнать, что еще было в том волшебном пакетике!

– Оставим их наедине с их кошмарами, – говорит Феликс, – и посмотрим, как дела у Фердинанда с Мирандой. Включайте запись. Чем они там занимались?

– Сейчас перемотаю, – говорит 8Рукк. – Так. Они собрали поленницу из «Лего», как вы велели. Потом, типа, признались друг другу в любви. Теперь играют в шахматы. Она говорит…

– Хорошо, – произносит Феликс. – Все по сценарию. Красивая пара. Приятно на них смотреть.

– Как будто у них все всерьез, – говорит 8Рукк. – Настоящая любовь, все дела. Так вдохновенно. Хотя картинка не очень четкая, – добавляет он.

– Достаточно четкая, – говорит Феликс. – Но вернемся в гримерку.

В гримерке все плохо.

Сэл свернулся калачиком на полу в дальнем углу. По щекам текут слезы; он весь – воплощение скорби. Похоже, он переживает некий инфернальный опыт с участием голого пола.

– Здесь темно. Здесь так темно, – бормочет он. – Почему так темно? Мне надо туда, где темно. Надо его разыскать!

Тони сражается с воздухом.

– Прочь! – кричит он. – Пошли прочь! Не подходите ко мне!

Сиберту, видимо, кажется, что по нему ползают насекомые или какие-то иные формы многоногой жизни.

– Снимите с меня эту пакость! – воет он. – Пауки!

Благоразумный Лонни забаррикадировался за столом, стараясь держаться подальше от происходящего.

– Вы уверены, что не переборщили с дозой? – спрашивает 8Рукк. – Когда заряжали виноград? Как-то им совсем худо.

– Я сделал все по инструкции, – говорит Феликс. Он хотел видеть мучения врагов и получил что хотел. Но считаются ли мучения, вызванные наркотическими веществами? Долго ли это продлится? Какие будут побочные действия? – Сколько у нас до конца официального фильма? – спрашивает он. – Который идет в камерах и в кабинете начальника?

8Рукк смотрит на часы на экране.

– Осталась примерно треть, – говорит он.

– Надо ускориться, – говорит Феликс. – Выпускайте Стефано и Тринкуло.

– Они готовы и ждут, – говорит 8Рукк.

Дверь гримерной распахивается настежь. Пританцовывая, внутрь входят Рыжий Койот и Бублик в своих шутовских костюмах. Койот – в старом, потертом смокинге из секонд-хенда, Бублик – в красных фланелевых кальсонах и котелке, лихо сдвинутом набок.

– Я бы точно откинул коньки, если бы увидел такое под кайфом, – говорит 8Рукк.

– Гости, по-моему, тоже не рады, – говорит Феликс. И действительно: Сэл, Тони и Сиберт с испуганным видом пятятся к дальней стене.

– Смотри, – говорит Бублик, указывая на них пальцем. – Чудовища! Чудовища! А какие вонючие! Так и несет старой, тухлой рыбой!

– Смердящие чудовища, – говорит Рыжий Койот. – Чую запах… коррупции!

– Вот бы их изловить да показывать на базаре, – говорит Бублик. – Слышишь? Что-то бормочут. Похоже, совсем сумасшедшие. Наркоманы. Отбросы общества. Обхохочешься, правда.

– Люди заплатят хорошие деньги, чтобы на них поглазеть, – говорит Рыжий Койот. – У министра юстиции нервный срыв, вызванный употреблением запрещенных веществ. Отличнейший заголовок для передовицы в центральной газете!

– Выпускайте ведьминых отродий, – говорит Феликс.

– Вперед, – говорит 8Рукк.

Секундная пауза. В гримерную входит Калибан с двумя своими дублерами. Они сочинили новую песню специально для этого случая. 8Рукк нажимает на кнопку, включает музыку. Пространство взрывается ритмом. Вступает Калибан: