Мы знаем с того времени, что при беременности (особенно вначале и в первой трети ее срока) вирусное заболевание матери представляет большую опасность для ребенка, так как он часто рождается с тем или иным пороком развития. Они могут быть весьма разнообразны. Обращает на себя внимание, что именно краснуха, довольно безобидное заболевание, влечет за собой пороки развития у ребенка, а другие вирусные заболевания, например свинка, лишь редко оказываются причиной порока развития.
Однако подозрение оказалось необоснованным; случаи пороков развития у новорожденных, наблюдавшиеся в то время в ФРГ, не имели никакого отношения ни к краснухе, ни к какой-либо другой вирусной болезни. Весной 1961 года западногерманские врачи поняли, что говорить о случайном увеличении числа уродств тоже не приходится. В ряде клиник были произведены тщательные обследования, составлены опросные листы, распространявшиеся как среди матерей таких детей, так и матерей здоровых новорожденных. В некоторых городах, например в ронне, врачи посещали женщин на дому и там вместе с ними составляли ответы на вопросы анкеты. Это были отчаянные поиски причины бедствия, но вначале они были безрезультатны.
19 ноября 1961 года в Дюссельдорфе происходил осенний съезд детских врачей области Рейн-Вестфалия. Обсуждался вопрос об этих загадочных пороках развития, и были высказаны самые различные взгляды. Тогда выступил гамбургский ученый, профессор Видукинд Ленд, занимавшийся вопросами наследственности, и сообщил, что, но его мнению, в данном случае имеется повреждение плода лекарством. При этом Ленц впервые назвал талидомид, продававшийся в Германии под названием контергана. В то время контерган широко применялся как мягко действующее и надежное снотворное и успокаивающее средство, и его охотно принимали. Итак, тогда, в связи с описанными пороками развития, было впервые произнесено слово «контерган».
К мнению такого видного исследователя, как Ленц, нельзя было не прислушаться; да и другие врачи с уверенностью указывали на возможное повреждение плода лекарством. Ленц не только высказал предположение, но и обосновал его, так как произвел соответствующее расследование. Он посетил матерей таких детей и спросил, не принимали ли они лекарств во время беременности. Так он пришел к убеждению, что причиной появления описанных пороков развития было модное лекарство контерган.
Через шесть дней после этого съезда фирма, изготовившая контерган, изъяла его из продажи, а детские клиники начали изучать описанные пороки развития с точки зрения действия контергана.
Весть эта проникла в газеты, и посыпались сообщения о новых случаях, причем фирма, выпустившая контерган, и служба здравоохранения подвергались нападкам. Несомненно, что с правильным подходом к этой «эпидемии» запоздали. Вначале ее приняли лишь за учащение случайных происшествий и действительно не знали, где кроется причина бедствия. При предварительных опытах на животных было установлено, что контерган переносится хорошо. И даже впоследствии, когда разыгралась вся трагедия и препарат начали давать беременным животным, он им не причинял вреда, и потомство с пороками развития не рождалось. Такой опыт повторяли многократно и каждый раз с одним и тем же результатом.
Драму контергана тогда изображали как нечто единственное в своем роде в истории медицины, но это не вполне соответствует действительности. В начале XX века, когда у Германии были колонии в Африке, большой интерес привлекала сонная болезнь, уносившая много жертв, и ученые старались найти лекарство, которое могло бы помочь в борьбе с этой инфекцией. Таким средством оказался сложный препарат мышьяка — атоксил. Атоксил действительно давал то, чего от него ожидали: негры избавлялись от сонной болезни и оставались в живых. Но они слепли: препарат, видимо, обладал особым свойством осаждаться на зрительном нерве и так поражать его, что он переставал функционировать. Впоследствии Пауль Эрлих внес в атоксил изменения и получил из него сальварсан, известное средство против сифилиса.
