Мне удалось немного освободиться только к началу обеда. Поток покупателей схлынул, меня согласились подменить и я, забыв обо всем, кроме книги, ринулась в подсобку. Там все было по-прежнему: те же столы, тот же шкаф, тот же небрежно брошенный журнал, вот только книги под ним уже не было. Представляете мое разочарование? Я осмотрела все полки, заглянула во все щели, осталась без обеда, но так ничего не нашла. Куда она могла пропасть? Ее кто-то взял? Но кто? И зачем? Меня ведь беспокоила не столько пропажа, сколько то, что не найден ответ на главный вопрос: в порядке ли мое психическое здоровье.

  Я вернулась за прилавок, отработала кое-как до конца смены и поплелась восвояси. Мой путь проходил через кафе, куда забрела, чтобы наскоро утолить голод, а потом отправилась в гости. Среди обилия знакомых у меня был только один человек, к которому могла приходить без приглашения и предварительного звонка.

   Я шла пешком, чтобы сэкономить. К тому же было совсем недалеко. Мои мысли, запутанные, как никогда, крутились вокруг странной книги. Мне хотелось верить, что со мной все в порядке, но... мешали сомнения. Ко всем моим неприятностям только сумасшествия и недоставало.

   К восьмиэтажному кирпичному дому на улице Станиславского я пришла быстро. Набрала код, поднялась на третий этаж и тихонько постучала в дверь. Она сразу же распахнулась. Меня уже ждали.

   - Анечка, проходи, проходи, - в коридоре стояла пожилая женщина, одетая в доисторическое цветастое платье. Возможно, она когда-то была красива, но глубокие морщины уже давно избороздили ее лицо, а опущенные вниз кончики губ придавали скорбное выражение. Хотя у нее были все причины для скорби.

   - Здравствуйте, Мария Федоровна, - сказала я. - Вот, забежала на часок. Если вам нужно куда-то отлучиться, то идите. Я посижу с ним.

   - Спасибо, Анечка, - женщина прижала руки к груди. - Мне надо в магазин, да и к соседке...

   Я только отмахнулась. Мне не нужны отчеты. Пусть идет, куда ей заблагорассудится. Я побуду и час и два и три... да что там, могу сидеть тут вечно.

   Мария Федоровна начала собираться, а я свернула по темному желтому коридору, толкнула знакомую деревянную дверь и оказалась в небольшой комнате, в которой было душно от книг и плакатов. Мне не нужно спрашивать, что и где тут лежит, все уже давно известно. Это мой не первый и не последний визит.

   Женщина хлопотала в коридоре, а я села на стул, стоящий около кровати. С того самого момента, как переступила порог комнаты, не отводила глаза от лица мужчины, который на ней лежит. Это лицо было мне знакомо до мельчайших черточек и, что хуже всего, оно не менялось...

   Вот скажите, милые девушки, читающие мой рассказ, у вас есть рыцарь? Не остолоп в бутафорских доспехах, не светский щеголь, который притворится кем угодно, чтобы заманить вас в постель, а самый настоящий рыцарь без страха и упрека? Нет? А у меня есть. Вот он лежит. Его тело сильно исхудало, оно уже давно обездвиженно. Глаза бессмысленны, он ходит под себя в безразмерный памперс, из уголка рта течет слюна, которую нужно вытирать, но все-таки это - мой рыцарь. Валера уже не может ни с кем сражаться ради меня, говорить комплименты, заботиться обо мне, но я прибью любого, кто скажет, что он - не мой рыцарь.

   Я взяла полотенце и вытерла ту самую слюну. Если надо, взяла бы мочалку и помыла его измученное тело. Валера стал моим рыцарем с тех пор, как сказал мне: 'Беги, я их задержу'. Простите меня все, кто знает об этом, прости меня, Валера, я ведь тогда побежала и оставила тебя с ними. Стыд-то какой. Даже сейчас, трезво понимая, что я ничего не сумела бы сделать, если бы осталась, не могу себе простить, что не осталась.

   Моему рыцарю не хватает сущих мелочей. Голоса, движений и сияющих доспехов. Я бы отдала все, что имела, чтобы он мог воспользоваться этими доспехами. Продала бы свои немногочисленные драгоценности, одежду, обувь, ходила бы в рванине, лишь бы с ним все было хорошо. Но это не поможет.

