— Я видел ее уже без сознания, — уточнил священник. — Когда парни меня разбудили, и я зашел в комнату, то София уже лежала без движения.

— Да, я понял. Потом вы позвонили Юрию Константиновичу. Вы посовещались и решили так: что Рогачев связывается со мной, а вы, Григорий Кузьмич, вызываете "скорую".

— Да, я решил, что это необходимо. Лаура буквально истекала кровью. Да и состояние Софии мне показалось тяжелым. Дышала она тяжело, с хрипом, и пульс еле прощупывался.

— "Скорую" ведь вызвали вы?

— Да.

— А почему ребята это сразу не сделали? Ну, предположим, Донато не говорит по-русски. А Михаил?

— Михаил сказал, что он растерялся. Ведь в таком случае надо сразу вызывать милицию. Он боялся, что местные милиционеры начнут допрашивать, а что говорить? В общем, он боялся огласки. Поэтому он сначала растолкал меня. Я позвонил Юре, а он уже связался с вами. И уже потом я позвонил в больницу… Вроде и времени прошло немного, минут десять. Но к тому времени Лаура уже умерла, — отец Григорий покачал головой. — Как-то так вышло… Вы полагаете, ее можно было спасти?

— На счет десяти минут не ручаюсь. Но… — Углов сморщил лицо, как от зубной боли. — Ладно. Пока не будем об этом. Понятно, что Лаура умерла от ножевого ранения и последующей потери крови. А вот с Софией что происходило?

— Вообще было похоже, будто она чем-то отравилась. Я даже сначала подумал — не от грибов ли это? Я их вчера угощал маринованными опятами. Это походило на симптомы тяжелого отравления.

— Но ведь дело не в грибах?

— Нет, разумеется, ели все.

— А в чем может быть причина?

— У меня только одно объяснение — сильнейший шок. Возможно, от испуга. Но я же не медик.

— Это верно… Судя по тому, что София до сих пор в реанимации, медики тоже не могут разобраться. М-да… Получается, у нас нет ни одного очевидца преступления.

— Какова основная версия? — нервно спросил Рогачев. Он часто посматривал на часы.

— Моя версия следующая. Кто-то выследил Софию или просто как-то узнал, что она находится в доме отца Григория. Выждав момент, преступник проник через открытое окно в гостиную. Там он попытался убить девушку. Но в последний момент вмешалась Лаура. Когда этот "кто-то" набросился на Лауру, та закричала. София проснулась и, в испуге, тоже начала кричать. Похоже, что Лауру убивали у нее на глазах. Эти крики услышали парни и прибежали в гостиную. Убийца выскочил через окно и убежал.

— Ты думаешь, что убить хотели Софию?

— Да, Юрий Константинович. Но это версия. Не исключено, что целью преступника являлась и Лаура. Но тогда я ничего не понимаю. Зачем надо было ее убивать? Лауру могли спокойно убить еще в Испании. Зачем надо было ждать, пока она прилетит в Россию? Кому мог помешать редактор мадридского издательства?

— Что ж, это наиболее вероятная версия, — согласился Рогачев. — Когда начался крик, преступник просто дал деру. И Софию не стал трогать. Решил — собственная шкура дороже. Задержись он буквально секунд на пять, и могли подоспеть ребята. Логично… Каковы дальнейшие планы?

— Скоро подъедет следователь из областного управления, — Углов посмотрел на часы. — Он уже запишет все под протокол. Я ему свои записи тоже передам. Но о клозах там, разумеется, не будет ни слова.

— Ты меня отпустишь? Я хочу в больницу к Софии.

— Езжай. Ты тут вообще сбоку припека. Побудь рядом с девушкой. Вдруг она придет в себя?

Рогачев двинулся к двери, но остановился.

— Со мной Донато просился. Тоже сильно парень переживает. Лица нет.

— Нет, ему нельзя. Он основной свидетель, вместе с Михаилом. А ты — езжай и держи меня в курсе. Кстати, может Ирину Сергеевну подключить?

— Я ей уже позвонил. Она подъедет в больницу на такси.

Следственная группа завершила работу к полудню. Углов оставался до конца, контролируя ситуацию. Потом попрощался со священником во дворе.

