– Чем ты занималась весь день? – интересуется он. – Не хочешь сыграть в шахматы?

Неохотно – неужели действительно нехотя? – она подходит к кухонному столу, на котором разложена шахматная доска.

Черными или белыми? – спрашивает она.

К утру понедельника к Феликсу вернулась уверенность в своих силах. Пусть все идет своим чередом, как обычно на его курсе во Флетчере. На этой неделе они обсудят главных персонажей, чтобы актеры поняли для себя, как лучше сыграть их на сцене. Теперь, когда разрешились проблемы с Мирандой и Ариэлем, никаких сложностей быть не должно. Разве что с Калибаном. Калибан неизбежно поднимет вопросы не самого приятного свойства.

Что касается его тайного предприятия, тут нужно крепко держаться за нить. И твердо идти за ней в непроглядную тьму. Какую бы форму ни приняли его действия, все будет зависеть от точного расчета времени. Это его последний шанс. Его единственный шанс. Отомстить за себя, вернуть себе доброе имя, утереть носы обидчикам. Если он не воспользуется этим случаем, удача точно от него отвернется, она его и так не очень балует своим присутствием.

Нельзя идти на попятный, нельзя сомневаться. Нужно поддерживать стимул. Все зависит от его воли.

– Как успехи, мистер Герц? – спрашивает Дилан, когда Феликс проходит через контрольно-пропускной пункт.

– Пока все отлично, – жизнерадостно отвечает Феликс.

– Кто играет феечку? – интересуется Мэдисон.

– Это не феечка, – отвечает Феликс.

– Да ладно!

– Поверьте мне на слово, – говорит Феликс. – Кстати, на следующей неделе я приглашаю сюда актрису. Это очень известная актриса. Анна-Мария Гринленд. Она будет играть Миранду, женскую роль в пьесе.

– Да, мы уже слышали, – говорит Мэдисон. Сарафанное радио во Флетчерской колонии работает круглосуточно семь дней в неделю; или отлично налажена система наблюдения и разведки. Как бы там ни было, слухи распространяются, как эпидемия. – Мы уже в предвкушении, – улыбается он.

– Ей оформили пропуск? – спрашивает Дилан.

– Конечно, – говорит Феликс нарочито уверенным голосом. Эстель все устроила. Ей пришлось потрудиться, были высказаны некоторые возражения, – но Эстель знает, за какие ниточки надо тянуть и чье самолюбие надо уважить. – Я надеюсь, что все сотрудники… я надеюсь, вы ей окажете теплый прием.

– Ей надо будет носить охранный пейджер, – говорит Дилан. – Актриса не актриса, но правила едины для всех. Мы ей покажем, как им пользоваться. На случай проблем. – Их любопытство зашкаливает: им хочется расспросить Феликса об актрисе, но не хочется выдавать свой нетерпеливый восторг. Все-таки надо держать лицо. Может быть, бросить им косточку, думает Феликс, и сказать, что на ютьюбе в свободном доступе выложен видеоклип танцевального номера, в котором Анна-Мария превращает своих двух партнеров в условный фарш? Нет, решает он, лучше не надо.

– Проблем не будет, – говорит он, – но спасибо за вашу заботу.

– Не за что, мистер Герц, – говорит Дилан.

– Мы работаем для вас, – добавляет Мэдисон.

– Вы всегда можете на нас положиться. Хорошего дня, мистер Герц, – пожелал Дилан. – К черту!

– К черту! – произносит Мэдисон и поднимает вверх два больших пальца.

– Все действие пьесы происходит на острове, – говорит Феликс, стоя у доски в аудитории. – Но что это за остров? Волшебный сам по себе? Этого мы не знаем. Каждый, кто оказался на острове, видит в нем что-то свое. Кого-то остров страшит, кто-то хочет им властвовать. Кто-то хочет скорее его покинуть. Первой на остров высадилась мать Калибана, злая ведьма Сикоракса. Она умирает до начала действия пьесы, но не раньше, чем у нее рождается сын. Калибан, как мы знаем, родился на острове. Он здесь вырос, и он единственный, кто по-настоящему любит остров. Когда Калибан был ребенком, Просперо относился к нему по-доброму, но потом Калибану ударили в голову гормоны, он не совладал с собой, и Просперо пришлось заключить его в скале. После этого Калибан начинает бояться Просперо и покорных ему духов, которые его истязают. Но острова он не боится. И остров в ответ иногда услаждает его дивной музыкой.

