— Но что это такое? — Паркер склонился и непонимающим взглядом скользнул по деревяшкам.

— Если я не ошибаюсь, а видимо, не ошибаюсь, это и есть дьявольские копыта, оттиски которых вызвали такой переполох в доме…

— Ты хочешь сказать, что он сделал оттиски в гроте и на книге своей умершей сестры…

Паркер склонился над предметами с внезапным любопытством.

— Постой! — воскликнул он. — Я начинаю понимать!

— Что понимать? — Джо поднял взгляд, как бы внимательный, но на деле лишенный всякого выражения.

— Ты знаешь, что… — Паркер остановился, а затем быстро продолжал: — Это, конечно, только временная гипотеза… Я подумал, что этот человек, как-никак, слегка чокнутый демонолог… ведь все о нем так говорят, правда?… Мог… мог так проникнуться этим предсказанием, что сам… понимаешь?

— Ты хочешь сказать, что он убил свою сестру, а потом себя, чтобы привести в исполнение приговор, вынесенный его семье несколько веков назад? Я тоже подумал о такой вероятности…

— Правда? Ну, во всяком случае, это объяснило бы сразу оба этих дела. Ты абсолютно убежден, что Патриция Линч не совершила самоубийство?

— Абсолютно.

— А почему?

— Именно из-за этих копыт, — сказал Джо тихо. — Цианистый калий она могла привезти с собой, письма могла не оставить, дверь с грехом пополам могла закрыть и ключ положить на стол, но я не могу понять, как случилось, что на книге, взятой в тот же вечер у сэра Александра Джилберна, оказался утром оттиск дьявольского копыта. Она сама наверняка так бы не поступила. Прежде всего, в комнате не нашли никакого копыта. Во-вторых, психологически совершенно невозможно, чтобы женщина, находящаяся в депрессии по совершенно человеческой, бытовой причине, могла с заранее обдуманным намерением поставить оттиск дьявольского копыта на чужой книге, а затем вынести это копыто в такое место, где его никто не мог бы найти, а потом вернуться и совершить самоубийство. При этом лично для нее этот символ не имел никакого смысла. А если даже допустить, что существует нечто, о чем мы не имеем ни малейшего понятия, и символ этот имел для нее смысл, то как объяснить факт повторения таинственных явлений после ее смерти? Это означало бы, что Патриция Линч имела сообщника, который остался и действовал дальше. А это очевидный абсурд, потому что: 1) самоубийцы не имеют сообщников, 2) если даже один на миллион и имеет сообщника, то не могла его иметь женщина, которая приехала сюда спустя много лет, находилась в Норфорд Мэнор очень короткое время, и практически лишь один Джилберн был для нее близким человеком. А Джилберн, в свою очередь, не мог бы переворачивать портрет сэра Джона в Норфорд Мэнор. Таким образом, Патриция Линч могла совершить самоубийство, но без сопровождения дьявольских штучек, или могла быть убита, и тогда эти фокусы являются лишь частью общего плана, в котором ее смерть — только эпизод… Ты понимаешь?

— Понимаю. Но это не исключает того, что Ирвинг Эклстоун мог убить свою сестру, а потом совершить самоубийство, правда? И даже подтверждает это.

— Да. Этого нельзя исключить. Но сначала мы должны быть уверены, что Ирвинг Эклстоун совершил самоубийство. Если же он его не совершил, то как его смерть, так и смерть его сестры относятся к плану какого-то третьего лица, которое я предлагаю условно назвать Дьяволом.

— Но ведь Ирвинг Эклстоун совершил самоубийство! — Паркер развел руками и покачал головой, как бы желая сказать, что перед человеком, который упорно не хочет признавать фактов, любая аргументация бессильна… — Должен ли я тебе повторять, что человек, который стреляет себе в голову, находясь в совершенно пустом доме, в запертой изнутри комнате, и делая это на глазах многочисленных свидетелей, из которых, по крайней мере, двое достойны всяческого доверия, не может быть убитым кем-то другим? Или ты действительно веришь в сверхъестественные силы? Джо, дружище, скажи, чего ты от меня хочешь?

