Я инстинктивно направился в центр города. Удар от предательства был силён: моя злость на Алистера смешалась с отвращением из-за моей собственной неспособности распознать его двуличность. Если Гораций был прав, значит, мне лгали, мной воспользовались в самой эгоистичной манере.
И что ещё хуже, Алистер пренебрёг как этическими так и профессиональными обязанностями. Почему же я не спросил его раньше? Неужели я был так ослеплён его знаниями, что забыл об инстинктах, которым всегда следовал?
Пройдя двенадцать кварталов, моя злость поутихла, и верх взяла холодная логика. Обвинения, выдвинутые Горацием, были серьёзными, и прежде, чем я мог бы их оценить, мне стоит взглянуть Алистеру в глаза и услышать его объяснение.
Миссис Либ сказала, что он сегодня вечером будет в опере. Для Алистера посещение оперы было скорее светским мероприятием, нежели музыкальным событием. Он выкупил всю ложу, и я не сомневался, что сегодня вечером она будет заполнена его светскими друзьями.
Это было напоминанием того, что он родился в атмосфере достатка и известности, которые я не совсем понимал. Но принять мог. Но не дали ли они Алистеру ощущение власти, чувство превосходства над законом? Вот этого я не приму никогда.
Я вышел на Бродвей и поймал экипаж до 39-ой улицы, где находилось здание Метрополитен-оперы.
К счастью, я приехал как раз в начале первого антракта, потому что, несмотря на моё полицейское звание и знание о расположении ложи Алистера, несговорчивый администратор отказался пропустить меня внутрь во время выступления.
- Если это не вопрос жизни и смерти, то я вас не впущу. Особенно во время сольного выступления Карузо – мистер Конрейд меня уволит, - упрямо произнёс мужчина, ссылаясь на главного управляющего – поклонника их новой оперной дивы. – Вам придётся подождать.
Думаю, я сумел бы настоять на своём, но похоже, борьба того не стоила. Сидя в вестибюле, я слушал громкий тенор Энрико Карузо, и когда его пение достигло крещендо, я осознал, что всей душой надеюсь, что Гораций Вуд – жестоко ошибающийся неблагодарный ученик. Что угодно, лишь бы это не было правдой.
Когда, наконец, упал занавес и включился свет, я направился в ложу Алистера, пробираясь через толпу нарядно одетых богачей, спешащих в бар.
К счастью, Алистер был ещё в ложе и небрежно потягивал из бокала шампанское, болтая с женщиной в зелёном платье, увешанной бриллиантами. Он не заметил меня, пока я не прервал их разговор.
- Алистер. Мне нужно срочно с вами поговорить. Прошу вас спустить со мной вниз.
Даже я сам понимал, что мой голос звучит странно, натянуто и необычно формально.
- Зиль! Что вы, ради всего святого, здесь делаете? – удивлённо спросил он, приподнимаясь в кресле. – Что-то случилось?
- Мне нужно с вами поговорить, - снова произнёс я. - Снаружи, где нас никто не услышит.
- Тогда я спущусь через пару секунд и найду вас в вестибюле. Мне нужна минутка, чтобы попрощаться.
Я повернулся к выходу и услышал, как Алистер приносит свои извинения.
- Валерия, вам что-нибудь принести, когда я вернусь? – обратился он к женщине за моей спиной.
- Алистер, - надула дама губы, - вам действительно надо прямо сейчас уходить? С этим невоспитанным мужланом? Да он ворвался сюда, а сам даже не одет в соответствующую вечеру одежду! Но думаю, я смогу вас простить, если вы будете так добры и принесёте мне ещё бокальчик шампанского, когда будете возвращаться.
Её игривый смех был последним, что я слышал, выходя из ложи.
Мне никогда не нравились светские дамы. По крайней мере, те из них, кого я встречал. Хотя, должен признать, что встречал я лично немногих. Но те, с кем пересеклись мои пути, пусть и ненадолго, казались мне неестественными. И эта леди определённо не была исключением.
- Ну что ж, Саймон, - радостно произнёс Алистер, подходя ко мне в вестибюле. – Что такое важное произошло, что вы оторвали меня от прекрасной музыки и отличной компании столь драматичным образом?
