Ее жизнь влияет на будущее континента, и неважно, что она сама об этом думает.

Естественно… что у такого человека появляются и самозванцы.

Если думать о происходящем с точки зрения реакции, достойной дочери императора Газа, то на настоящую Чайку больше походила как раз красная. Наверняка тот копейщик и неизвестный пока маг служили ей так же, как Тору и Акари служили белой Чайке.

Возможно… девушек, называвших себя «Чайками», еще больше.

И, скорее всего, все они ищут «останки». Пусть даже часть не занимается этим с фанатизмом, но все они, оказавшись рядом с останками, наверняка потребовали бы их себе, провозглашая себя законными наследницами.

До сих пор Тору размышлял лишь о том, как они будут искать и преследовать людей, владеющих останками, чтобы забрать их… но теперь, похоже, придется учитывать и то, что искать и преследовать будут и их самих.

Преследователи и преследуемые.

Настоящая и фальшивая.

— Ничего себе ситуация… — пробормотал Тору, выражая поселившееся в нем смутное беспокойство.

И тогда…

— М-м… — вдруг подала голос красная Чайка.

Голос звучал недовольным, стонущим… а если прислушаться, то даже страдальческим.

— Что такое?

— …

Красная Чайка смотрела на Тору, заливаясь краской.

Не то чтобы он что-то с ней сделал… но взгляд ее стал пронзительнее, чем раньше.

— Что?

— …т.

— Чего? Если хочешь что-то сказать — говори внятно.

— …ле… т… — проговорила Чайка, покраснев еще сильнее.

— А? Да что с тобой такое? Скажи уже внятно, — голос Тору стал раздраженным.

И тогда залившаяся краской красная Чайка закричала:

— Туалет!!!

Ну, это было ожидаемо. Съеденное и выпитое должно куда-то деться. Но ее чувства парализовало — хоть она и ощущала позывы, самостоятельно красная Чайка не могла пойти в туалет.

— А… а… а-а, — Тору озадаченно почесал щеку.

Конечно, он мог в любой момент избавить красную Чайку от паралича, но тогда она смогла бы напасть на него. Но если ничего не сделать и оставить ее на месте… получится не очень хорошо. И Тору, и красная Чайка прекрасно понимали, каким крайне неприятным результатом это закончится.

— Сними! Оковы!

— Нет. Не могу.

— Извращенец!

— Это еще почему?

— В туалет прямо здесь! Смотрит! Требует! Половой извращенец!

— Ч… чего?! Да больно надо кому смотреть, как ты ходишь в туалет! — слово за слово, и вот уже Тору начал кричать на красную Чайку.

— Сними! Оковы!

— Я же сказал, не могу.

— Терпение! Предел!

— Нет, погоди хоть немного! — Тору в панике потянулся рукой к Чайке.

— Нельзя трогать! Извращенец!

— Да заткнись ты!

Тору взял красную Чайку на руки, отнес ее в заросли травы неподалеку и вновь усадил. Затем он извлек из ее шеи обе торчавшие иглы.

Теперь ее паралич должен развеяться.

— М-м… — вновь протянула Чайка.

Видимо, неожиданно вернувшиеся ощущения ошеломили ее. Затем она вновь покраснела, посмотрела исподлобья на Тору и сказала:

— Отойди. Куда-нибудь подальше.

Видимо, она имела в виду такое место, до которого не достал бы ни звук, ни запах.

— Ты же не думаешь, что я соглашусь?

— Извращенец!

— Я тебе говорю, не извращенец я! — воскликнул Тору, недовольный тем, что все девушки вокруг него стремились выставить его извращенцем. — Вот черт. В такое-то время…

Кстати, Акари пошла проверить «Светлану».

Поэтому Тору следил за красной Чайкой в одиночестве.

— Я на тебя не смотрю, так что делай, давай, свое дело.

— …

Чайка недобро посмотрела на Тору… но в итоге сдалась, отвернулась спиной и закопошилась в траве. Вообще, трава все равно не дала бы Тору разглядеть нижнюю часть ее тела, но он, тем не менее, тоже решил отвернуться.

Конечно, повернувшись спиной, он давал ей шанс сбежать или напасть… но любые резкие движения в траве выдали бы ее громким звуком. Пусть Тору и не смотрел на нее, он все прекрасно слышал.

