Проходя по короткой аллее в сторону особняка, Дэн отметил излишнюю суету домочадцев и произнес, обращаясь к дуэнье:

– Не думаю, что у лорда Карберри найдется много времени для Лилиан. Но, может, так будет лучше?

– Не понимаю, что вы имеете в виду, – нервничая, ответила ему госпожа Болстреаф.

– Ну, господин Пэнн наверняка спрятал свои бумаги где-то в доме, так что, если Лилиан захочет найти их, ей в первую очередь придется избавиться от лорда Карберри.

– Но разве не мудрее было бы рассказать об этих бумагах лорду Карберри и попросить, чтобы он помог в поисках? – поинтересовалась госпожа Болстреаф.

– Нет. Если бы господин Пэнн хотел, чтобы лорд Карберри увидел эти записки, он бы попросил его передать бумаги Лилиан. Нет, судя по всему, он не хочет, чтобы лорд Карберри увидел, что он написал. Гм… – Дэн подумал, что говорит о Пэнне так, словно тот еще жив. – Сказал «хочет»… Забыл, что бедняга мертв.

– Неужели вы считаете, что лорд Карберри имеет что-то общее с теми ужасными людьми, о которых вы мне говорили? – испуганным шепотом поинтересовалась госпожа Болстреаф.

– Не скажу… потому что ничего не знаю наверняка. У меня есть только подозрения… Я всего лишь предполагаю, что лорд Карберри в курсе всего. Но не выдавайте секрет и ведите себя с ним так же, как прежде, – поспешно продолжил Холлидей. – Я хотел бы, чтобы вы были с ним как можно любезнее. Если сможете, отвлеките его внимание, чтобы я смог поговорить с Лилиан.

– Но зачем?

– Если лорд Карберри имеет какое-то отношение ко всем этим темным делам, то он попытается не оставлять Лилиан в одиночестве. Он может удивиться ее неожиданному появлению именно в этот день, поэтому может заподозрить, что его секретарь оставил исповедь, и будет держать глаза широко открытыми.

– По-моему, в своих подозрениях вы заходите слишком далеко, – воскликнула госпожа Болстреаф, обмахиваясь носовым платком, словно веером.

– Считайте как угодно, – сухо заявил Дэн. – Но в любом случае следует принять меры предосторожности. Лорд Карберри скорее всего последует за Лилиан, пока она будет в доме, лишь бы узнать, что заставило девушку неожиданно приехать в его поместье.

– Он может просто спросить ее, – сухо заметила госпожа Болстреаф.

– Он не станет этого делать, если мои подозрения хоть отчасти справедливы. Но, быть может, я зря обвиняю этого человека.

– А я уверена, что лорд Карберри – настоящий джентльмен, так же как и вы.

– Настоящий джентльмен мог в прошлом заниматься темными делами. Однако понимаете, какую комедию мы хотим разыграть? Вы приехали забрать Лилиан, а я сопровождаю вас. Потом вы попытаетесь заговорить лорда Карберри и дать мне поговорить с Лилиан минут десять. Понятно?

– Да, – выдохнула госпожа Болстреаф. – Но мне это не нравится.

– Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц, – цинично заявил Дэн, когда через широко распахнутые двери они прошли в зал. – Мы хотим видеть лорда Карберри.

Последние слова были адресованы лакею, который вышел им навстречу. Тот сразу узнал госпожу Болстреаф, которая не раз бывала в этом доме с мисс Мун, поэтому охотно объяснил, что его хозяин вместе с молодой дамой находится в гостиной. Все в доме были настолько расстроены произошедшим с господином Пэнном и последующим дознанием, что лакей и не подумал спросить визитную карточку гостя, а сразу провел госпожу Болстреаф и Дэна в гостиную, где лорд Карберри беседовал с девушкой. Объявив имена прибывших, лакей пропустил их в комнату и спешно удалился, чтобы присоединиться к остальным слугам, так как хотел знать, каков будет вердикт. Если бы лорд Карберри не уделял все свое внимание Лилиан, он бы заставил его лучше выполнять свои обязанности, так как был строгим хозяином и требовал соблюдать благопристойность в любой обстановке.

– Моя дорогая Лилиан! – воскликнула госпожа Болстреаф и двинулась в дальний конец комнаты, где сидела ее воспитанница, которая, судя по всему, чувствовала себя не в своей тарелке. – Моя дорогая Лилиан! – а потом укоризненно посмотрела на лорда Карберри.

