— Ваша супруга была ко мне слишком любезна. Да, у меня бывают версии, и порой они действительно оправдываются, потому что всегда основаны на элементарной логике. Но логика требует данных, мотивов и возможностей. Того, что я знаю сейчас, не хватило бы для содержания под арестом в течение даже получаса того лица, о котором я думаю.

— А о ком вы думаете?

Этот вопрос задал Джилберн. Причем так быстро, что Джо машинально открыл рот, чтобы ответить, но так же машинально удержался.

— Вы же юрист, сэр Александр, и прекрасно знаете, что человек, публично подозревающий другого человека в совершении преступления, не имея для этого хотя бы соответствующих логических предпосылок, сам является преступником, хотя и меньшего калибра. В данную минуту я беспомощен, хотя знаю уже очень много, быть может, больше, чем вытекает из моих слов. Но нескольких его действий я не понимаю. Они не согласуются между собой. А ведь все должно быть взаимосвязано. Во всяком случае, с того момента, как я поселюсь в Норфорд Мэнор, я всерьез постараюсь кое-что предпринять… И вы можете быть уверены, мистер Робинсон, что даже если вы сегодня уедете отсюда, вы услышите о результатах расследования. Ибо в эту минуту единственный способ, который остается у Дьявола, чтобы прекратить мое расследование, это только убить меня.

Джоан растроганно взглянула на него, и в ее глазах засветилась улыбка.

— Мы все будем вам сердечно благодарны, — сказала она тихо. — Просто страшно, когда вы с такой уверенностью говорите о Дьяволе и о смерти тети Патриции.

Они вышли из леса. Вдали, возвышаясь над обширной территорией, уже виднелся Норфорд Мэнор. На далекой террасе, словно маленькая статуэтка из белого фарфора, передвигалась женская фигурка, суетясь вокруг чего-то, чего нельзя было разглядеть, но они знали, что это старая, сидящая в кресле женщина.

Джоан вздохнула с облегчением.

— Слава Богу, все в порядке… Это так действует на нервы, что я уже начала бояться… Агнес копошится возле бабушки… Хорошо, что вы с нами… — она посмотрела на Алекса почти умоляюще, как бы прося об опеке и охране от чего-то, чего боялась и не понимала.

— Думаю, что прежде всего надо искупаться, — Николас посмотрел на небо. — Пожалуй, я не припоминаю такой парящей жары в этих.

Он не закончил предложение, потому что из-за деревьев вдруг выбежала красивая немецкая овчарка, остановилась, посмотрела на идущих, а потом спокойно вернулась к молодому человеку в полицейском мундире, который медленно поднимался в гору, приближаясь к дому со стороны леса.

— А что же это вы здесь, сержант? — воскликнул Джилберн, который, видимо, знал его. — Почему не в Блю Медоуз? Там ведь у вас сегодня много людей.

— Да, сэр, — сержант Кларенс остановился и вытер потное лицо, снимая фуражку. — Именно поэтому я здесь. Каждый год на празднике появляется пара сомнительных личностей, а учитывая, что Велли Хауз и Норфорд Мэнор единственные дома в окрестности, где воришка может поживиться, и что вся прислуга обычно уходит на весь день… — он развел широко руки, улыбнулся, отдал честь и двинулся дальше, обходя владения Эклстоунов широким полукругом.

Джо посмотрел на дом. Он был даже доволен, что рослый сержант и его служебный пес гуляют по парку. Хотя какое это имело значение? Дьявол — не то создание, которое боится собак и полицейских. Джо опять бросил взгляд на дом. Медсестра прошла по террасе и скрылась за входной дверью. Даже на расстоянии нескольких сот ярдов ее золотисто-рыжие волосы блеснули на солнце, словно отлитые из металла.

— Привет, Том! — крикнул Николас и взмахнул рукой.

Джо повернул голову.

Томас Кемпт, одетый в белый купальный халат шел босиком по газону со стороны бассейна и потряхивал головой, с которой сыпались серебристые капли.

— Чудесная вода! — закричал он. — Вы все должны немедленно искупаться! Я окунулся на пару минут и чувствую себя, будто родился заново!

Он подошел к ним.

— Как удался бридж, сэр Александр? Джоан опять разнесла всех? В пух и прах?

— Опять…

Алекс резко повернулся.

Со стороны дома донесся приглушенный звук выстрела.

