Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ускорение сдавило грудную клетку. Тени в кабине стали резкими, четкими. Рекруты Нью-Чикаго столпились возле иллюминаторов, о чем-то возбужденно переговариваясь. Вероятно, корабль уже вышел в космос. Адам и Энни смотрели на Салли с тревогой. До Нью-Чикаго ее слуги были упитанными, даже полными: сейчас их лица осунулись. Салли знала, что Адам и Энни отдавали ей часть своих скудных пайков, однако теперь, несмотря на изможденность, они выглядели лучше хозяйки.

«Я точно разревусь, – подумала она. – Надо погоревать – например, о Дороти. Я надеялась, мне скажут, что Дороти нашли, но нет. Она исчезла – навсегда».

Голос, записанный на пленку, пробормотал что-то непонятное, и все в шлюпке взмыло вверх. «Невесомость», – поняла Салли.

И она поплыла.

Поплыла…

Куда ее доставят сейчас?

Салли повернулась к иллюминатору. «Госпожа Свобода» сверкала, как всякая похожая на Землю планета. Светлые моря и континенты, все оттенки голубого, тут и там запятнанного облаками. Когда планета уменьшилась, Салли отвернулась и спрятала лицо в ладонях. Никто не должен увидеть ее в таком состоянии.

В эту минуту с нее сталось бы приказать превратить Нью-Чикаго в оплавленный каменный шар.

Закончив проверку, Род провел на ангарной палубе богослужение. Едва допели последний псалом, как вахтенный гардемарин объявил, что на борт прибыли пассажиры. Блейн приказал команде возобновить работу. У них не будет выходного до тех пор, пока «Макартур» не обретет прежний щеголеватый облик, и неважно, каковы традиции, соблюдаемые на околопланетной орбите. Напряженно выискивая признаки возмущения, Блейн следил, как люди расходятся, но вместо негодующего ворчания услышал ленивую болтовню.

– Ладно, я знаю, что такое мошка, – заявил Стокер Джексон своему собеседнику. – Я могу понять, как мошка попала в мой глаз. Но как, бога ради, в глазу может оказаться бревно? Объясните мне, как человек может не замечать бревна в глазном яблоке? Это просто невозможно!

– Вы совершенно правы. Но что такое бревно?

– Бревно? Хо-хо, вы со Столешницы, да? Я вам сейчас объясню. Бревно – это древесина… Оно… как бы поточнее выразиться… получается из дерева. А дерево – оно большое, огромное

Стокер и его спутник удалились, а Блейн поспешил на мостик. Будь Салли Фаулер единственной пассажиркой, он бы с удовольствием встретился с ней на ангарной палубе, но ему хотелось, чтобы Бери сразу же понял, как здесь к нему относятся. Пусть не воображает, что капитан корабля Его Величества торопится к торговцу.

Стоя на мостике, Блейн смотрел на экраны. Он пристально наблюдал за тем, как клинообразная шлюпка подошла к кораблю. Ее втянуло в огромную прорезь шлюза, обрамленную прямоугольными крыльями. Пассажиры прибыли на борт «Макартура».

Рука Блейна инстинктивно дернулась в сторону переключателя селектора: подобные операции – штука серьезная.

Пассажиров встретил гардемарин Уитбрид. Первым шел Бери, его сопровождал низенький темнокожий человек, которого торговец не потрудился представить. Оба были одеты для космических путешествий: широкие брюки с застежками на щиколотках, подпоясанные туники, все карманы на молниях или липучках.

Бери, похоже, был не в духе. Он ругал слугу, и Уитбрид постарался запомнить его слова, чтобы позже пропустить их через корабельный мозг. Отправив торговца вперед вместе с младшим офицером, гардемарин стал ждать мисс Фаулер.

Бери разместили в каюте священника, а Салли – в каюте первого лейтенанта. Предлогом для того, чтобы выделить ей больше места, послужило присутствие Энни, служанки, которую полагалось поселить вместе с госпожой. Мужчину-лакея можно запросто отправить вниз, к команде, но любой женщине в возрасте (что, конечно, касалось и Энни) не стоит жить среди мужчин.

Обитатели окраинных планет имели особые представления о красоте. Они никогда не стали бы приставать к племяннице сенатора, но ее экономка – совсем другое дело. Благоразумие восторжествовало, и, хотя каюта первого лейтенанта соседствовала с жилищем капитана Блейна, тогда как комнатушка священника помещалась уровнем ниже и тремя отсеками ближе к корме, никто и не вздумал протестовать.

– Пассажиры на борту, сэр! – доложил гардемарин Уитбрид.

