— Я… я на мелкие буквы вообще не обращаю внимания. Я читаю только крупные.

— На этой надписи буквы уж куда крупней! — прорычал Лев Рыкалыч.

— А я люблю еще крупнее. Вот напишите еще крупнее — тогда приду и, так и быть, прочитаю.

Гаву начало было казаться, что он не так уж сильно проигрывает в препирательствах, но тут из зарослей показался второй лев:

— Хвост откушу! До самого основания! — И лев облизнулся.

Угроза была чудовищной. Остаться без хвоста! Уподобиться бесхвостому игрушечному Мишке! Гав ничего против Мишки не имел, но отсутствие хвоста у него считал фактом постыдным. На миг промелькнула мысль о том, что на острове Сладкая Отрада все быстро отрастает и восстанавливается, но все же Гав решил не рисковать: вдруг да не вырастет?

Необдуманный поступок пса-санитара, может, и не имел бы дурных последствий, если бы об инциденте с телохранителями не было доложено правителю.

— Не понимаю, отчего этим новичкам неймется! — вздохнул Шоко-Роко. — Ну что бы им не играть и не лакомиться?! Ведь это так чудесно! Только вы, мой любезный Бяка-Задавака, и цените мою доброту. Это меня наишоколаднейшим образом радует.

Бяка-Задавака на это только молча кивнул. Он так разленился, что не в силах был произнести ни словечка — рот у него раскрывался только для конфет. В последнее время он склонялся к мысли, что все-таки он, Бяка-Задавака, персона поважнее самого Шоко-Роко и должен, пожалуй, взять бразды правления в свои руки. Тогда бы ему уже не приходилось самому разевать рот под конфетными деревьями — он приказал бы трясти ветки, вынимать конфеты из фантиков и в определенные часы совать их ему, Бяке-Задаваке, в рот.

На вечернем тайном заседании Шоко-Роко держал речь перед своими советниками:

— У меня такое чувство, что вновь прибывшие относятся к нам без должного почитания. И Бяка-Задавака тоже, наверно, считает, что все шоколадные фигурки, в том числе и я, сделаны исключительно для того, чтобы ими лакомились. За ними за всеми нужен глаз да глаз. Всю ответственность за них возлагаю на младшего советника Филина Простофилина. С этого дня вы можете считать себя моим тайным советником.

Шоколадный филин округлил свои и без того круглые глазищи, что должно было означать неусыпную бдительность, в которой ему не может быть равных. И так как он привык все записывать, он отметил в своей записной книжке: «Тайный советник!»

Старший советник Лев Рыкалыч ничего не сказал и не записал, потому что еще не получил приказ, кого хватать и сажать в клетку.

В нарисованном на отдельной страничке Рисовании плодоовощеводческом совхозе «Здоровье» все были заняты важными делами. На помощь директору совхоза товарищу Яблочкину была прислана в качестве консультанта от Дома торговли тетя Цирпа, которая считалась крупнейшим специалистом всей Рисовании по проблемам питания.

По гладко вымощенной и обсаженной молодыми березками главной совхозной аллее сновали красные, желтые и синие колесные тракторы с прицепами. Они везли урожай на недавно нарисованную фабрику по изготовлению соков, джемов и компотов. Задачей этого нового предприятия было снабжение продуктами космической ракеты под названием «Яикера кук».

Название придумал сержант Тирр лично:

— Мы должны создать условия, при которых космический корабль сможет не только долететь до острова, но и вернуться оттуда, — объяснил он. — На борту нарисуем нашу эмблему — петуха. И дадим космическому кораблю название «Яикера кук», то есть Кукарекия задом наперед. Это обеспечит безусловное возвращение корабля на родной ракетодром.

Сержант Тирр был назначен командиром космического корабля, тетя Цирпа отвечала за снабжение экипажа продуктами. Она сделала выговор директору товарищу Яблочкину, когда на фабрику прибыл целый прицеп со свеклой.