Джентльмен был одет, как говорится, на скорую руку, и это отчасти объясняло дискомфорт госпожи Мун. Бледное, как у мертвеца, лицо, водянистые синие глаза, тонкие губы и высокомерное выражение, с которым он посмотрел на появившегося Дэна, делали его необычайно неприятным на вид. Однако, под взглядом госпожи Болстреаф он резко покраснел и поспешил оправдаться:

– Я не виноват, уверяю вас! – поспешно объявил он.

– Виноват? – тут же откликнулась Лилиан, с благодарностью взглянув на своего возлюбленного. – Почему вы говорите о «своей вине», лорд Карберри?

– И ты еще спрашиваешь, почему? – обрушилась госпожа Болстреаф на свою подопечную. – Ты без моего ведома покинула дом, отправившись в гости к… к… к… холостяку! И если бы я на мгновение могла бы подумать, что лорд Карберри…

– Я ни в чем не виноват, – вновь повторил джентльмен, бросив на дуэнью сердитый взгляд, потому что ему не нравилось оправдываться.

– Конечно, вы ни в чем не виноваты, – беззаботно объявила мисс Мунн, еще раз посмотрев на Дэна, словно подчеркивая свои слова. – Я прочитала в газете, что господин Пэнн мертв, и так как этот человек долгое время служил секретарем у моего отца, я тут же отправилась сюда, чтобы из первых рук узнать, что произошло.

Лорд Карберри, не говоря ни слова, кивнул, выражая свое полное согласие со словами девушки.

– Я бы и сам все объяснил мисс Мун. Госпоже Болстреаф не о чем волноваться, так же как и господину Холлидею, – а потом, хмуро взглянув на Дэна, добавил: – Совершенно не понимаю, зачем он пришел…

– Он сопровождает меня согласно моей просьбе, – холодно объяснила госпожа Болстреаф. – Нужно было вызвать меня и отправить Лилиан домой. Зачем вы примчались сюда? – снова спросила она у девушки.

– Я услышала о господине Пэнне, – сердито ответила мисс Лилиан. – Я только что сказала об этом.

– Кстати, мне очень интересно, как погиб господин Пэнн, – встрял в разговор Дэн. – Он совершил самоубийство?

Лорд Карберри резко повернулся в сторону молодого человека.

– А почему он должен был совершить самоубийство? – спросил он, излучая недоверие буквально каждой чертой гладкого, выбритого лица.

Дэн пожал плечами.

– Я в этом уверен, только вот почему, сказать не могу, – добродушно ответил молодой человек. – Только, на мой взгляд, человек в добром здравии просто так не полезет в пруд топиться.

– А я бы не сказал, что господин Пэнн был совершенно здоров, – неожиданно объявил лорд Карберри. – Он всегда жаловался на здоровье, да и работал, надо сказать, спустя рукава. Я даже подумывал, не уволить ли его.

– Возможно, он покончил с собой из-за вас?

– Нет. Нет, я никогда не говорил, что хочу уволить его, поэтому не думаю, что он покончил с собой. Вчера за обедом он вел себя совершенно нормально. Больше я его не видел. Вчера я отправился в город, а вернулся домой только в пять и узнал, что господин Пэнн мертв. Один из слуг, гуляя по парку, нашел его тело в восточном пруду, в самом сердце сада.

– Но ведь его мог кто-то подтолкнуть? – спросила госпожа Болстреаф.

– Думаю, нет. Он был в хороших отношениях со слугами, хотя не могу назвать его популярной личностью. Никто из моих слуг не мог его убить, так как ворота были крепко заперты, и никто из посторонних не заходил в поместье между трапезой и пятью вечера. Поэтому я не верю, что Пэнн был убит.

– Самоубийство? – вновь поинтересовался Дэн, и снова лорд Карберри с неприязнью посмотрел на него, словно ему не нравилась сама идея.

– Насколько я понимаю, он не имел желания совершить самоубийство, – холодно протянул он. – Однако на дознании все это выяснится.

– Я подозреваю, следствие скажет, что он шел, шел и упал, – неожиданно заговорила Лилиан. – Господин Пэнн всегда был человеком рассеянным.

– Такое случалось довольно часто, – мрачным тоном согласился лорд Карберри. – Дела у него были в невероятном беспорядке. Так что склонен согласиться с вами, мисс Мун.