— Да, конечно, как пожелаете, — чуть поклонился трактирщик. Что-то он чересчур вежлив, по-моему. К чему бы это? — Ланс! Ланс, я кому говорю?! — хмурый коренастый блондин с неохотой оторвался от девушки явно облегченного поведения, которую зажимал у стеночки, и повернулся в нашу сторону. — Отведи лошадей леди и её спутников в гостевые конюшни.

Ни слова не говоря парень двинулся к выходу. Я последовала за ним. Душу грызло ощущение неясной тревоги. Не хочу идти на улицу! Что-то там нехорошее ждет. Пожалею ведь, ой как пожалею! Но и не пойти не могу — должна же я лично удостовериться, что с Дымкой все в порядке.

Сойдя с порога, на мгновение замерла, давая глазам привыкнуть к темноте. Справа донеслось ставшее уже привычным фырканье моей боевой подруги, сиречь Дымки.

— Которые ваши? — хрипло буркнул Ланс. Моргнув еще раз, я подошла к тъекки, мимоходом приласкав Джарру. Указала на рыжую и, немного поколебавшись, на Вольдемара, а сама принялась развязывать узел, не столь давно затянутый брюнетом на коновязи.

Ну, Рад, чтоб тебя! Ну, удружил! Я уже обломала несколько ногтей, но в распутывании навязанных петель не сильно преуспела. Ланс таких проблем не имел — махом отвязал коняшек и увел. Дымка проводила их взглядом, вздохнула и повернулась ко мне. Я чертыхнулась еще раз. Помимо неподдающегося узла мою злость подхлестывало усиливающееся чувство опасности. Вот интересно, и когда успела такой мнительной стать? Что-то раньше за собой такого не замечала. Это пресловутая женская интуиция такие обороты набрала, или медленно, но верно шизофрения развивается? (И почему я ко второму склоняюсь?…) Как ни парадоксально, эта мысль заставила меня успокоиться. А тут еще и веревка начала поддаваться! Ну, еще чуть-чуть, еще немного, и… Ур-р-ря! Наши победили! Радостно чмокнув просиявшую Дымку в морду, повела её за угол: туда, куда исчез Ланс с лошадьми парней. Все отлично! Вот только почему меня трясет? Откуда это гадкое желание закопаться в грунт метра на четыре или с визгом рвануть к попутчикам (что еще гаже) с просьбой о помощи (верх гадства!)?…

М-да, надо больше доверять своим чувствам. Едва мы с коняшкой завернули за угол, от стены отделилось огромное черное пятно. С превеликим трудом преодолев малодушное желание драпануть отсюда с воплем, я застыла на месте, стиснув зубы, чтобы не стучали.

— Она твоя? — гулко прозвучало в тишине. Стоп, где-то я это уже слышала!

— Моя! А что такое? — нагло заявила, гордо вскинув голову. Вот кто меня за язык тянет? Как бы выбраться отсюда? Бежать — не вариант, тут же по-любому парочка его дружков шастает, не могли они своего главаря бросить…

— Отдай тъекки.

— Чего-о-о?! — от возмущения я аж про страх забыла! Дымка негодующе фыркнула над ухом. — А больше тебе ничего не дать?

— Нет. Отдай тъекки.

— Ага, щазз, шнурки поглажу валенки зашнуровать! Да пошел ты! — синхронно развернувшись, мы с коняшкой гордо почапали в обратном направлении. Но не успели сделать и пары шагов, как дорогу нам преградили еще два здоровых силуэта. Вот же леший!

— Тогда. Ты. Идешь. С нами.

Окончание фразы я дослушала уже в воздухе. Неслышно подошедший сзади верзила легко закинул мою нехуденькую тушку на плечо.

— Ты что творишь, скотина! Отпусти меня, антресоль несчастная! Никуда я с вами, козлами ромбовидными, не пойду! Слышишь меня, ты, татами с ушами?! Да чтоб тебе икалось во время диареи! И чихалось тоже!! Непрерывно!!!

Я орала, пиналась, колотила руками и ногами, но полугбадду мои удары, походу, как слону дробина. Что-то буркнув своим дружкам, он развернулся, намереваясь углубиться еще дальше в тень, но удача сегодня явно была не на его стороне. Во-первых, я умудрилась вывернуться (вот что стресс с людьми делает! Сборная России по гимнастике отдыхает, причем в полном составе!) и вцепится ногтями ему в ухо (не зря их недавно оттачивала, как чуяла — пригодится), а во-вторых…

— Она — моя! Отпусти её. Немедленно! — спокойная фраза прозвучала в ночной тиши словно гром. Я от неожиданности выпустила ухо. Металл, ясно проступавший в голосе, не позволял игнорировать говорящего. Верзила медленно повернулся и озадачился вполне логичным вопросом:

— Ты кто?

