Женька задумался, кусая ногти: "Мда, все обернулось совсем не тем боком, как я предполагал... А что? Заманчивая идея трахнуть этого самодовольного ублюдка, тогда он точно не сможет шантажировать и насмехаться".

Женька представил, как они выглядели в постели втроем - голые, накачанные тела, переплетенные в самых причудливых позах. Слегка покраснев, смутившись, он облизал отчего-то пересохшие губы.

Несмотря на испытанный шок от всего произошедшего, Женька против воли любовался парнями и воспоминания о проведенной с ними ночи, еще смутные, но уже начинающие обретать четкость, все это время не давали ему покоя, вызывая, к его большому удивлению, не столько злость и сожаление, сколько возбуждение.

Но ему сейчас нужно было подумать, привести в порядок мысли и чувства, а эти два симпатичных и сильных парня, так привлекающих его, чего уж скрывать, мешали ему, сбивая и пугая.

Женька еще минут пять в гробовой тишине покусал ногти, представляя, насколько сладка будет месть, и с замиранием сердца вспоминая как это уже было. Он, вдруг, ясно, словно это произошло только что, почти физически ощутил жаркие поцелуи, горячие руки, скользящие по разгоряченной, потной коже, жадные пальцы, трогающие, сжимающие и проникающие в самые интимные и чувствительные места, прикосновения, от которых яйца поджимаются в возбуждении, а анус сжимается и пульсирует в ожидании проникновения...

Погрузившись в воспоминания, Женька почувствовал в штанах намечающийся нехилый стояк. Встряхнувшись и судорожно вздохнув, он кивнул, не глядя на сидящего рядом Игоря:

-Ок. Я согласен.

-Вот и славно, - Гор выдохнул дым Женьке прямо в лицо, - пошли.

-Я с вами, - Никита, все это время с молчаливым напряжением наблюдавший за работой Женькиной мысли, подскочил к поднявшемуся со скамейки другу, - я с вами, я согласен.

-Ну, лады, - Гор сплюнул и опять повторил, разворачиваясь всем корпусом к Женьке. - Пошли.

-Э, э, вы чего? Охренели? - Женька отступил от парней. - Не так сразу. Я не собираюсь немедленно прыгать в постель, да еще сразу с двумя. Постепенно и по очереди.

-Кто первый? - Гор не терял свой деловой подход. - Бросим жребий?

-Пошел на хуй, - взвился Женька.

-Что я и собираюсь сделать, - голос Игоря был спокоен, он разговаривал с Женькой напоказ сдержанно и терпеливо, как с умственно отсталым или буйнопомешанным. - Хотя я все же предпочел бы в жопу, но ради тебя, лапуля, можно один раз и на хуй... Так что успокойся, истеричка.

-Да пошел ты... - Женька споткнулся, не зная, что сказать, а Гор закатил глаза, показывая, что Женька утомил его, словно заезженная грампластинка.

Но Женька не собирался сдаваться, гнев и обида еще кипели у него в душе, требуя выхода, и ему казалось, что от напряжения и невыплеснутой ярости у него сейчас из ушей пар повалит, словно из закипевшего чайника, или он затопает ногами и заверещит на одной высокой ноте, как настоящая истеричка. А Никита начнет бегать вокруг него, уговаривая и пытаясь успокоить, Гор же так и будет, лениво развалясь, сидеть на скамейке, окидывая насмешливым взглядом. И тогда Женьке станет еще хуже.

После унижения, что он испытывал ночью на даче, сорваться сейчас, на глазах у этих двоих, он не мог. Он точно не переживет, если в довершении ко всему случившемуся получит еще в придачу жалость Никиты и снисходительную насмешку Игоря. Он должен быть сильным, должен отомстить им, подмять под себя, показать, что, несмотря на произошедшее, он - мужик.

Женька, пытаясь успокоиться, открывал беззвучно рот, словно выброшенная на берег рыба, стараясь не обращать внимания на обращенные на него взгляды - сочувственно-виноватый Никитин и холодно-заинтересованный Гора. И когда решил, что уже может выдавить из себя слово и не сорваться на крик, просипел:

-Я вам не приз. Я сам решу, когда и с кем... Не ходите за мной.

И Женька, засунув руки в карманы джинсов, направился в сторону остановки.

11 часть

****

«Во что же ты впрягся, Евгений Палыч? Может, пока не поздно, вернуться, отступить?» – мысль о неправильности поспешно принятого предложения Гора, словно назойливая муха, все время жужжала в голове, не отпуская Женьку ни на мгновение. Но против воли, в паху все напрягалось и яйца сжимались в тугой ком, не столько от страха, сколько от возбуждения, в предчувствии предстоящего, и что-то, сидящее глубоко внутри вопило во весь голос: «Не смей отступать. Ты должен попробовать… Ты этого хочешь…».

Теплым субботним вечером маршрутное такси несло Женьку в сторону дома Игоря, к которому он ехал для выполнения условий их необычного соглашения.

Женька позвонил Гору сам, на второй день после разговора в парке, и назначил встречу. Не то, чтобы он пылал нестерпимым желанием немедленно лечь с Гором в постель. Наоборот, будь его воля, он бы оттягивал этот момент как можно дольше. Но Женька знал, Гор, не обладая большим терпением, не будет ждать и, наплевав на Женькины сомнения и муки, все равно сделает, как сам хочет, и если Женька будет тянуть время, достанет насмешками, а так у Женьки оставалась иллюзия контроля над ситуацией, иллюзия самостоятельности принятого решения. Да и, как не крути, Гор прав, Женьке действительно хочется отомстить этому уроду и еще, что немаловажно, поимев его, Женька реально сможет вернуть себе уверенность, сможет вновь почувствовать себя с ним на равных, конечно, если вообще можно себя чувствовать на равных с Гором.

Женька судорожно вздохнул, сжимая дрожащие пальцы. Он ужасно волновался в ожидании встречи, и его слегка потряхивало от неуверенности и страха. Все таки трахать парня, да еще такого как Гор, совсем не то же, что спать с девчонкой.

"Блядь, маразм, - Женька с силой потер виски. - Я собираюсь трахаться с парнем. Пиздец".

А воображение, словно в насмешку над Женькиными сомнениями и злостью, подбрасывало возбуждающие картины близости – стальные мускулы, перекатывающиеся под загорелой кожей, сильное тело, прогибающееся под ним, Женькой, его пальцы, сжимающие и дергающие черные волосы, жесткие губы Гора, плотно охватывающие твердый член…

Женька едва не застонал от желания и настороженно оглянулся. Но никому не было дело до светловолосого парнишки, тихо сидящего на заднем сиденье маршрутки. И Женька, плотнее натянув на голову капюшон толстовки и поправив наушники, добавил громкости в плеере и нахохлился, приподняв плечи, сердито глядя в окно на мелькающие за стеклом дома и деревья, безрезультатно стараясь отвлечься от предстоящего.