   Я просидела с Валерой полтора часа до возвращения Марии Федоровны. За это время рассказала ему все последние события, которые стряслись со мной. Поведала и о черной книге. У меня нет от него никаких тайн. Когда мать Валеры вышла в зал, я поцеловала его худую руку и попрощалась. До свидания, мой рыцарь, я скоро приду опять.

   Уже совсем стемнело, когда мне удалось добраться до метро. Почему-то там была приличная толпа, и я с трудом начала пробираться вдоль дверей. Сама станция мне не была нужна, просто путь к дому лежал через нее.

   Совсем рядом, метрах в трех, я заметила какого-то мужчину. Он смотрел на меня, приветливо улыбаясь, словно встретил давнюю знакомую. Блондин с карими глазами, одетый в темно-красную, почти коричневую куртку. Он был очень красив, но я вообще-то не млею от красавчиков. Однако мне пришлось улыбнуться в ответ. Вдруг мы уже встречались? Может быть он учился со мной в одной школе? Или блондин просто из тех отчаянных парней, кто знакомится на улице? Я уважаю их изобретательность и смелость. Иногда уличным приставалам удается заинтересовать даже меня. Конечно, это не длится долго, но все же, но все же...

   Тем временем блондин, не переставая приветливо и даже ласково улыбаться, засунул руку за пазуху. Интересный жест. Что он хотел оттуда достать? Цветок мне в подарок? Визитку? Серебряные часы на цепочке? Я обычно пытаюсь угадать развитие событий, объяснить их еще до того, как результат станет ясным. Но в тот раз промахнулась. Красавчик достал не визитку и не часы. А пистолет. Черный с матовым оттенком и очень нехорошим глазом-отверстием. В глазах я разбираюсь, друзья. Пожалуй, никогда и ничто не могла рассмотреть так быстро и в таких подробностях, как тот пистолет и руку, держащую его. Мне показалось, что на недлинном стволе была небольшая царапина слева, а палец, лежащий на курке, мог похвастаться неплохим маникюром. Я увидела, как этот палец медленно, словно нехотя, начал нажимать на курок. Что любопытно, блондин все еще улыбался. Ну, а потом раздался выстрел. Неплохое завершение дня, не так ли?

  - Гримуар активирован, - вот что сказал нам шеф в ту злополучную ночь.

  Я никогда не думал, что ЖЗ так быстро отреагирует на финт Влада и вызовет нас по пейджеру.

  - Появление гримуара Рахавама - это код 'В', - шеф упорно гнул свою линию, словно перед ним собрались одни идиоты. - Я не знаю, сколько Претендентов гримуар завербует на этот раз, но самый опасный - Владимир. Хотя подкрепление уже вызвано, мы не можем сидеть сложа руки. Ставлю задачу - найти Владимира и уничтожить. Попутно - ликвидировать других, если встретятся. Вопросы есть?

  Конечно, у нас были вопросы, как у детсадовцев, которым объясняют возникновение Вселенной и формирование черных дыр. И главный из вопросов - что все-таки произошло?

  - Гм..., - я нарушил тягостное и неопределенное молчание. - Виссарион Григорьевич, а как это все случилось-то? Влад вообще кто? И... где он сейчас?

  Странное одутловатое лицо ЖЗ, испещренное совсем неглубокими морщинами, зашевелилось. Он сейчас был похож на хищного жука, который упустил добычу, но поклялся себе не знать покоя, пока не схватит ее вновь.

  - У нас мало времени, - выдавил из себя шеф, словно забыв о том, что только что предложил задавать вопросы. - Владимир жив. Он либо у себя дома, либо в заранее оборудованном логове. Где - не знаю. Перед 'дуэлью' он оставил и сотовый и пейджер в машине. Далеко от Москвы уехать не может, иначе выйдет из дела. Его можно убить. Действуйте.

   Нам ничего не оставалось, как выполнять приказ. Для меня, Миши и Стаса борьба с уже возникшей аномалией была в новинку, но остальные имели кое-какой опыт. Как я уже говорил, последняя аномалия произошла двадцать два года назад тоже в Москве, а предпоследняя - около века назад в Лондоне.