Правильно, мне вот это тоже весьма интересно! Слегка отойдя от шока, я всеми силами постаралась извернуться, чтоб хоть взглянуть на еще одного претендента на мои бренные мощи и мерзкий характер. Что-то многовато смертников развелось.

— Не имеет значения. Эта девушка — моя.

Ушам своим не верю! Как он тут оказался?! Не то чтобы я сейчас против его общества, но…

— Докажи, — грубо стряхнул меня с плеча полугбадд, в последний момент не дав удариться об землю, и отступил на шаг. Ну и манеры, однако! Никакого почтения к дамам! Натурально, пещерный человек! Фыркнув, я сделала шаг и тут же очутилась в крепких объятиях. Губы обожгло страстным поцелуем. Ого-о! Да что тут происходит вообще! В качестве ответа подсознание услужливо подкинуло логическую цепочку: полугбадды — гбадды — обычаи — недостаток женщин — доказательства… Доказательства! Так значит этот поцелуй — всего лишь подтверждение прав собственности! Нечто вроде клейма, своего рода отметка о принадлежности. Ну, знаете! Это уже слишком! Я вообще-то живой человек, а не объект торгов! По-хорошему оттолкнуть бы его сейчас и послать куда подальше с этими поцелуями и таким отношением! Но, во-первых, полугбадды, молча созерцающие сцену, никуда не делись, а во-вторых… Ну почему, почему мне так хочется ответить?!

Рад целовал меня нежно, но в то же время властно и требовательно. Он словно пробовал мои губы на вкус и никак не мог насытиться. Крепко сжимал в объятиях, не давая мне возможности ни отстраниться, ни увернуться, быстро распаляясь все больше и больше… Да-а, так меня еще не целовали. Эх, нашим бы парням (в смысле из моего мира) таким пылким доказательствам чувств поучиться… Стоп, доказательствам! Доказательствам! Ах ты ж! Я затрепыхалась в руках Радмира словно рыба в сетях, настойчиво пытаясь освободиться. Куда там! Вцепился, как в родную! Ну, извини, парень, это подло, но ты сам нарвался. Собравшись с духом, цапнула его за слишком шустрый язычок. Вот это выдержка у человека! Даже не матернулся! Зато мигом и отлип, и выпустил. Гордо тряхнув волосами, я отступила от него на шаг и, скрестив руки, замерла с недовольной миной.

Справа раздались аплодисменты, и от стены отделилась еще одна тень. У меня окончательно отвисла челюсть! Ну ладно Радмир, но вот откуда здесь взялся Тамирас? И, самое интересное, когда он успел протрезветь, ведь абсолютно никакой же был?! Заметив мое потрясение, блондин ухмыльнулся мне, занимая место между мной и Радом.

— Думаю, этого достаточно, — обратился Там к присмиревшим полугбаддам. — Доказательства предъявлены, с вами никто не идет: тъекки принадлежит девушке, а она остается с нами.

— Если захочет. Ты, — обратился ко мне главный верзила (наверное, он единственный из их троицы разговаривать умеет). — Выбирай, с кем пойдешь.

Моя с трудом поднятая челюсть грохнулась обратно. Чтоб эти милашки мне право выбора дали?! С ними все в порядке? Неужели они всерьез считают, что кто-то в здравом уме может выбрать их общество?

— Я с вами никуда не пойду, — медленно и четко. Жутко хотелось ляпнуть что-нибудь в духе «ой, мальчики, мы ж даже не знакомы», но в кои-то веки здравый смысл взял верх.

— С нами или с ними? — полугбадд ну никак не хотел угомониться. Тамирас саркастически хмыкнул. А зря!

— С вами, — громко. — И с ними, — гораздо тише, но меня услышали (хорошо хоть не все участники шоу). Радмир вздрогнул, с лица Тамираса на миг стерло улыбку. Полугбадды (к счастью, не услышавшие) молча склонили головы в знак согласия и испарились в темноте соседнего проулка. Так, кажется, пора и мне честь знать. Словно прочитав мысли (а может и прочитав — она ж телепат все же!), Дымка громко фыркнула и подтолкнула меня в сторону конюшни, куда я с радостью нырнула, стремясь поскорее избавиться от соседства с остолбеневшими парнями.