— Может, пообедаем? — предложил тот. — Окрошку сооружу.

— Окрошка, это хорошо, — полковник вздохнул. — Но меня и так уже генерал заждался. Надо с консульством разбираться. А вы бы поспали. Вид у вас, как у мертвеца. Извините.

— Ладно, чего там, — отец Григорий махнул рукой. — Голова раскалывается, будто вчера литр водки выпил. А на самом деле вино едва пригубил. Ну пусть пару фужеров. Чертовщина какая-то творится. Надо бы молебен отслужить. За упокой Лауры и во здравие Софии.

— Я бы на вашем месте все-таки поспал, Григорий Кузьмич. С молебном успеете. Ситуация напряженная. Силы еще могут понадобиться. А пока — до свидания.

— С Богом!

— Спасибо за благословление, но… вы ничего не хотите добавить?..

Священник втянул носом воздух, потеребил бороду.

— Даже не знаю, стоит ли об этом говорить… Но я уже давно, как пуганый заяц, привык вместо одной две петли делать…

Отец Григорий вышел за ворота и долго там стоял уже после того, как машина полковника скрылась за поворотом. Потом, не торопясь, прихрамывая, вернулся во двор. Закрыл на запор калитку. Донато и Михаил стояли на крыльце.

— Отец Григорий, что полковник сказал? Мы свободны?

— Смотря от чего. Если сил некуда девать, можете мне картошку прополоть, — священник усмехнулся кончиками губ. — Тебя, Михаил, если что, вызовут повесткой. А Донато завтра надо будет в Петербург возвращаться. Ему обязательно надо встретиться с консулом. Углов сказал, что Донато придется давать показания в присутствии адвоката и официального переводчика. Как бы ему перевести это все?

— Пока никак. Надо деда дождаться. Я по-испански не шпрехаю. Может, съездим вместе в больницу?

— Не сейчас, — священник медленно приблизился к крыльцу, устало посмотрел на парней. — Дайте вздремнуть часок-другой, с ног валюсь. Давно себя так плохо не чувствовал. А в больнице нам пока все равно делать нечего. София в коме, и к ней никого не пускают. Будут новости — Юрий позвонит.

— Я надеюсь, что ее охраняют? — и голос, и лицо Михаила выражали озабоченность.

— Охраняют. И очень надежно. Полковник позаботился. Жаль, что только снаружи охраняют.

Михаил приоткрыл рот, озадаченно поморгал, но ничего не сказал. Донато стоял рядом и настороженно прислушивался к диалогу на чужом языке.

Пабло Руис Гонсалес, заместитель Верховного Пастора по странам Восточной Европы, прикрыв глаза, дремал на заднем сидении "Форда". Скромный серенький "фокус", примостившийся на обочине рядом с автозаправочной станцией, находился здесь уже около часа, не привлекая внимания. Пабло Руис ждал важного звонка, подтверждающего информацию, полученную по оперативным каналам. Он почти не сомневался в том, что подтверждение поступит, и все-таки сильно нервничал: уж больно неординарной выглядела ситуация.

Входя в тайное общество "Святой камень" около тридцати лет и достигнув в нем высокого поста, Руис, тем не менее, впервые руководил операцией по поимке клоза. Ситуацию осложняло то, что действовать приходилось без юридического прикрытия, полагаясь лишь на точный расчет и мастерство группы захвата. Россия оставалась одной из немногих стран цивилизованного мира, где организация "Святой камень" не пользовалась поддержкой со стороны госструктур. Такие уж сложились исторические предпосылки.

Первое секретное объединение клерикалов для борьбы с клозами возникло в начале шестнадцатого века, во времена правления папы Юлия II. Предшествовали этому следующие обстоятельства.

Во второй половине пятнадцатого века в Испании распространились слухи о таинственных вампирах-вурдалаках, пьющих кровь людей и захватывающих их души. Причинами слухов стали два фактора. Первый — то, что к тому времени в Испании обитало много клозов. Некоторые их действия, связанные, в частности, с процедурой реинкарнации моледы при воскрешении погибших клозов, были подмечены отдельными пытливыми людьми и породили массу легенд.