Служанка с подносом дымящихся чашек пошла дальше, остановилась возле Грир и предложила ей одну. Грир взяла чашку, радуясь возможности прижать озябшие пальцы к теплой керамике. Осторожно потягивая роскошный, дымящий напиток, она медленно переводила взгляд, пока не нашла Сева, стоящего у второго камина в нескольких метрах. Как всегда, рядом терся кузен. 

Сев взглянул на Грир, словно почувствовал, что она на него смотрит. Оказавшись под его пристальным взором, она потянула слишком много напитка и зашипела от боли, когда обожгла язык. 

Люди перемещались по комнате. В воздухе разносились обрывки разговоров, но Грир видела и замечала только Севастьяна. 

В его глазах она прочитала голод и, чувствуя отголосок того же состояния у себя, задалась вопросом, сможет ли сказать ему, что между ними все кончено. 

– Грир! 

От неожиданного оклика Грир встрепенулась, словно ее поймали на месте преступления. Она пошарила взглядом по комнате в поисках позвавшего ее человека. 

И тут увидела его. 

Кружка выскользнула из пальцев и разбилась вдребезги о каменный пол. Вокруг что-то восклицали, но Грир ничего не могла ни сказать, ни объяснить. Только таращилась на мужчину, двигавшегося к ней широкими шагами. Сердце заколотилось, в голове закрутилась одна лишь мысль: что здесь делает Тревис?

– Грир, моя дорогая девочка! Я не могу в полной мере выразить свое облегчение, что наконец нашел тебя! 

Грир уставилась на мальчишку, которого знала всю жизнь. Теперь он стал мужчиной – тем самым единственным, с кем она, будучи молодой и наивной, хотела вместе просыпаться. Когда прошло потрясение от встречи, она взглянула на него свежим взглядом и почувствовала… ничего. 

Тревис казался меньше, чем ей помнилось. Глаза скорее напоминали бусины, хитрый взгляд бегал. Цвет? Обычный голубой оттенок. Волосы? Также обычного коричневого цвета. Сейчас бывший работодатель производил на нее впечатление чужака, как никто другой. 

Наплевав на зрителей, Тревис схватил Грир за руку. 

– Я тебя искал. 

Ужаснувшись, она помотала головой и безуспешно попыталась вырвать руку. Огляделась. Скользнула взглядом к Севу. Тот больше не смотрел на нее: он убийственно сверлил глазами Тревиса. Грир задрожала от зловещего блеска его золотистых глаз. Никогда она не видела такого выражения у принца, и пришло стойкое ощущение, что таким он выглядел на войне – в глазах сверкала жажда битвы. 

В мысли, привлекая внимание, вклинился голос Тревиса: 

– Я повсюду разыскивал тебя. 

Грир покачала головой. 

– Зачем? 

Тревис, видимо, не ожидая такого вопроса, огляделся по сторонам. Грир удалось высвободить ладонь и спрятать ее в складках юбки. 

– Мисс Хадли? – оживившись от неожиданно развернувшейся драмы, требовательно позвала вдова со своего места. – Кто этот… этот человек? 

– Ваша милость. – Грир указала на Тревиса, вынужденная официально его представить. – Это мистер Пауэлл. Мы… жили по соседству в Уэльсе. – Она послала Тревису предупреждающий взгляд, чтобы он не вздумал объявить себя ее бывшим работодателем. 

В эту минуту вошел Джек и немедленно воззрился на околачивающегося возле Грир незнакомца. Глаза отца подозрительно вспыхнули. 

– Грир, что это значит? 

Джек внимательно окинул Тревиса оценивающим взглядом, несомненно, отметив прекрасные плащ и ботфорты. Грир чувствовала, что отец еле сдерживает злость и, похоже, не бросился сразу же на Тревиса только потому, что тот выглядел как джентльмен. 

– Мистер Хадли. – Тревис склонил голову, приветствуя Джека с уверенностью человека, убежденного в том, что всего добьется. 

«Не всегда, – подумала Грир. – Меня он не заполучил». 

– Какая радость, сэр. Немало о вас наслышан. 

«Наслышан? Лжец». 

– Я так счастлив наконец с вами познакомиться. Надеюсь, вы не возражаете, что я так вас выследил. Я справлялся о вас в столице, и мне сказали, где вы можете быть. 

– Мои служащие рассказали вам, где я? – Джек чуть нахмурился. – Похоже, мои люди не настолько преданны, как я считал. 