— …Извращенец.

— Ладно-ладно. Пусть буду извращенцем. Давай быстрее, — недовольно отозвался Тору, стараясь заглушить слух и обоняние.

Ночь уже давно сменила день.

Лес на склоне погрузился в глубокую тьму.

Тору зажег маленький ручной фонарик, продолжая ждать возвращения Акари.

Напротив него все так же сидела красная Чайка, внимательно следившая за ним.

— …

Тору удивлялся ее неутомимости. Одно дело — просто смотреть, но такой пронзительный, сверлящий взгляд должен отнимать немало сил. Поддерживать его долгое время так же тяжело, как пытаться злиться 24 часа в сутки.

Кстати, он вновь вонзил в нее иглы, и она снова перестала двигаться. Вообще иглы парализуют лишь чувства, но сами мускулы сохраняют подвижность, поэтому со временем к этому состоянию можно привыкнуть и научиться ходить.

Поэтому Тору тоже не сводил с нее глаз.

Они молчали, а вокруг них становилось все темнее…

— …Имя.

Тору подумал, что ослышался.

Но это слово обронила красная Чайка.

Та самая красная Чайка, все это время старавшаяся говорить как можно меньше, несмотря на расспросы Тору и Акари, вдруг заговорила по своей воле. Видимо, ей либо надоело молча сверлить взглядом Тору, либо она устала, либо у нее поменялось настроение. Сложно сказать.

— Имя? — переспросил Тору, немного подавшись вперед. — Что имя?

— Твое. Имя.

— …А? А-а, понял.

До него только сейчас дошло, что он так и не представился.

— Чужое имя. Спросил. Сам. Не представился. Невежливый, — недовольным тоном сказала красная Чайка.

— Эй… не забывай, ты пленница, — напомнил ей Тору. — Ты понимаешь, что в такой ситуации о вежливости и равноправии речи не идет?

Красная Чайка вела себя немного надменно — возможно, сказывалось то, что она считала себя настоящей принцессой. Конечно, белая Чайка тоже регулярно жаловалась на невежливость Тору, но делала это совсем по-другому.

— Невежливый. Представься. Требую, — упрямо повторила Чайка.

— Хорошо-хорошо, — Тору пожал плечами, понимая, что пытаться достучаться до нее бесполезно. — Я — Тору. Моя сестра — Акари, это та девушка, которая тут была.

— …Диверсанты?

— Какая ты внимательная, — усмехнулся Тору.

Он специально не назвал свою фамилию… но это оказалось не так уж важно, ведь она уже поняла, кто он такой. После того как она увидела, что он сражается с использованием метательных ножей и стилетов-комбоклинков с привязанными к ним цепями, а вовсе не оружием обычных солдат и рыцарей, она вполне могла об этом догадаться.

— Уникальное оружие. Техники, — красная Чайка прищурилась. — Субару? Акюра?

— Немало ты о нас знаешь…

Хотя нет ничего удивительного в том, что воин знает о двух самых крупных школах диверсантов.

— Кстати, — Тору не стал отвечать на вопрос красной Чайки и вместо этого посмотрел на землю возле себя. — Твое оружие тоже весьма редкое.

Под левой рукой Тору лежал в ножнах змеиный клинок красной Чайки.

— Где ты нашла это оружие и где научилась им пользоваться?

Владеть змеиным клинком сложно, ухаживать за ним тяжело.

Известно, что самое простое и долговечное оружие — это просто стальная дубина. Змеиный клинок же обладает таким количеством подвижных частей, что его нужно чинить после каждой битвы, иначе он быстро сломается.

— …

— Молчишь? А я думал, это в тайне держать не обязательно.

Или же с этим змеиным клинком связан какой-то секрет?

Красная Чайка некоторое время смотрела Тору в глаза, а затем резко отвела взгляд и бросила:

— Памяти. Нет.

— Что?.. Так ты не помнишь, что ли?

«Что она притворяется как ребенок?» — успел было подумать Тору…

«Нет памяти?»

Разве белая Чайка не говорила об этом же?

Две девушки, называвшие себя Чайками, и обе с амнезией.

«Конечно, их только две, и это можно списать на случайность, но…»