Билл потратил почти половину тюбика тонального крема, пытаясь замазать повреждения. Из-за этого лицо, приняв желтоватый оттенок, выглядело нелепо и ненатурально. Одежду тоже пришлось выбирать очень придирчиво, чтобы скрасить впечатление от странного макияжа.

– Мумия возвращается, – хмыкнул он, полюбовавшись напоследок своим отражением.

В кухню он заглядывал очень осторожно, молясь, чтобы хотя бы сегодня, мама уснула, не дождавшись его пробуждения. Но чуда не свершилось.

– Доброе утро, – поприветствовала Симона, не оборачиваясь от плиты, услышав его шаги.

– Доброе.

– А что с голо… сом, – с расстановкой закончила мать, наконец, взглянув на него. – И с лицом?..

– Подрался.

– Ты?!

– Да, – если бы это было уместно, Билл бы засмеялся.

– С кем?!

– Не важно.

– Билл!

– Ну, мам, правда, не важно! – затараторил он и подхалимски добавил: – Если я сейчас рассказывать начну, позавтракать не успею, а я такой голодный.

– Вильгельм Каулитц, не думай, что сбил меня с толку! – строго отчеканила женщина и поставила перед ним полную тарелку. – Ешь. Но вечером ты мне все расскажешь! И не надейся, что удастся отвертеться!

На работу он приехал вовремя, успев забежать за кофе. Зайдя в репетиционную, на секунду замер, натолкнувшись на устремленные на него взгляды. Все уже были на месте, разглядывая его с разным выражением на лицах. Густав спокойно, с едва заметным интересом. Макс насмешливо. Георг сочувствующе. Том виновато.

– Доброе утро, – с заминкой произнес Билл, подходя к Тому и отдавая ему стаканчик.

– Спасибо, – смущенно пробормотал парень.

Билл про себя улыбнулся. Первая благодарность за время знакомства. Георг, стоящий за спиной Тома открыл было рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент заглянула Рэйчел и сообщила, что продюсер требует Каулитца к себе в кабинет. Немедленно. Билл занервничал. Макс ухмыльнулся. Густав никак не прореагировал. Георг и Том одинаково поморщились, как от зубной боли.

– Можно войти? – спросил Билл, тихо постучав в закрытую дверь.

– Да, – нетерпеливо ответили ему. Билл переступил порог кабинета и вдруг успокоился. Появилась странная, необоснованная, но абсолютно непоколебимая уверенность в себе и своих силах. – И какого черта у вас происходит?! – агрессивно начал Йост, как только закрылась дверь. – Почему я узнаю, что стоило мне уехать, как у вас произошла драка?!

– Не было драки. Просто Том неаккуратно махнул рукой, а я сам виноват, подлез не вовремя, – сочинил на ходу Билл.

– Да что ты говоришь?! Дураком меня считаешь?!

– Нет.

– Не зли меня, мальчик! Ты сейчас же расскажешь мне все в мельчайших подробностях! Объяснишь, почему нет никаких результатов твоей работы с Томом! – угрожающе приподнялся в кресле Йост.

– Поведенческие изменения в ответ на используемые методы появляются далеко не сразу, – невозмутимо отозвался Билл, спокойно глядя в лицо впавшего в ступор мужчины. – Все идет по плану, и вчерашняя вспышка – яркое тому подтверждение. Извините, но на данный момент я больше ничего добавить не могу. Если разрешите, я пойду. Завтра, насколько вы знаете, у нас заключительный благотворительный вечер, организованный ради сбора средств для детей-инвалидов, и у меня очень много работы.

Дэвид заторможено кивнул, показывая, что Билл свободен. Как только дверь за парнем закрылась, Йост понял, что его обдурили, так ничего и не рассказав. Схватив лежащий на столе телефон, стал безжалостно тыкать в сенсорный дисплей, нетерпеливо постукивая ногой в такт длинным гудкам, дожидаясь ответа.

– Ты, какого черта мне подсунул?! – в ярости рявкнул он, едва услышав вежливое: «Я слушаю». – Этот твой! Он… он… – Дэвид на секунду задохнулся, от перебившего его задорного смеха, а потом взвыл. – Какого дьявола ты ржешь?!

– Как я понимаю, работает мой мальчик, – весело отозвался профессор Эдвардс.

– Ни хрена он не работает! Я-то уж точно этого не вижу! Вчера драка была, опять Том отличился и я сейчас у «твоего мальчика» спросил, что точно случилось, а он мне какую-то лапшу на уши навешал, так ничего и не объяснив! Я требую, чтобы он мне подробно рассказал обо всем, что у него с Томом происходит! Каждый разговор. Каждое слово.

– Если он тебе все подробно расскажет, – невозмутимо парировал Фрэнк, – я его первый уважать перестану. Кроме того, поведенческие изменения…

– Да твою мать! Чертовы мозгоправы! – прошипел Йост, в ярости отбросив ни в чем неповинную трубку, так и не дослушав собеседника.

***

Она была в восторге. Все вышло так, как она и надеялась. Ей пришлось очень постараться, чтобы это заполучить. Но оно того стоило. Том обязан оценить ее подарок по достоинству. Не может не оценить. Она улыбнулась, нежно прижимая к груди маленький сверток и предвкушая счастливую улыбку на лице любимого.

9.

Том впервые не мог сосредоточиться на любимом инструменте, не отрывая взгляда от входной двери. Не налажать сейчас помогал только многолетний опыт и заученные до автоматизма движения. Очень хотелось отбросить гитару в сторону и пойти приказать Дэвиду чтобы не смел орать на его помощника. А в том, что Йост сейчас орет, Том совершенно не сомневался.

Стоило Биллу переступить порог, как Том, забыв обо всем, стал внимательно вглядываться в его лицо.

«Расстроен или нет? – по виду понять было невозможно. – Вроде, выглядит как обычно».

Билл, заметив обращенный на него взгляд, едва заметно улыбнулся и кивнул, показывая, что все в порядке.