Всё что задумал Вейкко развивалось так как надо. За многие годы он наладил хорошие отношения с предельным князем Чернеком Озеровым, что позволяло ему быть частым гостем в Старогулье. Там у Вейкко была собственная резиденция. Когда предельный князь уехал в Древгород, мудрейший вернулся в храмовое держание, чтобы заняться хозяйственными делами и продолжить работу над рукописью книги, в которой Вейкко обосновывал все тезисы преобразователей. Никаких угроз не предвиделось.

Правда, Чернек так и не объяснил ему цель своего отъезда в Древгород. Вейкко вспомнил, как предельный князь избегал смотреть ему в глаза, после того как прочёл письмо от Лесьяра Строгова и постоянно уходил от прямого ответа. Не хотел врать старому другу? Может, державный князь решил созвать Великий совет? Вряд ли. Ещё ни один Великий совет за всю историю Рустовесской державы не обходился без участия мудрейших храмов Пресветлых богов.

Знамёна Миргорода

Гребцы дружно наваливались на вёсла. Ясеневые лопасти с тонкой металлической оковкой одновременно погружались в ледяные волны реки Сувы и заставляли ладью идти вперёд. Не так это просто, когда двигаешься против течения, а с севера уже потянули зимние ветры! Поэтому купец торопил своих людей. Не хватало ещё вмерзнуть в лёд на половине пути к предельному городу. Тогда придётся ждать крепкого льда, выгружать воск и мёд, и тащить его на себе. Можно, конечно же, нанять для этих целей лошадей. Крестьяне из окрестных мыз и хуторов с радостью предоставят свою скотину для проезжего купца. Предоставят, но возьмут за это денег. А кому хочется расставаться со своей монетой? Так что, навались на вёсла, сыны мои! Гребцы тоже не испытывали никакой радости застрять в холодных объятиях зимы и старались изо всех сил. Плыть оставалось совсем недолго.

Четыре десятка крепких молодых людей, дружно работавших сейчас вёслами, были не просто гребцами. Это была дружина, верой и правдой служившая нанявшему их купцу. Когда надо они вели ладью, в другой ситуации могли спокойно управляться с повозками. Могли быть носильщиками и продавцами. Но самое главное, они охраняли жизнь купца и его товары. Каждый умело обращался с копьём и луком, каждый имел щит, шлем и кольчугу. За преданность и труды купец щедро одаривал свой отряд монетами. Наёмники привыкли возить и охранять товары. Не редкостью на купеческой ладье были и попутчики. Княжеские посланники, хранители из храмовых подворий, путешественники. Много кто мог быть попутчиком у торговца.

В этот раз помимо воска и мёда в ладье с ними плыла красивая молодая девушка среднего роста. Не смотря на сарафан и тёплую меховую накидку, было видно что она обладает редкой стройной фигурой. Длинные каштановые волосы красавицы были заплетены в две косы. Красивую белую шею оплетали стеклянные бусы. Взгляд чёрных глаз нередко завораживал тех, на кого девушка смотрела. Её нежная улыбка приковывала к себе внимание и вызывала зависть к тому, кому посчастливится отведать поцелуй этих губ.

Девятнадцатилетняя Агата Лоскутова закутавшись в меха, безразлично глядела на плескавшиеся волны, серые облака и медленно проползавшие по берегу леса с редкими дымами хуторов. За несколько дней пути речные пейзажи успели ей наскучить и уже не вызывали никакого интереса. Сопровождавший Агату старший брат, Илья, почти не разговаривал с ней. Что не удивительно в свете позора, принесённого девушкой своему Дому. Можно было бы заплакать, но слёзы уже ничего не изменят, судьба Агаты решена.