Не размышляя и не пытаясь усомниться, Джо изо всех сил бросился бежать к дому. Одновременно он увидел белую фигурку, которая выбежала на террасу и остановилась, глядя куда-то вправо вверх и указывая на что-то рукой. На окна Ирвинга Эклстоуна. Алекс ускорил бег и сейчас мчался в гору как безумный.

— Папочка! — услышал он за собой женский крик.

Краем глаза он увидел сержанта Кларенса, который тоже рванулся к ним. Собака бежала у его ног. Сержант, не замедляя бега, вынимал из кобуры пистолет.

Кто-то легко обогнал Алекса, словно он был не взрослым, хорошо натренированным мужчиной, а хилым старцем, едва передвигающим бессильные ноги. А ведь он знал, что бежит очень быстро.

Джоан Робинсон бежала босиком. Это тоже он заметил подсознательно. Он успел ее опередить, когда она срывала с ног туфли на высоких каблуках. Она неслась, как ураган, словно подъем, жара и платье не существовали. Даже в эту секунду, когда он бежал с сердцем, полным ужаса и страшного предчувствия неизбежного краха, его охватило восхищение. Прежде чем он пробежал три четверти дистанции, она уже влетела на террасу и исчезла в черном прямоугольнике открытой входной двери.

Агнес Стоун, смертельно бледная, стояла на террасе и прижимала руки к груди.

— Там! — закричала она. — Наверху!

Джо сразу прыгнул на несколько ступенек вверх, но споткнулся и на долю секунды потерял равновесие. В эту ничтожную долю секунды, когда он повернул лицо назад, он увидел Кларенса, который был уже близко, а по главной аллее бежали Николас, а за ним Кемпт, который слегка отстал, путаясь в полах халата. Еще дальше, смешно раскачиваясь и резко опираясь на трость, приближался Джилберн.

Эта картина мелькнула в его глазах, и в ту же минуту к Джо вернулось хладнокровие.

— Оставайтесь здесь и охраняйте оба входа! — крикнул он Кларенсу. Джо выпрямился и, вбегая в холл, потянулся к заднему карману. С пистолетом в руке он вбежал в дом.

Сверху доносились частые и сильные удары, гремящие, как барабанный бой.

Он бросился на этот звук, перепрыгивая через три ступеньки сразу. Джоан Робинсон, отчаянно рыдая, колотила маленькими кулачками в дверь кабинета своего отца.

— Папочка!.. Папочка!!.. Папочка!!!..

Все произошло так быстро, что когда Джо позже пытался восстановить подробности тех нескольких минут, ему удалось это сделать с большим трудом.

Он взбежал по лестнице и очутился рядом с Джоан.

— Папочка! Папочка!!! Открой!!!

Мягко, но решительно он отодвинул Джоан и наклонился к замочной скважине. Ключа в ней не было. Хотя на дворе ярко светило солнце, в комнате горел свет. В кругу света лампы, которая стояла на столе, Алекс увидел то, чего не хотел увидеть: голову человека, лежащую на поверхности стола так, будто Ирвинг Эклстоун к чему-то прислушивался, приложив ухо к лежащим на столе бумагам. Лицо было обращено в другую сторону от двери. Джо не видел его.

— Он там? — спросила Джоан, жадно хватая воздух.

Алекс молча кивнул. В эту же секунду Николас Робинсон очутился возле них. Внизу Джо услышал быстрые шаги, хлопанье дверью, а потом те же шаги, бегущие наверх.

— Ломайте дверь! — закричала Джоан. — Он там, Ник! Ломайте дверь! Вы слышите?

Джо отступил, чтобы взять разгон. В этот момент на лестничном пролете показался Кемпт в расстегнутом халате, под которым виднелись его атлетическая грудь и мокрые голубые плавки. В одной руке он держал револьвер, а в другой — маленький мешочек с патронами, которые по дороге торопливо засовывал в барабан.

Джо всем телом ударил дверь. Она глухо задребезжала, но не дрогнула.

— Попробуем вместе! — Кемпт положил свой револьвер на стол возле шара с розами и встал рядом. Они налегли на тяжелую дубовую дверь вместе. С оглушительным треском одна из досок филенки расщепилась с внутренней стороны, и дверь прогнулась. В верхней части двери показалась узкая щель. Джоан стояла у стены, прижав к щекам ладони жестом испуганного ребенка.