— Свекольник вы можете есть дома хоть два раза в день, а на космическом корабле он будет выплескиваться из тарелок. Если же есть просто вареную свеклу, то все испачкается, а где взять столько воды, чтобы отмыться? В космическом полете самое важное… — тут тетя Цирпа возвысила голос, чтобы если кто и забыл, что она лицо ответственное, то сразу вспомнил и не вздумал пререкаться, — самое важное — клубничное варенье и грушевый джем! Потому что их любят командир корабля сержант Тирр и наш уважаемый дядюшка Крилло!

Но положа руку на сердце, признаемся, что в эту минуту тетя Цирпа больше думала о Пинне и Сири, которые, как она заранее была уверена, тоже отправятся в полет. Судя по тому, что показывал покавизор, на острове никому не угрожала ни малейшая опасность, так почему бы сержанту Тирру и не позволить детишкам невинное развлечение — прогулку на космической ракете?!

— Немедленно пришлите три прицепа клубники и четыре — груш, — распорядилась тетя Цирпа. — И проследите, чтобы груши не были червивыми, а на клубнике не было улиток.

— Раскрашенная клубника кончается, — доложил товарищ Яблочкин, который разрумянился на обе щеки от бесконечной беготни и хлопот — обычно, румянец играл у него на одной щеке. — Всего не успеть! Вы же знаете, что часть остроносиков отозвали из совхоза в срочном порядке. Может…

— Не может, — отрезала тетя Цирпа. — И вообще мне кажется, что вас, товарищ Яблочкин, надо вешать на новогоднюю елку как украшение, а не назначать на столь ответственный пост.

Тетя Цирпа разглагольствовала бы и дальше, но тут в конторе зазвонил телефон, и товарищ Яблочкин поспешил взять трубку. Тетя Цирпа увидела, как румянец внезапно сошел с его щек и он позеленел, как недозрелое яблоко.

— Ну что вы там слушаете, а мне ничего не говорите, — не выдержала тетя Цирпа затянувшегося молчания. — Немедленно объясните, в чем дело, а там слушайте дальше.

Но товарищ Яблочкин уже все выслушал. Что погрузку на космический корабль нужно спешно заканчивать, имеющиеся припасы немедленно доставить на борт. Ракета готовится к срочному старту. Во время последнего сеанса покавизора замечено, что пчела Жужа заключена в клетку, а пса-санитара чуть не разорвали в клочья разъяренные львы. Если уж и после этого кукарековцы не покинули остров, значит, они просто не могут этого сделать, и нужно немедленно лететь им на помощь.

— Вам приказано кончать с вареньями и немедленно высылать на ракетодром готовую продукцию, — закончил товарищ Яблочкин свой рассказ.

— Здрасьте вам пожалуйста! Что за радость быть на острове, где работягу-пчелку сажают в клетку, а верного пса-санитара, всегда готового прийти на помощь, готовы сожрать с потрохами! Что же это за Сладкая Отрада! Никакой там нет отрады, это я вам заявляю как ответственное лицо!

Тут товарищ Яблочкин так хлопнул себя ладошками по щекам, что румянец в тот же миг вернулся.

— Вы правы, уважаемая тетя Цирпа! Как я раньше не догадался? Наверно, остров на самом деле называется не Сладкая Отрада, а Сладкая Отрава! Одну буковку заменил какой-нибудь злодей, чтобы скрыть правду об острове!

Как бы ни назывался остров на самом деле, тетя Цирпа все больше начинала беспокоиться о докторе Меэрике и ее верном псе-санитаре по имени Гав. Она сложила в хозяйственную сумку все попавшиеся под руку банки с вареньем, те, что не поместились, сунула в руки товарищу Яблочкину и велела проводить ее до машины, что ждала ее перед домом.

Товарищ Яблочкин быстро отдал распоряжения насчет дальнейшей работы и сел на заднее сиденье рядом с тетей Цирпой.

— Надеюсь, вы разрешите поехать вместе с вами? — осведомился он у тети Цирпы, которой пришлось потесниться. Ему очень хотелось присутствовать при старте ракеты, а если повезет, то и пробраться на борт и вместе со всеми отправиться на Отраду-Отраву.