- Он как младенец, - сказал Громов, суматошно соображая, что можно сделать. - Бьет все, что его обижает, и не разбирается, хороший это или плохой. Для него сейчас все плохие, кто бьет его, а мыслить более глобально он еще не умеет.

- Значит, ему нужно это объяснить.

- Я пытаюсь, но на это нужно время. А пока оно пройдет, он разнесет половину Домена на атомы.

- Значит, нужно его локализовать, оградить от остального космоса.

- Устанем городить вольеры. Если бы он весь занимал определенную область пространства, тогда одно дело, но он же разбросан по всему Домену. Вдобавок Вирус не дремлет.

- Да, но его активность заметно поубавилась. Чует, тварь, что ему растет достойный противник.

- Вряд ли его это пугает. Разум, даже если он выйдет из младенческой стадии, слишком мал. Его сила против Вируса не в умении оперировать законами, этим никто с нами не сравнится, а в повсеместных новых этических установках. Вирусу просто будет не во что пролезть, некого перепрограммировать, и тогда он уйдет из Домена. Сейчас же эта перспектива видится мне весьма туманной.

Виктор как мог растаскивал сошедшие с ума разумные системы, которые в горячке боя грозили друг другу тотальной аннигиляцией и вскоре начал замечать некую логическую последовательность в действии Вируса. Эта заметка словно размытое пятно блуждала где-то на задворках его Гиперсознания, пока, наконец, не обрела весомость, более-менее понятные очертания и не превратилась в правильную солидную идею.

Он и сам не мог в это поверить, поскольку считал, что предугадать действия Вируса было попросту невозможно, но, анализируя общую картину боя, точнее бойни, Гагарин с каждой секундой убеждался в обратном - Вирус действовал хитро, коварно, очень неожиданно, но именно это складывалось в некую логическую схему, которая имела строгие законы и последовательность.

- Выяви самые значимые узлы Доменного Разума и закрой их, - сказал он Максиму приказным тоном.

Тот, разумеется, ничего не понял, попытался было прояснить ситуацию, но нарвался на довольно жесткий, если даже не сказать грубый, ответ и выполнил то, что ему велели.

- Поясни, что ты хочешь.

- Я понял, Как он работает.

- Кто он?

- Вирус.

- Это невозможно, я не...

- Ты не смог, потому что ни разу еще не участвовал в такой войне.

- Хорошо, так что ты предлагаешь?

Виктор оставил вопрос приятеля без ответа. Вместо этого он еще раз осмотрел картину боя, выявил очаги особой активности Вируса и попытался мысленно экстраполировать его действия на несколько шагов вперед. И был приятно удивлен тому, что его мысленный эксперимент полностью удался.

В это время Громов практически закончил все мероприятия по защите особо важных узлов Доменного Разума и, тем самым, развязал Виктору руки.

- Ну-с,- азартно выкрикнул Гагарин, - теперь наша очередь.

В тех местах, где Вирус только должен был встроить свои собственные законы, Гагарин уже реализовал тонюсенькие нити своих творящих мысле-форм, не забыв при этом о такой вещи, как автоматическое их дублирование. Собственно, на этой вещи и строился весь его план. А задумка была в следующем: как только Вирус видел, что Виктор присоединял к Доменному Разуму какую-то определенную новую область, он накидывался на нее, рвал все только что сделанное Монадой и встраивал туда свои законы, после чего нужно было очень долго и тщательно выверять свои действия, чтобы поставить обратно все на свои места. Если бы такой объект существовал всего в единичном экземпляре, если бы еще в Домене не велась война на уничтожение, и если бы Вирус активно не мешал своими действиями, то с таким одиночным разумом-ренегатом еще можно было бы разобраться, но их были сотни, тысячи, и все нуждались в скорейшей помощи, а не в детальном изучении проблемы. Поэтому автоматическое дублирование, своего рода, надзакон, самостоятельно повторяло контуры первичного закона присоединения Монады, лишь только Вирус пытался его разорвать и заменить своим. Получалось, что как только Вирус начинал активные действия, он тут же сталкивался с псевдонеразрывной нитью закона, которая как бы никогда не могла исчезнуть. Опять же, будь такой объект в единственном числе, Вирус бы наверняка очень скоро смог бы разгадать этот хитрый трюк Виктора и что-нибудь ему противопоставить, но Гагарин собирался атаковать повсеместно, широкомасштабно, надеясь, тем самым, ошеломить противника.