– Отлично. Их устроили с комфортом?

– Мисс Фаулер – да, сэр. Торговцу его каюту показал старшина Эллот.

– Разумно. – Блейн занял свое место командира.

Леди Сандра – нет, она предпочитала, чтобы ее звали Салли, – выглядела не слишком хорошо, когда попадалась ему на глаза в лагере. Уитбрид, правда, сказал, что сейчас она немножко «приободрилась».

Когда Род впервые увидел, как она выходит из лагерной палатки, ему захотелось убежать и спрятаться: ведь он был измазан кровью и грязью… Но Салли быстро приблизилась к нему. Она двигалась величаво, как придворная дама, но была худой, осунувшейся и голодной, с темными кругами вокруг глаз. Да и смотрели эти глаза бессмысленно… Что ж, за минувшие две недели она вернулась к жизни и сейчас покинет Нью-Чикаго навсегда.

– Полагаю, вы дадите мисс Фаулер инструкции насчет противоперегрузочного кресла? – произнес Род.

– Да, сэр, – ответил Уитбрид.

«Ей будет чем заняться в невесомости», – добавил Уитбрид про себя.

Блейн с улыбкой взглянул на гардемарина, без труда читая его мысли. Что ж, пусть надеется… но звание тоже имеет свой вес. Кроме того, он знал девушку – встречал ее, когда ей было десять.

– Вызов из Дома правительства, сэр, – доложил дежурный, и тотчас раздался бодрый, беззаботный голос Кзиллера:

– Привет, Блейн! Готовы к отлету? – На экране появился начальник службы снабжения: он ссутулился на стуле, попыхивая огромной трубкой.

– Да, сэр, – произнес Блейн и нервно закашлялся.

– Пассажиров разместили нормально?

Род мог поклясться, что бывший капитан смеется над ним.

– Да, сэр.

– А ваш экипаж? Недовольных нет?

– Вам прекрасно известно… Мы справимся, сэр, – Блейн подавил гнев. Не следовало сердиться на Кзиллера, ведь тот отдал Блейну свой корабль, но… – У нас здесь не тесно, места хватает всем.

– Послушайте, Блейн, я обобрал вас не шутки ради. У нас здесь некому управлять, поэтому отправьте сюда команду, прежде чем улетать. Я отправил к вам двадцать рекрутов, здоровых местных парней, которые считают, что им понравится в космосе. Что не исключено. Мне ведь понравилось.

Сопляки, у которых нет жизненного опыта. Пожалуй, их придется учить уму-разуму. Впрочем, это забота старшин. Двадцать мужчин лишними не будут.

Род повеселел.

Кзиллер порылся в бумагах.

– И еще я верну вам пару отделений ваших космодесантников, хотя вряд ли на Новой Шотландии вы найдете, с кем сражаться.

– Слушаюсь, сэр! Спасибо, что оставили мне Уитбрида и Стейли. – Кзиллер и Плеханов забрали всех гардемаринов и многих старшин. – Но у нас пока достаточно сил, чтобы продолжать работу.

«Макартур» был по-прежнему жив, хотя часть коек пустовала, как после боя.

– Удачи! «Макартур» – замечательный корабль, Блейн. Вполне возможно, Адмиралтейство отберет его и у вас, но вдруг вам повезет? А я буду вынужден возглавлять Нью-Чикаго буквально в вакууме. Тут нет даже денег! Только оккупационные бумажки Республики! Мятежники забрали имперскую валюту и отпечатали свои банкноты. Каким образом нам пустить в обращение настоящие деньги?

– Да, сэр, – отчеканил Род, проигнорировав последний вопрос, который, впрочем, и не требовал ответа.

Теоретически капитан Блейн был в одном чине с Кзиллером. Адмиральское звание – простая формальность, и Кзиллер мог без стеснения отдавать приказания тем, кто прежде был старше его чином. Но правила продвижения по службе на борту корабля требовали подтвердить назначение Блейна. Кстати, сам он был достаточно молод и не тревожился из-за предстоящего серьезного испытания. Возможно, через шесть недель его опять разжалуют в командоры.

– И еще, – продолжал Кзиллер. – Я упомянул, что на планете нет денег, но это не вся правда. Есть несколько очень богатых персон, и среди них – Джонас Стоун, человек, впустивший в город ваших людей. Он говорит, что сумел спрятать сбережения от мятежников. Вероятно, он не врет: ведь он был одним из них. Однако мы нашли мертвецки пьяного шахтера, а при нем – целое состояние в имперских кронах. Он не сказал, где взял деньги, но мы считаем, что они от Бери.

7
{"b":"553657","o":1}