Мария Игнатьевна отвернулась, скрывая слезы.
Н и л а (собрав последние силы). Запомните нас веселыми!..
Словно бы издалека возникает мелодия песни о юном барабанщике. Выпрямившись, как в почетном карауле, застыла Мария Игнатьевна.
А л е к с е й. Слушай, Зойка, дело тут не такое простое… Всего я знать не могу, а за то, что сделала она для нас в сорок первом… (Снимает со своей груди знак гвардии, доверительно.) Вот, положи ей вместе с цветами этот гвардейский знак, от гвардии солдат.
З а н а в е с
1958
ЛОЖЬ ДЛЯ УЗКОГО КРУГА
Комедия в двух частях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
АНДРЕЙ КАЧУРИН.
МАРИЯ ИППОЛИТОВНА — его бабушка.
КЛАВДИЯ БОЯРИНОВА.
ОЛЯ — ее дочь.
ВАЛЕРИЙ — ее сын.
СЕРГЕЙ ИВАСЮТА.
МАКСИМ МИНАЕВ.
ИЛЬЯ ДИЧАЛОВ.
ПОКАТОВ.
ВЕРА ОТОЩЕВА.
НИНОЧКА — почтальон.
Действие происходит в крупном приморском городе Дальнего Востока в 1961 году.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
А н д р е й К а ч у р и н только что проводил гостей — своих товарищей по кораблю, моряков китобойной флотилии. Андрей — высокий, широкоплечий молодой человек лет двадцати восьми. Тяжкая работа китобоя выправила его, закалила. Ледяной ветер морей Антарктики, откуда он недавно вернулся, обжег и вычернил лицо. Рядом с ним его б а б у ш к а.
А н д р е й (переключает магнитофон). Славно посидели.
М а р и я И п п о л и т о в н а (напоминает большую нескладную девочку в белом парике). Это хорошо, что у тебя за шесть дней после возвращения из плавания побывала… уже не помню, какая по счету ватага твоих друзей…
А н д р е й. Ольга вернется к семи.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Почти неделя, как ты дома, а я все ищу тихую минуту.
А н д р е й. Хитрющая старушенция! Ты всматриваешься в мою пиратскую физиономию — начинаю ли я отдыхать после нескольких месяцев моря?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Слишком примитивная схема.
А н д р е й. А, понятно! Андрюшка, внук, не слишком ли пришибает тебя работа китобоя? Остается ли время на стихи, романы, хотя бы по радио музыку послушать… Так?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Провидение на уровне питекантропа.
А н д р е й. Тогда — главное: как тут, Андрюшка, твои делишки, рада ли твоему возвращению одна суровая юная красавица?.. Бабуля, скучала тут Олька без меня?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Да! Исключая последний месяц.
А н д р е й. А что в последний месяц?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Тут ее немножко развлекал этот москвич.
А н д р е й. Отличный парень. Оля меня с ним познакомила.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Да, мне он тоже нравится. Читал здесь лекции. Таким образом познакомился с Клавдией Иосифовной, а потом уже с Олей. Симпатичный, интеллигентный. И все-таки… Хотелось, чтобы ты скорей вернулся!
А н д р е й. Вернулся! Жени-ка ты внучонка, баба Маша!
М а р и я И п п о л и т о в н а. Жалко.
А н д р е й. Меня, Олю, Максима?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Себя. Впрочем, что ж… буду с утра до вечера в клубе пенсионеров забивать козла.
А н д р е й. Баб-ка!.. Ольга вернется к семи…
М а р и я И п п о л и т о в н а. Прежде чем думать о женитьбе… Ты пытался на этот счет выяснить мнение Клавдии Иосифовны?
А н д р е й. Для нее это не будет новостью.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Я поговорила бы сама, но боюсь напортить… Каким-то чудом задержалась в ней обаятельная простотца… от молодости. А в сущности, весьма сложная натура…
А н д р е й. Я вижу, ты сама ее не жалуешь… Иногда пытаешься «воспитывать».
М а р и я И п п о л и т о в н а. Разложи географическую карту, зажмурь глаза, ткни пальцем — всюду мои воспитанники.