Почти все золотые калисты и серебряные улы, которые её отец получил с Зотовых, лежали сейчас у Ильи. Деньги очень могли пригодиться семье, но их отдадут Видогосту Булатову, чтобы Агата могла попасть в свиту его жены Мирины. Многие дочери Малых Домов почли бы за честь быть принятой ко двору наследника Крайнесточья. Там девушки были воспитанницами,служившими при княжеском дворе. Со временем им могли подобрать знатного мужа. Да и само по себе пребывание в свите давало огромные преимущества. В последствии за такую невесту можно было просить очень большой выкуп. Словом ничего кроме почёта и уважения. Но не для Агаты. Её отправка в свиту к Мирине не была поощрением. Это было изгнание. Для Дома Лоскутовых Агата всё равно что умерла. Именно такой слух и распустил отец. Семья избавилась от неё, как если бы девушку сожгли на костре над погребальной ямой. Сначала, когда всё открылось, отец пригрозил, что немедленно выдаст её замуж за первого встречного купца или ратника. Но таких поблизости не оказалось. К лучшему ли? Теперь её отдали Булатовым. Те деньги, что возьмёт за неё Видогост были меньше, чем необходимое для свадьбы приданное. Но муж обязан защищать жену, а кто будет защищать её, девушку, сосланную собственной семьёй куда подальше?

Интересно, что ощущают покойники, когда их хоронят? Агата чувствовала себя таким покойником. Хотя нет, к покойникам испытывают жалость, сострадание, печаль. На неё же все смотрели с ненавистью. Только мать одарила дочь строгим взглядом, лишь на мгновение смягчившимся, когда Агата садилась в ладью. Но с другой стороны, она не мертва. Из погребальной ямы нет возврата. А у неё есть. Если она правильно использует свой ум, свою красоту, своё умение располагать к себе людей, то у неё есть хороший шанс помочь своей семье. И может быть даже вернуть Андрея... При мысли о возлюбленном сердце её стало биться чаще.

В первую очередь нужно помочь семье. Именно Дом пострадал от необдуманного поступка Агаты. Значит она и поможет ему подняться. Жить она теперь будет в Миргороде. Миргороде, предельном городе Крайнесточья, а не какой-нибудь захудалой крепостёнке на Засечной черте у кочевых степей, где коротают свой век ратники Рубежной стражи. Агата призвала имена Агуна и Кесы. Пусть божества, бывшие воплощением благополучия и удачи будут ей свидетелями, она смоет с себя позор и поможет семье стать значительнее!

- Молодцы, сыны мои. Не подвели меня и в этот раз. Прибыли!!! - радостно прокричал купец своим людям.

Агата очнулась от терзавших её мыслей и посмотрела прямо по курсу. Далеко впереди показалось место в котором Сува принимала в себя воды реки Лумы. В месте их слияния, окружённый с трёх сторон холодными водами стоял Миргород, древний город, столица предела Крайнесточье. Город опоясывали могучие деревянные стены. Над башнями в сумрачном ледяном воздухе развевались знамёна. Чёрный глаз в золотом круге на красном поле - герб Большого Дома предельных князей Булатовых.

В далёком сто пятьдесят седьмом году от пришествия Второго солнца к правителю Древгорода обратился вождь племенного союза вилушканцев. Они просили принять их под властную руку князей Строговых и помочь в войне против кочевого народа зоригтоев, пришедшего с востока. Войско Древгорода и его подданных помогло вилушканцам отразить вражеское нашествие. Для защиты своих владений и земель новых союзников Раймо Строгов основал предел Крайнесточье. Первым владыкой Миргорода и предельным князем Крайнесточья стал Егор Булатов, витязь прославившийся в битве на реке Глинянке. Чёрный глаз и золотой круг на знамёнах повелителей Миргорода означали, что Булатовы зорко охраняют рубежи Рустовесской державы от племён загадочного востока, таившего не только несметные богатства, но и смертельную опасность. Красный цвет полотнищ был символом издревле служившего людям огня.

После недолгих плутаний по улочкам предельного города Илья вывел Агату к резиденции Видогоста Булатова. К немалому удивлению девушки, она стояла отдельно от княжеской резиденции. Тоже обнесённая стеной, с высоты которой караульные из личной охраны Видогоста, наблюдают за улицей. Правда массивные ворота были гостеприимно открыты. Илья грустно посмотрел на запертые ворота крепости предельного князя. Там, за ними находились казармы Старшей дружины. Служить в ней было мечтой её брата. Что же, может быть когда-нибудь Агата сможет помочь ему в этом. Но сейчас нужно освоиться на новом месте.