А по ту сторону большого леса, за рекой, жила старуха вдова. У нее был единственный сын, Виртя́ном его звали. Был Виртян большой, сильный, красивый парень, работать любил, да только за какое дело ни примется Виртян — счастья у него ни в чем нет. Только в одном ему везло: лучше его гусей не было ни у кого во всей деревне. Стал Виртян примечать, что гуси его возвращаются домой постоянно с одной и той же стороны. Думает-гадает Виртян: «Куда это мои гуси ходят? Куда это они повадились? Дай-ка я за ними послежу».

На другой день выпустил он гусей, но никуда их не погнал.

«Пускай, — думает, — идут куда хотят, а я пойду за ними».

Пошли гуси опять в ту же сторону, откуда возвращались каждый день. Идут гуси, а Виртян не отстает от них. Дошли гуси до большой реки, переплыли на другую сторону, и Виртян тоже плывет за ними. Чуть не утонул: река-то очень быстрая была. Дошли гуси до леса невдалеке от реки и остановились на полянке. Смотрит Виртян — на той полянке три дороги сходятся, а на перекрестке высокий помост, а на помосте стоит гроб. По обе стороны гроба поставлены корзины, а из них пшеница сыплется. Гуси под помост прошли, стали пшеницу подбирать. Не долго думая, поднял Виртян гроб на плечи и понес домой. Дошел опять до большой реки и говорит:

— Если переплыву реку, принесу гроб к матери, пусть она скажет, что с ним делать.

Вошел Виртян в реку, а вода ему только по щиколотку. Дошел Виртян до середины, взглянул вверх по реке — вода остановилась и стоит стеной; взглянул вниз по реке — вода уже высыхает. Только он успел выйти из реки, опять с ревом понеслась бурная вода. Принес Виртян гроб домой, показал его своей матери. Мать велела ему открыть гроб. Открыли крышку гроба — запахло душистыми цветами. Откинули холст, смотрят — лежит красавица девушка. Мать Виртяна и думает: «Эта красавица не похожа на мертвую, она словно уснула».

Видит — горло чем-то залито по язычок; смотрит — и уши залиты. Догадалась старушка, что это воск, и говорит:

— Поди-ка, сынок Виртян, истопи пожарче баню.

Истопил Виртян баню. Мать и говорит:

— Отнеси девушку в баню, положи на полок и уйди. Я ее попарю.

Виртян так и сделал. Старушка скинула с девушки верхнюю вышитую рубашку, потом и нижнюю рубашку, положила ее ничком и стала парить березовым веником. Смотрит — закапал жидкий воск. Девушка застонала, а потом начала дышать. Старушка сняла ее с полка, положила на лавку, покрыла белым холстом и позвала сына.

Виртян вошел, глянул и обрадовался: девушка дышит, точно во сне. Сел он с матерью около нее. В полночь девушка стала дышать глубже, стала ворочаться. Потом повернулась вверх лицом.

Как увидел Виртян лицо ее — и сам не знает, бедный, что ему делать, что говорить: такой красавицы он никогда и нигде не видывал. А девушка открыла глаза, взглянула перед собой и промолвила:

— Милый братец!..

Она приняла Виртяна за брата, да увидела, что это не брат.

Стоит Виртян перед девушкой, смотрит на нее, не может глаз отвести. Девушка снова открыла глаза, стала со старушкой и Виртяном разговаривать, стала спрашивать, как она попала к ним. Они ей все рассказали. Потом Дуболго Пичай оделась, нарядилась, пошла с ними в избу. О себе она им ничего не сказала.

— Ничего я не помню, — говорит.

После того как Дуболго Пичай у них поселилась, за что Виртян ни возьмется — всякое дело у него спорится. И назвал он девушку Уця́ской, что значит «счастье». А когда он женился на ней, еще лучше стали жить.

Однажды Дуболго Пичай сидит под окном и видит — подходят к избе два человека. Она их сразу узнала: это были ее родные братья, только не такие, как прежде, — измученные, оборванные; на одежде заплатка на заплатке, дыра на дыре. Как увидела их Дуболго Пичай, слезы у нее закапали — кап-кап!

Подошли братья под окно, поклонились ей в землю и просят:

— Пожалей ты нас, хозяйка! Накорми, напои бедных людей.

— Войдите! Расскажите мне, где вы были, куда ходили, что видели, — говорит Дуболго Пичай.

