– Ты чего? - запротестовал Бэкхён, потому что это еще более унизительно. – Отдай ложку, я сам.

– Вижу я, как ты сам. Не валяй дурака, тебе надо поесть, проголодался за весь день. Не упрямься, а то ничего не получишь.

Бэк угрюмо посмотрел на Чанёля, но другого способа поесть не оставалось. Он позволил Паку себя кормить, осторожно заглатывая ложку с рисом, при этом испытывая большое смущение.

– Все, хватит, – Бэк отстранился, чувствуя, как горят кончики ушей.

– Нет-нет, ты совсем мало поел. Еще ложку, – настаивал Чанёль, придвигаясь следом. О Боже, ему так понравилось кормить Бэкхёна, что он даже был бы рад, если бы руки пострадавшего подольше не заживали. Бэк так умилительно ел и выглядел таким трогательным до неприличия.

– Все, последнюю ложку, и я уйду, – Чан положил руку на колено Бэкхёна и протянул полную ложку, всем видом показывая, что действительно с места не тронется. Бэк с обидой посмотрел на него, но наклонился вперед, надеясь со всем этим покончить поскорее. Он приоткрыл рот, и тут ложку выдернули у него прямо из-под носа, и Чанёль глубоко впился в приоткрытые губы, отбрасывая ненужный прибор в сторону.

Бэк протестующее замычал, но оттолкнуть напористого не получилось. Чанёль в секунду забрался на кровать, отодвигая Бэкхёна назад и разводя его пострадавшие руки в стороны. Он продолжал терзать рот Бэка, несмотря на то, что тому удалось укусить его за губу и даже пихнуть коленом в бедро. Такой яростный напор испугал Бёна, потому как Чан словно с катушек съехал.

– Ты такой очаровательный, Бэкхён, – оскалился тот, облизывая укушенную губу. – Отдайся мне.

В ответ Бэк вновь попытался ударить коленом, но Чанёль крепко сжал коленную чашечку, а затем провел ладонью по бедру Бэкхёна и резко потянул на себя, заставляя парня повалиться на лопатки. Чан развел колени Бэка в стороны и нагнулся еще ниже, проводя жадными губами по шее.

– Прекрати, я не хочу! – запротестовал Бэк, чувствуя, как болят руки.

– Зато я ужасно, ужасно тебя хочу, – Чанёль прошептал это в самое ухо Бэка, обдавая горячим дыханием шею. Его ладони скользнули под широкую футболку, и шершавые пальцы прошлись по ребрам к груди. Чан склонился так низко, что его пах прижался вплотную к паху Бэкхёна. Чанёль сжал ткань футболки и потянул ее наверх. Тогда в голове у Бэка что-то щелкнуло, он осознал, что это происходит на самом деле, и забрыкался сильнее. Пихнув Чана локтем под ребра, он попытался отползти, но Пак резко дернул футболку наверх и стянул ее, разрывая ворот по шву.

– Чанёль, не надо, – Бэк был испуган донельзя, и страх почти обездвижил его и так немощное тело. Чанёль был таким сильным, что легко подавлял любые попытки сбежать. Бэкхён почувствовал его влажный язык в ямочке между ключиц, и по его телу пробежала крупная дрожь. Чанёль провел кончиком языка к плоскому животу Бэка и принялся расстегивать ширинку. Бэкхён поднялся на локтях и постарался убрать руки Чанёля, которые уже справились с молнией и принялись стягивать с Бэка джинсы.

Чан не стал отдирать ладони Бэкхёна, боясь, что раны откроются. Он просто оставил на время в покое одежду Бэка и вновь поцеловал, обхватывая за голову и притягивая к себе. Затем слегка отстранился и стянул футболку с себя, обнажая крепкий торс.

Мгновение, и Бэкхён вновь оказывается прижатым к матрасу. Он чувствует, насколько Чанёль заведен, что даже не слышит его криков и просьб прекратить. Его губы целуют Бэка в висок, в шею, в уголок губ и возвращаются к шее, оставляя цепочку меток.

Бэкхён закусил губу, чтобы не выдать своего страха. Чанёль тем временем провел пальцами по выступающим тазовым косточкам и все же стянул с Бэка джинсы, несмотря на слабое сопротивление и на то, что на бинтах появились кровавые крапины. Теперь Бэкхён оказался под Чанелем в одних боксерах, а чужие руки твердо лежали на его обнаженных бедрах.

– Нет, прошу, остановись, – голос Бэкхёна сорвался от отчаяния. Он не мог поверить, что Чанёль все же сделает это. Просто возьмет его, даже не задумываясь о парнишке, который слабыми руками пытался оттолкнуть от себя Пака. Бэк боялся физической боли, но больше – всей грязи бесчувственного секса.

– Я не могу... Не хочу, – словно в забвении бормотал Чанёль, зарываясь пальцами в волосы Бэкхена и потираясь о его пах сквозь ткань.

– Не-ет, – захныкал Бэк, силясь выбраться. Он чувствовал всю мощь Чанёля и понимал, что ничего не сможет с этим поделать. Словно бы вся животная страсть, которая копилась в Паке, придавливала Бэкхена к матрасу.

– Чанёль, не надо, прошу, прошу, – снова и снова повторял Бэк, пока Чан терзал его шею и лапал, в горячих порывах, оставляя маленькие отметины на теле. Бэкхён прижал ладони к лицу и сильнее прикусил губу, но больше не мог сдерживаться.

– Мое, мое, – тихий рык. – Я хочу попробовать тебя по-настоящему.

Внутри Чанеля бушевал ураган, в голове звенело. Разве можно сдерживать эту ярость, когда под тобой такой трогательный и беззащитный Бэкхен? Хочется насытится им без остатка. Заставить его забыть собственное имя, чтобы он...

Он плачет?

Чанель протянул руку и осторожно отодвинул ладонь Бэкхёна, чтобы посмотреть на его лицо. Провел большим пальцем по щеке Бэка и почувствовал влагу. Сейчас только Чанёль заметил, что стало слишком тихо.

Бэкхён уже не кричал, только его дрожащие губы шевелились в немой мольбе. Все тело парня мелко подрагивало, словно разваливаясь на кусочки под тяжестью невыносимой муки. Из глаз текли крупные слезы.

Разве Чанёль этого хотел?

Шокированный, Пак отстранился, и Бэкхён тут же инстинктивно свернулся калачиком, словно стараясь защититься от всего мира.

– Ты жестокий, Чанёль. – прошептал он. – Жестокий. Ты ужасный человек.

Эти слова обухом ударили Чанеля по голове. Разве он хотел быть жестоким? Разве хотел вот так насиловать Бэкхёна? Но разве это не единственный способ сделать его своим?

Да, Чанёль безумно хотел Бэка, да и что говорить – сейчас тоже. Он понимал, что все еще может сделать это, ведь никто не сможет помешать. Чанель склонился над Бэкхёном, почти касаясь носом обнаженного плеча и вдыхая дурманящий запах чужого тела. Бэкхён часто дышал, прижимая запястья ко лбу.

«Прошу», – дробленным эхом отозвалось в голове Чанёля.

Пак отодвинулся назад. Потом еще немного. И еще к краю кровати. Поднял свою футболку, яростно смяв ее в руках, со скрежетом сжал зубы. А затем резко поднялся на ноги и, не смотря в сторону Бэкхёна, вышел из комнаты. Дверь громко захлопнулась за ним, и в комнате повисла тишина, нарушаемая легкими всхлипами.