– Привет, подруга. Как жизнь?

– Нормально. Всё в порядке.

– Чего хотела-то?

– Так и будем разговаривать в коридоре? Не пригласишь?

Сашка прищурился:

– Мама прислала?

Айили сердито буркнула:

– Не только…

Ш-шух! – двери апартаментов вождя открылись, и оттуда показалась голая девичья ручка, уцепившаяся за рукав Александра.

– Долго тебя ещё ждать, дорогой?

– А?! – Айили опешила, глядя расширившимися глаза ми за спину Кузнецова. – Ты… ты…

Красивые руки обвили человека, и Александр почувствовал, как к нему прижались восхитительные выпуклости. Потом капризный голос произнёс:

– Скоро ты? Я совсем замёрзла без тебя… Иди скорее.

– Угу. Сейчас буду, Настя.

Ш-шух! – двери снова закрылись. Александр медленно спросил:

– Так в чём твой вопрос, Айили?

Аури молчала, только красивые губы дрожали. Наконец выдавила достаточно ровным тоном:

– Он отпал, Алекс. Этот вопрос.

– Тогда спокойной ночи, Айили. И – удачи тебе. В будущем.

Человек кивнул и, открыв двери, исчез за ними. Створки сомкнулись. Рука сама поднялась, расстёгивая пуговицы, и Сашка прошагал к спальне. К его удивлению, Анастасия устроилась под одеялом, но при виде молодого человека торопливо вскочила с кровати и потянулась за нарочито небрежно брошенным пеньюаром. Быстро накинула его, выпрямилась:

– Всё в порядке, вождь?

Сашка устало произнёс:

– Спасибо за помощь.

Девушка смущённо улыбнулась:

– Не за что, вождь.

Сделав короткую паузу, спросила:

– Я могу идти?

Человек кивнул. Анастасия проскользнула к внутреннему лифту, и спустя мгновение прозвучал сигнал отправки кабины. А он плюхнулся на кровать, заложив руки за голову, и вздохнул:

– Не ожидал я такого приёма. Никак не ожидал…

– Привет, Сайя!

Девушка застыла изваянием. И было отчего – перед ней стояла бывшая хорошая знакомая, погибшая год назад на Чемье. Правда, изменившаяся, но в лучшую сторону.

– Т-ты! – выдохнула аль Джарра. – Но ты же погибла!

– Да? Не знала, – кокетливо улыбнулась та. Затем её улыбка стала более открытой. – А ты, как я вижу, в армию пошла?

Сайя замялась, но кивнула. Между тем Арна вновь улыбнулась и вдруг заговорщически осмотрелась по сторонам и предложила:

– Ты вроде бы свободна сейчас?

Саури кивнула. У неё действительно выдалось немного времени, пока кадровики решают вопрос с её направлением на новое место службы.

– Отлично! Есть тут какая-нибудь забегаловка, где старые подруги могут выпить по чашечке кофе?

Сайя снова кивнула:

– Есть. Недалеко. Возле ворот стоит армейская лавка. Там можно взять по чашечке кофе.

Арна подхватила подругу под руку:

– Показывай…

Аль Джарра поняла, что что-то не так, когда часовые возле периметра отдали им честь. Удивлённо отмахнула ответ на заученных рефлексах, потом сообразила, что в эйфории от встречи со старой знакомой, уцелевшей несмотря на объявленную смерть, не обратила внимания на некоторые детали. И прежде всего – на мундир. Совершенно незнакомый, с непонятными ей знаками различия. Но решила выяснить всё позже. Когда в руках будет благословенный светлыми и тёмными богами человеческий напиток.

Возле лавки никого не было, лишь скучал хозяин. Правда, при виде двух саури он икнул, но кофе приготовил выше всяких похвал. Забрав дымящиеся чашки, девушки уселись на скамейку чуть поодаль от заведения, на солнышке. Саури всегда любили открытое солнце, к тому же некоторые особенности организма прямо этого требовали.

– Интересная у тебя форма, Арна аль Даркса. Где служишь?

Подруга усмехнулась:

– Во-первых, Арна Ваатариэль. Я замужем. Уже два года. И у меня сын.

– Айе… – поражённо протянула Сайя.

А вторая саури продолжила:

– Сейчас я командир боевого генератора поля «Арийе». Звание же моё – майор клана Пришедших извне.

– Пхе! Кха! Кха! Кха! – Сайя закашлялась: то, что она услышала, было просто невозможно! – Ты! Ты! Ты!!!

Арна спокойно кивнула:

– Да. Я из Пришедших извне.

– Ты с чужаками?!

Ответом была ехидная улыбка, что лишний раз доказывало – это та самая Арна. Её подруга по Чемье.