А н д р е й. Неистовая моя бабка… Вспомни, как оно у Толстого: мы любим того, кому сделали что-то доброе.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Толстовская мудрость хороша не для всех случаев жизни. Ты безотчетно добр.
А н д р е й. Восемь месяцев в году я убиваю огромных безобидных животных… Даже религии нашей планеты — лицемерные, лживые, — даже они говорят о любви к ближнему, о прощении, согласии. Неужели мы, новые люди, исповедуем самую суровую веру?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Когда так перепуталось у тебя в голове?.. Нет, нет, ты дашь мне полный рапорт: что ты в последнее время читал, какие фильмы смотрел, с кем общался.
А н д р е й. Бабушка, я взрослый, я женюсь.
Входит С е р г е й И в а с ю т а, молодой человек лет около тридцати, в модном костюмчике, с чемоданом в руке.
И в а с ю т а. Здравствуйте… Если не возражаете, Сергей Матвеевич Ивасюта.
А н д р е й. Таинственная лоция, расшифруйте.
И в а с ю т а. Работник архива, столичная штучка. Разрешите поставить чемодан?
М а р и я И п п о л и т о в н а. Садитесь.
И в а с ю т а. Собираюсь тиснуть небольшую книжечку, брошюрку для военного читателя.
А н д р е й. И давно вы… тискаете?
И в а с ю т а. Собственно, статейки проходили… кое-где… А книжечку — впервые.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Можно узнать, чему мы обязаны интересом к нам?
И в а с ю т а. Ваша семья имеет к моей брошюре самое непосредственное отношение. Да вы не беспокойтесь, я не писатель!
М а р и я И п п о л и т о в н а. Жаль, жаль.
И в а с ю т а. Извините, я в том смысле, что ничего от себя выдумывать не собираюсь. Фантазия — страшно рискованная вещь.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Предъявите-ка, дружочек, документ.
И в а с ю т а (предъявляет). Вот, пожалуйста. (Андрею.) А чем вы занимаетесь?
А н д р е й. Я? Собак стригу. Вы знаете, в каждом большом городе есть собачьи парикмахеры… Самая модная стрижка — у пуделей.
И в а с ю т а. Нет, серьезно, что вы делаете?
А н д р е й. Скачут, скачут три ковбоя… «Эй, Джо, сколько будет дважды два?» — «Четыре». Ба-бах, выстрел. Скачут, скачут уже два ковбоя… «За что ты его убил?» — «Он слишком много знал!»
И в а с ю т а. Извините за любопытство.
М а р и я И п п о л и т о в н а (возвращает документ). Спасибо. Меня зовут Мария Ипполитовна Качурина.
А н д р е й. Меня — Андрей Качурин. Я — китобой.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Вы что-то хотите сказать?
И в а с ю т а. Виноват… Я… рассматриваю вас.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Вы опоздали лет на пятьдесят.
И в а с ю т а. Странно, мне кажется, я где-то видел ваши фотографии.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Возможно, в «Учительской газете».
И в а с ю т а. Как интересна жизнь… (Как бы спохватился.) Вы — китобой?!
А н д р е й. Так точно.
И в а с ю т а. Как вы бьете китов?
А н д р е й. Как полагается.
И в а с ю т а. Чуточку подробней. В каких морях?
А н д р е й. Моря Антарктиды.
И в а с ю т а. Так далеко плывете?
А н д р е й. Мы плывем, японцы плывут, норвежцы плывут, американцы плывут, голландцы плывут, англичане плывут — весело.
М а р и я И п п о л и т о в н а. Так о чем же вы мечтаете тиснуть брошюрку?
И в а с ю т а. Ваш сын, Василий Качурин…
М а р и я И п п о л и т о в н а. Вы что-то знаете о Васе?!
И в а с ю т а. Видите ли…
А н д р е й. Баба Маша, спокойно…
И в а с ю т а. А что известно вам?
А н д р е й. Двадцать лет мы знали только то, что отец пропал без вести. На наш последний запрос — это было с полгода назад — нам ответили, что он погиб в феврале тысяча девятьсот сорок пятого года в фашистском лагере военнопленных. Теперь говорите все, что знаете вы.
