«Верю в деревья. Они растут…» Верю в деревья. Они растут, У них есть листья и корни. Весной они хорошеют в цвету, Холода выжидают упорно. Но верю я также и в облака — Они легки и летучи. Они играют и шутят, пока Не вырастают в тучи. «Одним доля: жить большой семьей…» Одним доля: жить большой семьей, Жизнью жить простой в кругу людей, А другим судьба: весь путь земной — Поединок с совестью своей. Душно корню, горько корню в почве сухой Пробираться, пробиваться, ползти. Трудно ветви раздвигать перед собой, Первому вперед идти без пути. Ветер осенью разнес семена. Семя взбухшее сильней, чем динамит. И опять за зимой идет весна И прошедшее с будущим роднит. Вырастет новая сосна, Небу зашумит. Поэт(«Народ кричит о бедствиях, о хлебе…») Народ кричит о бедствиях, о хлебе, Его волнует дневная судьба, — Поэт молчит. Какой прекрасный жребий! Поэт ноет — безмолвствует толпа. И что прекрасней, впрямь, чем жизнь поэта, Его проворный и бесцельный шаг, Взлетающая ввысь по воле ветра Оторванная легкая душа. И жаркий груз любви в пустую легкость песни Он претворит, в видения — любовь, При жизни вознесется и воскреснет Он, проходя сквозь свой земной покров. Он знает дни: вот суета потухла, И свет в очах, и звуки полнят слух. Смиряет дух и преклоняет ухо, И первозданный узнает испуг. Неумолкаемый раскат органа Могучим дуновеньем мир покрыл, Все ближе свет, все явственней осанна, Все резче муки вдруг проросших крыл. И вдруг, прозрев, он узнает — пронзенный Огромным светом, уходящий ввысь Свой мир земной, но одухотворенный, И несть болезнь, и несть печаль, но жизнь. Стихи(«Привычная святость восторга…») Привычная святость восторга, Бесчинный и вечный покой. Тебе ли не платят дорого, О, муза, за голос твой? И в бессмертных своих ожиданьях Жарки дни и бесславно тихи. Как молитвы, как заклинанья, Повторяю, зову стихи. Но порою бывают мгновенья, — Их безумья не в силах обнять, — То измена иль откровение, — Не хочу и не смею понять, Но в стихах неприступно прекрасных, Что в молитве твержу наизусть, Слышу запах горелого мяса, Чую крови соленый вкус. Забрела в цветник корова, Смотрит тупо и сурово. А на клумбе, как эмблемы, Гиацинты, хризантемы. Искусство(«Шевельнув хвостом, без слова…»)
Шевельнув хвостом, без слова Побрела домой корова. А на клумбе, важны, немы, Гиацинты, хризантемы. «Кружатся ангельские дни…» О, для чего ты крепко, тело человека! Гамлет. Кружатся ангельские дни В неумолимом совершенстве, И жизнь, прекрасная по-женски, Ноет вдали: — Повремени… — Невероятная любовь! Всегда одна, всегда все та же. Судьба когда-нибудь расскажет Про нашу страсть, про нашу кровь. О, бесконечна счастья нить, И крепко тело человека, И может, смертное, вместить Любовь, бессмертную от века. «Рассветный бред мятущихся созвездий…» Рассветный бред мятущихся созвездий В глуби души рождает дальний звон. И первый стон — сереброкрылый вестник Венца моей любви — мой первый стон. Влюбленных взглядов гибкое сплетенье, Но лунный парус в небе одинок. О, звезд передрассветное томленье, Ночной тоски певучее звено! Рассветный бред мятущихся созвездий В моей душе тревожит острый сон. Прощаю боль безумно нежной мести, Я приняла ее, звучит мой первый стон. Блаженство(«Даль туманится утром и небом…») Даль туманится утром и небом, И душа пробудилась небесной. Каждый день возвращается бездна, Сердце вечно блаженно и немо. Эта жизнь — для меня, для тебя ли? Не огромная ль сонная жалость Неожиданно нам примечталась В ненасытной блаженной печали? И когда мы сияем глазами И внезапно вдвоем умираем, — Залетая, взлетая, слетая, — Звездный дождь над блаженными нами. О, навстречу слепому восторгу! Руки вскинув и тяжко внимая Хвойный посвист, что рати сгоняет На ночную пустую дорогу. Мы под диким и сумрачным небом Мечем души, блаженно теряя, И прекрасный закат обагряет Нашей страсти белеющий слепок. |
