— Копай, — велела Стилиана. — Только осторожно.

Дири стал орудовать пикой, не вгрызаясь, а скорее царапая ею землю. Он выкопал яму глубиной сначала в локоть, а затем в руку, взрыхляя землю пикой и выбрасывая ее наверх пригоршнями.

Девушка в углу не двигалась, но руна в ней излучала страх загнанного в угол волка. Варяг продолжал копать. Сколько уже прошло времени? Примерно как она и ожидала. Еще не было полуночи, а норманны вряд ли придут в эту церковь и на рассвете. Они уже забрали отсюда все, что только можно. Она прислушалась, нет ли поблизости волка, но ничего не услышала. Дири, склонившись над ямой, продолжал выгребать из нее землю.

— Я не смогу копать дальше, если не убрать еще одну плиту, госпожа. Нет места для работы.

— Сколько еще времени понадобится?

— Нужно сделать то же самое, чтобы продвинуться глубже, если вы не хотите, чтобы я махал пикой.

— Он близко, — заговорила девушка.

— Что?

— Я слышу воду. Разве вы не слышите?

Стилиана стала на четвереньки у края ямы, хотя это было ниже ее достоинства. Да, она почувствовала, что речной поток словно коснулся ее руки. Холодная вода источника была очень близко.

— Бей в землю, — сказала она Дири. — Ударь ее основанием пики.

Дири повернул пику и опустил ее в яму. Раздался грохот падающей земли. Он отступил, и Стилиана наклонилась над ямой. В свете руны она увидела, что земля провалилась вглубь. Там была пещера, и в ней сверкнул поток чего-то, напоминающего огонь.

Викинг обвязал длинную веревку вокруг одной из колонн, поддерживающих потолок. Тола подумала, что ей надо бежать отсюда, но руна, зажженная Стилианой, излучала такой теплый, такой успокаивающий свет. Она больше не могла распознавать намерения Стилианы: направляя свое сознание на госпожу, она видела только яркую руну, посылающую лучи прямо в небо, словно камни собора были простой вуалью.

В Дири не было жестокости. В нем было много отцовского. Она чувствовала, что он опасается за ее судьбу и хочет защитить ее, но в то же время старается отогнать от себя эти нежные мысли.

Вода под полом тянула и засасывала. Она не смогла бы уйти, даже если бы пришлось умереть прямо здесь. Просторы долин были слишком необъятны, страна была слишком чужой и незнакомой, чтобы справиться в одиночку. Ей нужно оставаться здесь. Она чувствовала, что это важно.

Дири подошел к ней.

— Нет нужды хватать меня, — сказала Тола. — Куда идти? Разве снаружи ждет что-то лучшее, чем вы приготовили для меня здесь? Я не могу избежать своей судьбы, так что пойду к ней сама, не стоит меня тащить.

— Молодец, — похвалил ее Дири. — Ответ воина, хоть ты и женщина.

Тола подошла к яме и заглянула в нее. Внизу, по наклонному полу пещеры, стекала струйка воды.

— Сможешь спуститься вниз по веревке? — спросила Стилиана.

— Да.

Тола попыталась ухватиться за веревку, но ее руки слишком окоченели, и, чтобы покрепче взяться за нее, она обмотала ее вокруг руки, а затем и вокруг тела. Когда Тола спускалась вниз, веревка так сильно врезалась в кожу, что она едва сдерживала крик боли.

Стилиана спустилась следом, а за ними — великан викинг.

Они оказались в узком туннеле, высота которого позволяла только ползти вперед. Вода бежала по желобу посередине прохода. Тола заметила, что туннель был не природным, — слишком ровными были стены и прямыми углы. На стене она увидела выгравированную извивающуюся змею.

— Вниз, — сказала Стилиана.

Тола больше не видела руну, но сама Стилиана излучала свет. Может быть, эта женщина и была руной? Воплощением вечной магии?

Тола ползла по туннелю, остальные двигались за ней. Здесь было еще холоднее. Она почти не чувствовала рук. Викинг, пробираясь вслед за ней, стонал. Он был очень крупным, и там, где женщины могли двигаться на четвереньках, ему приходилось ползти на животе.