Вошли братья, говорит один другому:

— Смотри, как хозяйка на сестру нашу Дуболго Пичай похожа! Если б не знали мы, что сестрица наша умерла, подумали бы, что это она.

А Дуболго Пичай накормила, напоила их, истопила для них горячую баню. Пришли братья из бани, поблагодарили добрую хозяйку за привет, за ласку и собрались было уходить, а Дуболго Пичай не отпускает их.

— Куда, — говорит, — вы на ночь глядя пойдете? Ночуйте лучше у нас. И муж мой скоро с охоты вернется. Он вам обрадуется: он любит послушать рассказы странников.

Братья остались у нее ночевать. Скоро вернулся с охоты Виртян и говорит Дуболго Пичай:

— Смотри, как много я дичи настрелял! Все на твое счастье попалось.

Поздоровался он с прохожими и стал с ними разговаривать. Старший брат вздохнул тяжело и начал рассказывать:

— И мы, почтенный хозяин, были так же счастливы и богаты, как ты. Хорошо мы жили, была у нас сестра, Дуболго Пичай ее звали. Мы оба ее любили больше всего на свете. Мы не видели девушек красивее ее, а ум сестры был еще краше лица… Она, почтенный хозяин, похожа была лицом на твою жену. Погубили ее наши злодейки-жены! Как извели они нашу любимую сестрицу, мы до сих пор не знаем. После ее смерти за что мы ни примемся, ни в чем у нас удачи нет! Так мы и обнищали, разорились совсем и ходим по миру…

Не окончил рассказа брат Дуболго Пичай — заплакал, и у другого брата слезы рекой полились.

А Дуболго Пичай не выдержала, глядя па горе своих братьев, и тоже горько заплакала. Глядит на них Виртян — не знает, что делать, и тоже загоревал.

Поплакали они, потом успокоились немного, тут Дуболго Пичай и сказала им:

— Братцы мои милые, ведь я сестра ваша родная — Дуболго Пичай! Виртян меня спас, вернул к жизни снова. Оставайтесь жить с нами!

Обрадовались братья, что нашли свою любимую сестру, и стали они жить все вместе дружно и счастливо.

ИОН МОЛДАВАНУ.

Молдавская сказка

Литературная обработка В. Гацака.

ил в давнюю пору один человек, и был у него единственный сын Ио́н. Незадолго до своей смерти отец сказал Иону:

— Ион, я помираю, а ты иди куда глаза глядят, ищи свое счастье. Парень ты работящий, трудись. Покажи, что ты не хуже других.

Ион похоронил, отца, собрал котомку и отправился счастье искать.

Шел он долго ли, коротко ли и вот в зеленой долине чабана повстречал.

— Куда идешь, паренек? — спросил чабан.

— Работу ищу, — ответил Ион.

— А не пойдешь ли работать ко мне в овчарню?

— Почему же нет? Пойду!

— А какую плату ты хочешь?

— Осенью дашь мне овцу, какую я сам выберу.

— Ну что ж, пусть будет по-твоему, — ответил чабан.

Все лето Ион пас овец, а осенью получил овцу и отправился в путь. Только на дорогу вышел, а овца упала и сдохла на месте.

«Не везет мне с овцами», — подумал Ион и пошел искать новую работу.

Шел он долго ли, коротко ли и повстречал старого мельника.

— Далеко ли собрался, паренек? — спросил мельник.

— Я, дяденька, счастье свое ищу.

— А не поработаешь ли ты со мной, на мельнице?

— Почему же нет? Попробую.

— А что ты возьмешь за это?

— Немного: ты меня кормить будешь, а осенью отдашь мельничный камень, какой я захочу.

— На что тебе мельничный камень? Возьми лучше мешок муки.

— Муки мне не надо, давай все-таки камень, — ответил Ион.

— Ладно, пусть будет по-твоему.

Осенью взял Ион камень и только с ним на дорогу вышел, камень упал и раскололся надвое.

«Что за напасть! И тут мне не повезло», — подумал Ион и пошел дальше.

Шел он долго ли, коротко ли и встретился с попом.

— Куда, паренек, путь держишь? — спросил поп.

— По свету хожу, работу ищу.

— Не поработаешь ли у меня?

— Ну что ж, могу и у тебя поработать. А что ты мне заплатишь? — спросил на этот раз Ион.