— Чего я от тебя хочу? Не знаю. Если бы знал, мы могли бы через пять минут распрощаться с этим очаровательным уголком нашей страны и уехать в менее очаровательный Лондон, где мне, быть может, удалось бы закончить в срок эту кошмарную книжицу и улететь в Грецию… Но я уже перестал в это верить. Однако оставим мечты и давай попробуем все это привести в какой-то порядок.

— Я буду счастлив, — пробормотал Паркер. — Потому что, как только ты приведешь в порядок то, что собираешься, мы тотчас уедем. Так мне подсказывает интуиция…

Паркер вздохнул и сел в кресло напротив письменного стола, с явным отвращением разглядывая змею мужского рода, которая прогуливалась по дну террариума, время от времени прикасаясь головой к боковому стеклу, будто пыталась найти в этом хорошо знакомом ей окружении что-то новое.

Алекс выдвинул ящик стола, где еще раньше заметил чистую писчую бумагу, вынул один лист и положил перед собой.

— Прежде всего, я хочу выписать фамилии всех проживающих в этом доме лиц, а потом установить, где они находились в момент убийства…

— Зачем? — Паркер оторвал взгляд от змеи и с тоской посмотрел на друга. — Ведь ты сам можешь под присягой показать, что никто из них не убил Ирвинга Эклстоуна.

— О господи… — Джо вынул платок и отер пот со лба. — Ты обещал мне помочь. Так хотя бы не мешай сейчас…

— Но ведь… — Паркер умолк.

— Начнем с прислуги… — Алекс вынул перо: —

1. Джозеф Райс — лакей

2. Марта Коули — кухарка

3. Синди Роуленд — горничная

И садовник. Как же его фамилия?

Паркер посмотрел в свою записную книжку.

— Филд.

— Точно. 4. Садовник Филд. Кто дальше? Медицинский персонал, если можно так сказать. А именно:

5. Доктор Арчибальд Дюк

6. Агнес Стоун, медсестра.

Дальше идет семья:

1. Джоан Робинсон

2. Николас Робинсон

3. Томас Кемпт.

Можно сюда добавить еще сэра Александра Джилберна, которому дадим номер десятый. И на этом закончим наш список.

— Но ведь в расчет может входить и кто-то чужой? — заметил Паркер.

— Ты сам сказал, что в расчет не может входить никто… — Алекс невольно улыбнулся, но тут же стал серьезным. Он посмотрел в окно.

Над полосой поросших деревьями холмов по-прежнему раскинулось безоблачное вечереющее небо, но вдруг где-то далеко на нем возник и погас отблеск далекой молнии.

— Гроза… — Паркер глубоко вздохнул. — Наконец-то. Лишь бы только не прошла мимо… — Он подошел к террариуму, на дне которого неподвижно лежали змеи. — Даже эти создания потеряли все свои силы… — Он склонился над ними. — А это еще что такое?

Алекс оторвал взгляд от бумаги, на которой делал маленькие, ему одному понятные отметки рядом с фамилиями.

— Что случилось? Ты что-то нашел?

— Да. Это похоже на отмычку. А рядом с ней змея.

Джо подошел и посмотрел.

— Они не кусаются? — спросил заместитель начальника Департамента уголовного розыска Скотленд-Ярда с детской неуверенностью, которая Алексу, знающему его безграничную храбрость в борьбе с вооруженными людьми, показалась почти трогательной. — Надо это как-нибудь достать.

— Попробую, — Джо открыл дверцы клетки. Одна из змей подняла голову и зашипела.

— Осторожно! — сказал Паркер.

Алекс взял металлический предмет в руку, и тут змея нанесла удар. Ее голова молниеносно метнулась к ладони и ударилась о нее. Джо тряхнул рукой. Змея упала на дно. Она тихо зашипела и отклонилась назад для второго удара.

— Она тебя укусила! — Паркер быстро закрыл дверцу террариума. — Сейчас позвоню нашему доктору! — и двинулся к двери.

Алекс остановил его.

— Они не ядовитые. И к тому же она меня не укусила.

— Покажи…

На ребре ладони виднелось два небольших покраснения. Зубы, удары которых могли нести смерть лягушкам и ящерицам, не смогли пробить человеческую кожу.