Тревис неловко прочистил горло. Впервые на его лице промелькнуло беспокойство. Он скользнул снова по руке Грир, словно в поисках утраченной уверенности. 

Грир, выйдя из себя, вырвала руку из его хватки. 

– Что ты тут делаешь? – Она не потрудилась спрятать досаду. Или недоумение. 

Тревис перевел на нее внимание и, самоуверенно подмигнув, медленно растянул губы в широкой улыбке. 

Грир моргнула, волнение защекотало нервы: в памяти всплыла эта улыбка и это самое подмигивание, вспомнилось, как они действовали на нее прежде. А сейчас никак не повлияли. 

Она тряхнула головой, удивляясь, что когда-то была такого высокого мнения о Тревисе. 

Вместо того чтобы ответить на вопрос, он обратился к ее отцу: 

– Мистер Хадли, мы можем перекинуться парой слов наедине? – Он скользнул по Грир заговорщицким взглядом – и снова мерзко подмигнул. 

Она нахмурилась, крайне озадаченная. Зачем он тут? О чем приехал поговорить с Джеком? 

Поначалу казалось, что отец потребует объяснений здесь и сейчас, но затем он обратил внимание на навостривших уши свидетелей. 

– Полагаю, да, – буркнул он. – Уверен, нам удастся найти какое-нибудь приватное место, чтобы поговорить. 

Джек подозвал служанку и что-то прошептал ей. Грир лишь таращилась на Тревиса и видела, как прошлое столкнулось с настоящим. 

Вдруг Джек и Тревис направились к выходу. Грир, не собираясь допускать, чтобы они покинули комнату без нее, подобрала юбки и направилась следом. 

Джек не решился возразить, верно угадав ее настроение, когда она задрала подбородок и упрямо посмотрела не него, как бы сообщая, что он не будет беседовать о ней с Тревисом без ее присутствия. Она догадывалась, что затевается. 

Хадли пропустил дочь впереди себя, и она пошла по пятам девушки, ведущей их в дальнюю комнатушку. Потребовались все крохи силы воли, чтобы не оглянуться мельком на Сева. 

Смотрел ли он на нее? Пронзал ли Тревиса все таким же убийственным взглядом? Скорее всего, да. Благодаря мистическому появлению Тревиса, все глаза были направлены на них. Грир вздрогнула: такое внимание ей совсем нежелательно и ненужно. 

Проведя в уютную гостиную, служанка оставила троицу и закрыла за собой дверь. 

Грир скрестила руки и повернулась к Тревису. 

– Что ты тут делаешь? 

– Я здесь ради тебя, конечно. 

Она уронила руки и недоверчиво уставилась на него. 

– Ради чего? 

Тревис выглядел неуверенным. 

– Грир, – мягко начал он трогательно обиженным голосом. – Я думал, ты будешь рада увидеть меня, любимая. 

Она съежилась. 

– Не зови меня так. 

Он надул губы, будто слова ранили его. 

– С чего ты взял, что я захочу тебя видеть? Я покинула дом. Мой уход с должности не показал, что мне больше ничего от тебя не нужно? 

– Кто-нибудь скажет мне, что происходит? – взорвался Джек. – Пока мы тут стоим, стынет превосходная тушеная оленина. 

– Джек, это Тревис Пауэлл. Как ты мог узнать от своего человека, когда он разыскал меня, я работала в его имении распорядителем игр. 

– О, Пауэлл. Точно, – хрюкнул Джек, недовольно рассматривая Тревиса. – Кажется, это имя мне знакомо. 

Тревис щелкнул каблуками и вытянулся, словно находился под прицелом. 

– Да, мистер Хадли. Я быстро понял свою ошибку, когда позволил вашей дочери уйти. Больше я ни за что не отпущу ее из своей жизни. 

– Ты мне ничего не «позволял». – Грир сжала кулаки по бокам. – Это я, не желая оставаться твоей содержанкой, решила уйти. Будешь отрицать, Тревис? Жениться на мне ты побрезговал, но от более интимных отношений не отказался. 

На его смуглых щеках проступили еле заметные пятна. Он нервно перевел взгляд к Джеку. 

– С моей стороны это было недостойно, признаю. И приношу извинения. 

Джек захрипел: 

– Ты имел дерзость обратиться ко мне после подобного предложения к моей дочери? Всадить бы в тебя пулю!