Выбрав в качестве отправной точки полтора десятка особо крупных разумных систем, еще не успевших попасть под влияние Вируса, Гагарин сначала указал им путь к объединению, а после этого в нескольких местах сразу соединил эту новую конструкцию с уже имеющемся Доменным разумом.

- И что из этого выйдет? - недовольным тоном спросил Громов, наблюдая за действиями Виктора.

- Увидишь, - ухмыльнулся Виктор, разом создав дублирующий надсзакон.

Раньше, чтобы делать два-три дела одновременно Виктору приходилось бить свое сознание на несколько равных частей и давать каждой из них довольно большую свободу, сейчас, когда он полностью состоялся как Творящая Монада, он мог наблюдать за тысячей объектов и одновременно творить тысячу других, оперируя одним своим Гиперсознанием.

Как и было рассчитано, едва Вирус увидел вновь образовавшуюся конструкцию, неподвластную ему, он тут же накинулся на нее и попытался перепрограммировать, разорвав тонкие, не прочные на первый взгляд связки общей конструкции и несколько присоединительных линий. Ни Максим, ни Виктор не знали, способен ли был Вирус удивляться, но если б такая функция была встроена в его этическую программу, то она сейчас сработала бы в полной мере. Нити конструкции, такие хрупки, такие податливые черному разрушительному влиянию чужой злой воли, вдруг наотрез отказывались рваться и вообще вели себя довольно странно. Они вроде бы сначала исчезали, но тут же, едва Вирус собирался заместить только что уничтоженное своим собственным, возникали вновь, и все приходилось делать заново, причем с тем же негативным результатом.

Понаблюдав еще немного за тем, как Вирус бьется лбом об стену, пытаясь разгадать секрет этой неподатливой конструкции, Виктор принялся за другие разумные системы.

- Давай усложним ему задачу, - проворчал Громов, поняв замысел друга.

Вместе две Монады довольно споро собрали воедино еще несколько масштабных конструкций и с удовольствием понаблюдали за тем, как Вирус их не смог переподчинить себе.

- И как это ты смог до такого додуматься, - спросил Максим, занявшись улаживанием постепенно затухавших в Домене конфликтов.

- Просто надо уметь смотреть немножко глубже, всматриваться в происходящее и искренне желать найти там ответы на свои вопросы.

- Да, - протянул Громов,- обидно...

- Что обидно?

- А то, что не я до этого додумался. Столько времени потратил на изучение Вируса, а такого элегантного хода не сумел придумать.

- Если бы я тебя не знал, подумал бы, что ты мне сейчас завидуешь.

- Завидую? - удивился Странник. - Да никогда в жизни! И вообще, оставим пока все торжественные разговоры и пафос, поскольку дело сделано лишь на половину. Если Доменный Разум не сумеет набрать хотя бы треть от необходимой силы, Вирус прихлопнет его как муху. Не думаешь же ты, что твоя ловушка сковала его действия навсегда?

- Не думаю, но по моим расчетам времени должно хватить.

Расчеты эти оправдались, однако, лишь отчасти. Доменный Разум начал постепенно оживать, набираться не только сил, но и, самое главное, понимания. Он начал осознавать реальное положение вещей в окружающем пространстве. Программа, запущенная Монадами, постепенно обретала вес, объясняя, кто есть хороший, а кто есть плохой, поэтому ответные выпады Доменного Разума по отдельным, еще остающимся под властью Вируса разумным системам, прекратились.

Однако вырасти в полноценную Сверхсистему он не успел. Вирус, наконец, разобрался, как себя следует вести, и попытался в исключительно жесткой форме вернуть все на круги своя.