По туннелю вниз стекала вода, и Тола с удивлением отметила, что ее вес несоизмерим с шириной потока. Туннель сужался, потолок опустился ниже. Она поползла по-пластунски.

— Я не могу ползти дальше, — сказал Дири.

— Тогда жди наверху. Убей любого, кто попытается спуститься сюда. Убей ее, если она появится без меня.

— Да, леди.

Дири двинулся назад.

Тола вспомнила слова окровавленного дьявола. Она должна убить эту женщину. Но она не знала, сможет ли двигаться дальше, не говоря уже об убийстве. Стилиана была врагом, Тола ясно ощущала это, но ее собственная природа заставляла уклоняться от убийства. Исамар говорил, что ее что-то ждет в Йорке, и она чувствовала, что он говорил правду, по крайней мере одну из правд, даже если и думал, что лжет. Здесь, под плитами церкви, было что-то очень важное для нее.

Стилиана протискивалась вслед за ней, ее красивое платье было выпачкано грязью. Проход вел в темноту, сквозь которую не мог пробиться даже свет руны.

— Внизу что-то есть, — сказала Тола. — Я чувствую, как оно затягивает.

— Оно и выталкивает, — отозвалась Стилиана. — Эта река впадает в него, а другие вытекают.

— Что это?

— Это сердце мира.

— Здесь, в Йоркшире? — Эта мысль показалась Толе почти смешной.

— Там, где оно само выбирает. Во многих местах. Я находила его в пустыне, в центре мира — Константинополе. Я найду его и здесь. В каком аспекте, я еще не знаю.

Они поползли дальше — наклон становился круче.

— Что такое аспект?

— Источников много. Одни — источники мудрости, другие — магической силы, третьи мне неведомы. Все они содержатся в источнике судеб в Константинополе.

— А здесь какой?

От волчьего воя туннель, казалось, опустился еще ниже.

— Я не знаю. — Стилиана бросила взгляд назад. — Не уверена.

— Вы боитесь.

— Только идиот не боялся бы.

Проход оборвался в черноту, струя водопадом лилась вниз. Он был почти вертикальным, больше похож на шахту, чем на туннель. Камни были влажными и рыхлыми.

Стилиана заколебалась. Тола — нет. Она втиснулась спиной в шахту, держась за стены, чтобы не упасть. А затем начала сползать вниз. Ее страх исчез, хотя вода под ней вздыхала и стонала, а стена была мокрой от сбегающих по ней струй. Ее одежда быстро промокла и теперь прилипала к спине, но, несмотря на это, Тола благодаря усилиям и движению немного согрелась.

Вскоре шахта снова повернула, и, хотя ей все еще приходилось упираться руками и ногами в стены, чтобы не обрушиться вниз, спуск стал не таким крутым. Во рту, носу и глазах она ощущала песчинки. Ей хотелось вытереть лицо, но она, боясь упасть, не решалась оторвать руки от стены. Над ней в облаке пыли спускалась Стилиана, которая вскрикивала всякий раз, когда ее нога соскальзывала с уступа стены.

Свет руны потускнел, но не погас. Теперь, опустившись до самого низа, Тола видела на воде отраженные золотые блики и чувствовала сильное притяжение источника. Это ощущение было больше чем физическим. Создавалось впечатление, что в нем утопает ее душа. А когда она глядела в эту сверкающую воду, ей казалось, что туда неудержимо вытекают ее мысли.

— Это очень странно, — произнесла Стилиана голосом, полным страха.

Вода внизу дышала, словно огромное животное, сверкала, как спина дракона. Она пузырилась жаром и была горячей.

И она что-то шептала Толе на незнакомом языке.

Еще и еще вниз. Тола была уверена, что уже была здесь, а может, в месте, похожем на это. Туннель привел их на скалистый уступ большой пещеры. В мерцающем свете извивались высеченные на всех стенах змеи. На потолке было изображение огромной змеи, зубы которой вгрызались в корни дерева. Пещера была наполнена бурлящей водой, над которой поднимался пар.

— Хвергельмнр! — воскликнула Стилиана. — Это источник всех холодных рек. Предвестник вероломства. Где мои руны? Что стало с моими рунами?

Тола жадно впитывала в себя жар источника. Почему он был горячим, если это был источник холодных рек?