– Нет. Это они с нами. И с Аалейком…

– Он – жив?!

– Разумеется! – удивилась саури. – Ведь он – наш вождь! И это предложение было произнесено с такой гордостью, что аль Джарра невольно позавидовала подруге. Торопливо вытерла лицо от брызг заботливо подсунутым Арной платком, снова сделала глоток горячего напитка, стараясь как можно быстрее привести в порядок мечущиеся в хаосе мысли. Та деликатно молчала. Наконец саури сочувствующе произнесла, задумчиво глядя вдаль, на выжженную дотла степь, где было сражение:

– А знаешь, ты ведь его видела. Вчера. Помнишь вождя?

Сайя опустила голову, потом потерянно выдохнула:

– Значит, это действительно был он? И я… Опять…

Снова сочувствующий кивок.

– Айе, всё так, подруга. Всё так…

– Ты поможешь мне его увидеть?

Арна ответила неожиданно твёрдо:

– Нет. И не проси. Ты – аль Джарра. Саури. Чужая для нас. Я – Ваатариэль, член клана. Своя. Принёсшая клятву вождю и клану. Всё, что могла, я уже сделала. Большего не могу и не хочу, Сайя. Прости.

– Значит, мне снова надо стоять у его тиба на холоде и петь последнюю песню?

Арна вздохнула:

– Только теперь тиб его – там, – ткнула пальцем в бескрайнее небо. – И он огромен, потому что в том тибе живёт почти сто тысяч разумных… Сто тысяч членов клана Пришедших извне, принёсших ему клятву верности… И таких тибов у него – пятнадцать… И две тысячи кораблей, каких нет ни у кого в этом мире… Хотя Аалейк всё тот же для тех, кто его знал раньше. Сын для родителей. Друг, товарищ, старший брат для всех нас. Отец нашим детям. Ставящий клан и членов клана выше всего остального, Сайя.

– Он…

– Почти пять лет, Сайя, мы скитались по космосу, прежде чем вернуться домой. Было всякое. Но… Я ни о чём не жалею. Ни о чём.

– Он…

– Какое тебе дело, Сайя аль Джарра, если твоё сердце промолчало, когда он восстал их мёртвых перед тобой? Оставь его в покое, девочка. Забудь…

Александр сидел в удобном кресле командира базы и смотрел на голографическую сферу, где отражался ход операции. Точнее, заключительный шаг войны. Операторы вводили получаемую ими информацию в режиме онлайн, и та отображалась в сфере. Изображение секторов Альянса непрерывно окрашивалось в разные цвета. Если вначале вся картинка высвечивалась красным, то сейчас большая часть была раскрашена в зелёный, что означало установку блокираторов телепортации. Теперь обитатели систем уже не могли пользоваться вратами перемещения. Не зря все молекулярные дубликаторы клана работали весь месяц круглосуточно, штампуя хитроумные механизмы, а фрегаты-невидимки разбрасывали одноразовые маячки наведения по всем обитаемым и необитаемым планетам, принадлежащим противнику. И теперь наступал час расплаты. Жестоко? Нет. Учитывая, что альтернативой должен был быть полный геноцид граждан империи и обитателей кланов. Так что лучше уж отсечь заражённые Демократией секторы, искорёжить пространство, и пусть обитатели Альянса варятся в собственном соку и выясняют отношения между собой. А заодно поищут виноватых среди себя…

Тогда, после явления клана на Халиф-аль-Зухрейн, на всех фронтах наступило затишье. Военные Альянса, участвовавшие в битве против спецфлота адмирала Говорова, успели передать на свои базы изображения кораблей Пришедших извне. Штабисты же однозначно идентифицировали неизвестные суда как флот арбитров. Сказать, что это вызвало шок в Альянсе, – не сказать ничего. Там воцарилась паника и истерия. Обитатели планет, входивших в Альянс, были в ужасе! Военные торопливо отводили все корабли к родным планетам, собираясь забрать своих близких и бежать потом куда подальше. Те из вояк, кто находился в наземных частях, ударились в стройку, закапываясь в глубины планет дислокации. Политики пытались найти возможное решение проблемы. Хозяйственники и экономисты старались удержать на плаву экономику своих миров и государств. Иногда решения, которые они находили, были действительно стоящими, но проблема состояла в том, что у политиканов не оставалось власти. Военные были озабочены своим собственным спасением, а не исполнением приказов тех, кто номинально находился у власти. Так что все решения, принимаемые различными парламентами, палатами, комитетами и прочими организациями, являлись, по сути, пустопорожним сотрясанием воздуха. Ибо власть, не подкреплённая силой, является ничем. Вспыхнули волнения, подогретые теми, кто желал нажиться в смутное время на чужой крови, горели города, уничтожались посевы, травились биофермы.