Можно ли в трагедии, связанной с применением контергана, усматривать вину фирмы? И не становится ли понятным, что к этой трагедии прибавились и другие? В ноябре 1962 года в Льеже (Бельгия) в уголовном суде слушалось дело 24-летней женщины. Она умертвила своего новорожденного ребенка большой дозой снотворного лекарства, так как, поскольку она во время беременности принимала софтенон (препарат талидомида), ребенок родился с пороком развития — без рук. Молодая мать не могла допустить, чтобы ее ребенок влачил жизнь калеки. Процесс привлек большое внимание как в Бельгии, так и в других странах и вызвал жаркие споры. Общественное мнение разделилось. На скамье подсудимых оказались не только мать, но и ее муж, и сестра, и врач, прописавший снотворное лекарство. В Льеже тогда происходили демонстрации в защиту обвиняемых, так как население было всецело на их стороне. Суд оправдал всех обвиняемых. Некоторые родители, естественно, пожелали извлечь доход из постигшего их несчастья и предъявили фирме, выпустившей препарат талидомида, иски о возмещении убытка. Так, одна американская супружеская чета, у которой родились близнецы-уроды, потребовала два миллиона долларов, как будто подобное несчастье может быть исправлено деньгами.
Когда эти случаи получили всеобщую огласку, во всех странах начали выявлять препараты, содержащие талидомид, чтобы запретить их. В общей сложности было обнаружено около пятидесяти препаратов, из которых несколько нашло себе более широкое применение. Изъять эти лекарства из аптек было легко, но они оставались в домашних аптечках врачей и среди образцов, присланных фирмами врачам, так что власти должны были предостеречь и врачей.
В то время как в ФРГ число детей, родившихся с пороками развития рук и ног, в эти годы сильно увеличилось (оно в 200 раз превысило обычно наблюдавшееся число таких уродств), другие западноевропейские страны почти не были затронуты этим несчастьем. Как во Франции, так и в Италии, Швейцарии, Австрии, Голландии и Испании было отмечено лишь малое число таких случаев. Но в Ливерпуле наблюдалась волна пороков развития; возможно, что такие случаи участились и в других частях Англии. Кроме Северной Америки, значительное число пороков развития, вызванных приемом талидомида, было установлено в Австралии.
Как уже было сказано, в ноябре 1961 года профессор Ленц первый высказал подозрение, что при описанных пороках развития налицо повреждение талидомидом. Другие клиники также пришли к заключению, что причиной внутриутробных пороков развития должно быть какое-то лекарство; кроме того, такие возможности были приписаны и определенным предметам питания. В списке вызвавших подозрение веществ, составленном детской клиникой в Бонне в ноябре 1961 года, контерган занимал восьмое место — после средства для мытья, некоторых лекарств, хвойного экстракта, апельсинов, яиц и некоторых гормональных препаратов.
Только часть матерей, родивших детей с тяжелыми пороками развития, сообщила при первом опросе, что они принимали контерган. Когда впоследствии других женщин спрашивали, почему они не упомянули о контергане, они отвечали, что считали это средство безобидным и не видели основания говорить о нем. Другие указывали, что получили этот препарат от матери или от свекрови, которая настоятельно советовала его принимать. Некоторые женщины сообщали, что лекарство было назначено врачом.
Было установлено, что женщины старшего возраста, принимавшие препарат, производили на свет детей с пороками развития чаще, чем молодые, так как, страдая от забот, чаще прибегали к средству, дающему покой и сон.
Молодые женщины, которых постигло несчастье, сообщали, что они обратились к этому успокаивающему лекарству в связи с каким-либо событием. Часто это был экзамен на право управления автомобилем и связанное с этим беспокойство, лишавшее их сна и заставившее принимать таблетки.
Почему же в Западной Германии и в некоторых других странах наблюдалось особенно много случаев повреждения плода талидомидом? Это объясняется многими обстоятельствами и прежде всего зависит от усиленной рекламы фирм, способствовавшей распространению этих лекарств, и от того, что в наше время люди охотно принимают таблетки без указания врачей.
