- Оставь меня, ты бес... проклятье ада... - из последних сил выдохнул принц, сжимая внутри себя ворвавшиеся наглые пальцы Ирьяна, но этот необдуманный жест доставил ему еще большее наслаждение, и он застонал, не в силах противиться своим ощущениям, - вынь из меня свои грязные руки...

- Не надоело ругаться, малыш? - насмешливо промурлыкал король. - Не нравятся пальцы, так может быть что-то другое понравится больше?

В первый момент Андеру показалось, что в его тело входит огромный раскаленный стержень, острая боль пронзила его, вызвав протяжный мучительный вопль, и он отчаянно дернулся, пытаясь освободиться, но желание это тут же исчезло, сменившись блаженством, и он поплыл по теплым удушливым волнам томительного наслаждения, вызванного умелым размеренным скольжением альфы внутри него, словно вдоль непрерывного ряда чувствительных точек, каждая из которых отзывалась немедленным ошеломляющим наслаждением, которое нарастало с каждым мигом, с каждым движением, в итоге взорвав его тело фонтаном экстаза...

Ирьен урчал, словно сытый довольный котяра, лениво целуя его жалкое влажное тело, а он лежал без сил на смятых простынях, чувствуя как вытекает сперма из растянутого пульсирующего канала, не смея открыть глаз, чтобы не задохнуться от стыда в своем позорном липком поражении, которое он остро ощущал сейчас собственной задницей...

Таким и нашли его слуги, присланные королем навести порядок и позаботиться об омеге. Им было не в новинку убирать за любовными оргиями своего господина, но даже видавших виды евнухов поразили пустые равнодушные глаза красивого молодого парня, только что ставшего новым наложником их всемогущего грозного повелителя...

4.

С тех пор каждый вечер был похож один на другой, словно близнецы-братья. Вышколенные молчаливые слуги купали Андера в позолоченной ванне, наряжали в тонкую тунику и доставляли в покои короля. Он ненавидел эти часы подготовки особенно сильно, чувствуя себя красивой глупой куклой для постельных утех, которую мыли и украшали ради удовольствия повелителя, не видя в нем даже намека на личность. Но гораздо сильнее ненавидел он собственное тело, которое не желало слушаться разума, предательски отзываясь на дьявольские ласки Ирьяна, ненавидел свою покорность и жалостливое сердце, не позволявшее ему покончить с зависимым положением из боязни навредить присматривающим за ним слугам, которых повелитель пообещал жестоко казнить, если они не уследят за своим подопечным, и он снова попытается что-нибудь с собой сделать.

Отчаянно тоскуя по своей лаборатории и прерванным опытам, днем принц уходил в библиотеку и рылся там на полках с медицинской литературой, пользуясь тем, что слуги ждали его у дверей и внутрь не совались, но вскоре понял, что ничего нового найти для себя не сможет - лекарская наука Хэйяна на порядок отставала от своего маленького соседа, и то, что на родине было давно изучено и успешно применено в лечебницах, здесь еще считалось чуть ли не чудом.

- Варвары, дикари, гнусные кровожадные создания, помешанные на завоеваниях, - презрительно хмуря брови, тихо бормотал он на родном языке, - никчемные идиоты, не знающие никаких наук, кроме военной. И такие невежи поработили нас, отбросив вместе с собой в каменный век дикости! Мой бедный народ, кем предстоит тебе стать под властью этого отсталого во всех смыслах воинственного повелителя!

Он знал, что нарочно принижает умственные способности короля Ирьяна, но так ему было легче его ненавидеть, особенно в минуты близости, когда разум проигрывал чувствам, а тело плыло и плавилось в жаркой агонии дьявольских поцелуев, - варварский монарх действительно был непревзойденным любовником. Впрочем, сравнивать его умения Андеру было не с кем, но он начисто забывал об этом, когда думал об Ирьяне, как об искусном обольстителе.

В один из скучных однообразных дней его навестил наставник. Принц оглянулся на стук в дверь и привычно поднялся, чтобы поприветствовать старика, но тут же сник и снова упал в кресло, равнодушно глядя в большое окно, забранное тонкой узорчатой решеткой.

- Я знаю, что ты считаешь меня изменником, принц, и потому визит мой тебе неприятен, - с грустью сказал старый альфа, - но я беспокоился о тебе и попросил разрешения навестить. Это не составило для меня труда и не вызвало подозрений, ибо я служу теперь лекарем в королевской лечебнице, и забота о наложниках повелителя входит в мои прямые обязанности. Как ты себя чувствуешь, Андер?

- Вы лечите короля, наставник? - глухим от ненависти голосом выдохнул принц. - И применяете при этом наши достижения в лекарской науке?

- Нет, лишь на уровне хэйянских познаний, - ответил старик. - Да впрочем этого здесь вполне достаточно, ибо жалобы знати не распространяются дальше угрей, чирьев и головной боли.

- Как вы попали в плен, наставник?

- Ты помнишь, что три цикла Лайвы назад я попросился в самую гущу боевых действий, лекарей не хватало и меня взяли, несмотря на возраст. Я оперировал солдат в походном лазарете, когда прорвался летучий авангард противника... До сих пор у меня в глазах стоит весь этот ужас, Андер, и то кровавое месиво, в которое превратили лагерь эти безумцы... Помощник мой погиб, другой на моих глазах заколол себя кинжалом, а я... я оказался слаб, мне не хватило духу. Дальше все просто: прискакал какой-то молодой начальник и приказал всех лекарей связать и увезти к хэйянцам...

- Что сейчас в Кинтае? Вам что-нибудь известно?

- Повелитель закрепил за Кинтаем статус королевства-вассала, провозгласив семью Стуре правящей династией, но ваш родитель добровольно отрекся от престола, и трон занял Принц-наследник, которого торжественно короновали в конце прошлого цикла Лайвы.

-Ну что ж, хотя бы так, - горестно кивнул Андер, - все могло бы быть гораздо хуже. Поговорим о другом, наставник. Я слышал, что король Ирьян довольно непостоянен и часто меняет фаворитов. Что случается с теми, к кому он утрачивает свой интерес?

- Зачем ты спрашиваешь об этом, мой господин? Беспокоишься за свое будущее?

- Нет. Просто хочу знать заранее, к чему должен быть готов в случае отставки с "поста" любовника.

- Насколько мне известно, знатных омег он выдает замуж. Если наложник забеременел от него и родил ребенка, омегу он отдает ему на воспитание, альфа же поступает в распоряжение элитной дворцовой школы будущих высших военачальников.

- Иного от него было сложно ожидать, - скептически хмыкнул принц. - Однако такая жизнь мне точно не подходит.