Его щёки слегка покраснели от выпитого шампанского, и я подумал, что ему было бы неплохо отказаться от следующего бокала.
- Мойра Ши, - обвиняющим тоном произнёс я. – Я хочу услышать, что вы мне расскажете о Мойре Ши.
Алистер слегка вздрогнул, но голос его остался спокойным.
- И где вы о ней услышали? Она умерла почти три года назад, и её смерть не имеет никакого отношения к нашему текущему делу.
«Нашему делу». Эта фраза ещё раз напомнила мне, насколько близко мы стали сотрудничать в последние несколько дней.
- Неважно, где я услышал о ней. И я сам решаю, что имеет отношение к моему делу, а что – нет.
Фраза вышла даже более резкой, чем я того ожидал, и Алистер бросил на меня удивлённый взгляд.
- Идёмте, - он направился в сторону 40-ой улицы, где прогуливались несколько человек. – Думаю, нам нужно более тихое место для подобной беседы.
Пройдя пол квартала, мы по обоюдному согласию зашли в маленький ирландский паб. Нашли небольшой столик в углу, подальше от толпы возле бара. Алистер сразу заказал две пинты стаута47, хотя ни он, ни я не хотели пить.
Я смотрел на него, ожидая, когда он начнёт рассказ, и, стараясь не обращать внимание, на то, что все внутренности скрутило в узел.
- Я надеялся, что мне никогда не придётся вам об этом говорить, - сказал Алистер. – То, что я собираюсь рассказать, знали только мои ближайшие помощники в исследовательском центре. Кто из них вам рассказал? – угрюмо уточнил он. – Полагаю, это был Гораций, он у нас известный болтун. К тому же, я не верю, что Фред предал бы моё доверие.
Я даже не обратил внимания на его вопрос.
- Я должен знать о Мойре Ши, - настойчиво сказал я.
Алистер сделал глоток эля и промокнул оставшуюся на губах и усах пену от пива салфеткой.
- Когда я пришёл к вам утром в эту среду, я рассказал вам кое-какие подробности о моём решении работать с Майклом Фромли.
- Да, помниться, вы говорили, что просили о сделке – отпустить его под вашу опеку, потому что он ещё «не пересёк черту», так сказать. Несмотря на тенденцию к жестокому поведению, он ещё не совершил убийство. Это было единственной причиной, почему я понял вас. Понял, что вы верите, что ваше исследование – а именно, работа с Фромли – так важна. Но это ведь была неправда, не так ли?
Я уставился на него, ожидая ответа.
- Мне тогда было тяжело объяснить, потому что вы не видели разницы между попыткой убийства и совершённым убийством, - ответил Алистер.
- Я пришёл к вам тем утром, потому что слышал о вашем отношении к новым идеям. Мои связи в полиции сообщали, что у вас отличная репутация в этом вопросе, и вы готовы учиться новому, в отличие от старших коллег. Я чувствовал, что вы сможете понять, почему то, что я хотел узнать от Майкла Фромли, было так важно.
- Да, - нетерпеливо перебил я его плавный разговор. – Но я никогда не пожертвую справедливостью во имя знаний. И никогда не стану рисковать ради этого жизнями других людей. Разве не именно это вы здесь устроили?!
Я знал, что моя речь звучала обвинительно, но не мог сдержаться.
- Расскажите мне правду о Мойре Ши, - потребовал я, - всю историю целиком, ничего на этот раз не упуская.
В ответ Алистер громко ударил кулаком по столу, заставив наши бокалы подпрыгнуть.
- Саймон, не будьте таким узко мыслящим! Вы можете увидеть и понять в происходящем сложности с точки зрения морали. Я знаю, что можете, ведь именно поэтому я вас и выбрал для этого дела!
- Что значит, вы «выбрали меня» для дела? – уточнил я. – Вы не могли меня ни для чего выбрать. По печальному стечению обстоятельств в районе моей юрисдикции была убита девушка. Вы связались со мной, спустя всего несколько часов после совершения убийства. Если у вас была важная информация, то у вас не было иного выбора, кроме как обратиться ко мне.
И всё же меня посетила мысль: возможно ли, что этот человек манипулировал мной даже больше, чем я представлял на данный момент.