Он пишет на доске: КАЛИБАН.

– Еще один обитатель острова пробыл там столько же, сколько Сикоракса, но это не человек. Ариэль – дух воздуха. Что он думает об острове? Мы не знаем. Он создает здесь иллюзии, но лишь по приказу Просперо.

Он пишет: АРИЭЛЬ.

– Потом на остров прибывает Просперо, законный герцог миланский, и его трехлетняя дочь Миранда, которых бросили в море на прогнившем челне по приказу Антонио, коварного брата Просперо, захватившего миланский престол. Им повезло, что они высадились на остров, потому что иначе они утонули бы или погибли от голода. Но им приходится жить в пещере, и, кроме дикаря Калибана, на острове нет других людей, поэтому Просперо стремится как можно скорее покинуть остров и вместе с Мирандой вернуться в Милан. Он хочет вернуть себе герцогство, хочет, чтобы его дочь вышла замуж за человека, достойного ее положения, но, оставаясь на острове, он ничего не добьется. Сама Миранда нейтральна в этом вопросе. Она не знает другой жизни, кроме жизни на острове. Ей здесь было неплохо, пока перед ней не открылись другие возможности.

ПРОСПЕРО И МИРАНДА – пишет он.

– Проходит двенадцать лет, и волны выносят на остров еще нескольких человек. В результате бури, инсценированной Просперо и Ариэлем. Буря была лишь иллюзией, но убедительной. Они искренне убеждены, что спаслись после кораблекрушения. Для Алонзо, короля Неаполя, остров – место утраты и скорби. Он уверен, что его сын Фердинанд утонул. Для Себастьяна, брата Алонзо, и Антонио, брата Просперо, остров – место для реализации коварных планов. Им выпал случай убить Алонзо и его советника Гонзало, после чего Себастьян унаследует неаполитанский престол – при этом он совершенно не представляет, как вернуться в Неаполь. Эти двое считают, что остров – пустынный клочок земли безо всякого очарования.

Гонзало, старому честному советнику, остров видится изобильной и плодородной землей. Он рассуждает о том, как бы он все устроил, будь он здесь королем. Это была бы идеальная республика, где все граждане будут равны, добродетельны и невинны, и никому не пришлось бы работать, в поте лица добывая свой хлеб. Остальные над ним потешаются. Все четверо рассуждают о власти. Кто должен править, каким будет это правление. Как заполучить власть и как ею распорядиться.

Феликс пишет: АЛОНЗО, ГОНЗАЛО, АНТОНИО, СЕБАСТЬЯН, – и проводит под ними черту.

– Следующий персонаж отличается от всех остальных. Фердинанд, сын Алонзо. Его выбросило на берег в другой части острова, и он уверен, что его отец утонул. Пока он оплакивает потерю, Ариэль увлекает его чарующей музыкой. Поначалу Фердинанд думает, что остров волшебный; потом видит Миранду и принимает ее за богиню. Узнав, что она просто девушка и не замужем, он влюбляется с первого взгляда и предлагает ей стать его женой. Для него остров – место чудес, а потом и романтической любви.

Феликс пишет: ФЕРДИНАНД, – и проводит еще одну черту.

– Дальше идут Стефано и Тринкуло, – говорит он. – Оба пьяницы и шуты. Как Антонио и Себастьян, они видят остров местом для захвата власти. Без зазрения совести они собираются эксплуатировать доверчивого Калибана, заставив его служить им; они даже подумывают о том, чтобы показывать его на базаре за деньги или продать его в рабство, когда вернутся домой. Также они не гнушаются воровством, убийством и изнасилованием. Пусть даже чисто теоретически. Убейте Просперо, говорит им Калибан, и получите весь остров с Мирандой в придачу. Их тоже волнует вопрос, кто и как будет править; в пьесе они выступают комическими двойниками Антонио и Себастьяна. Или можно сказать, что Антонио и Себастьян – те же шуты, только лучше одетые.

СТЕФАНО И ТРИНКУЛО, пишет он.